Великий Гусляр
Шрифт:
Невысокий стройный Попси-кон ждал Удалова на космодроме. Он был несказанно рад другу, обнял и поцеловал в щеки, чему научился на Земле. Беспрестанно болтая, расспрашивая об общих знакомых, о погоде, о жилищном строительстве и видах на урожай в Гусляре, он провел Удалова к своей машине, и они поехали в город.
Удалов с интересом смотрел по сторонам, разглядывая обитателей Палистраты и знакомясь с условиями их жизни.
Машина мягко катила по подметенным улицам столицы, обсаженным невысокими пышными деревьями, мимо скромных, изящных
— Вот и наш дом, — сказал Попси-кон, останавливая машину у одноэтажного особняка, утопавшего в саду. — Здесь все, Удалов, к твоим услугам. Живи, сколько хочешь, развлекайся, телевизор на столе. Но поначалу на улицу без меня не выходи.
— А что, не изжиты случаи хулиганства? — спросил Удалов.
— Изжиты, — ответил Попси-кон. — Хулиганства у нас почти не наблюдается. Живем тихо. Заняты работой и творчеством. Но есть одна опасность для непосвященного…
Договорить Попси-кон не успел, потому что они вошли в гостиную, где поджидали домочадцы, и Удалов начал с ними знакомиться.
Сначала к Удалову подошла маленькая девочка и сказала:
— Здравствуйте. Как долетели, голубчик? Не трясло?
— Спасибо, крошка, — сказал Удалов. — Долетел отлично. А ты уже в школу ходишь?
Он отыскал в кармане конфету трюфель и протянул ребенку.
Девочка хихикнула и взяла конфету.
— Ты мне не писал, что у тебя дочка есть, — сказал Удалов хозяину дома.
— Дочка? Нет, — ответил Попси, ласково улыбаясь. — Разреши представить. Это мой папа.
Девочка вежливо поклонилась и, сжимая в ручке конфету, бросилась бегом из комнаты.
Удалов откашлялся, но переварить информацию не успел, потому что к нему подошел, протягивая руку, суровый старец с сизой бородой, заплетенной в косички.
Пожимая старику руку, Удалов услышал слова Попси-кона:
— Моя младшая сестра, Куцилия-коп.
— Здравствуйте, — сказал Удалов, вглядываясь: настоящая борода у младшей сестры или так, украшение.
— А жена твоя… — начал Удалов.
— Вот моя жена, знакомьтесь, — сказал Попси-кон, показывая на большую рыжую собаку, которая сидела на стуле.
Собака подняла переднюю лапу, и Удалов вынужден был пожать конечность, но при этом ощутил некоторое раздражение, подумав, что его безжалостно разыгрывают.
— Пойми нас правильно, — сказал Попси-кон, но Удалов перебил его, показывая на белого попугая в клетке:
— А это твой дедушка?
— Нет, — ответил попугай, отодвигая лапкой крючок на дверце. — Меня зовут Клопси-кон, я дядя Попси-кона.
— Ясно, — сказал Удалов, не скрывая сарказма. — Еще родственники есть?
— Есть, — ответила изысканно одетая девушка, выходя из-за портьеры. — Можете меня называть просто Кукси.
— Вы его дедушка? — спросил Удалов не без ехидства.
— Нет, — добродушно улыбнулась Кукси, — я
— Ну хоть здесь все ясно, — обрадовался Удалов.
Он невольно залюбовался девичьей статью и румянцем Кукси.
— Я уже накрыла на стол, — сказала Кукси. — Мойте руки и спешите, а то остынет.
Попси провел Удалова в туалет, и Корнелий быстро привел себя в порядок, лихорадочно раздумывая, обидеться ли ему на Попси-кона за розыгрыш или пошутить в ответ. Так ничего и не придумав, Удалов вышел к столу, где собрались его новые знакомые, а также еще два ребенка, которые назвались Попсиными тетками, и большой рыжий кот, сказавший басом, что он — племянник жены Попси от первого брака.
Кукси заботливо ухаживала за Удаловым, а Попси и его родственники развлекали Удалова разговорами и были столь многоречивы, что Удалову не удавалось самому задать ни одного вопроса. Но атмосфера, царившая за столом, была настолько теплой и дружеской, что Корнелий чувствовал себя как дома. За кофе кот с попугаем спели для Удалова местную народную песню, а девочка-папа сплясала чечетку. И Удалов решил воздержаться от расспросов — мало ли какие у людей бывают обычаи, мало ли кто и как называет своих родственников и домашних животных. Ведь завела же соседка Удалова Гаврилова собаку породы боксер-такса, а называет ее кисочкой.
После обильного обеда Удалова начало клонить в сон, и Попси отвел его в небольшую уютную спальню и оставил одного.
Удалов спал спокойно. Ему снилось, что к нему подходит шкаф и говорит:
— Я твоя жена Ксения, ты не узнаешь меня, козлик?
— Никогда не подозревал, что ты из красного дерева, — отвечал растерянно Удалов.
— Не беспокойся, это только фанеровка, — говорит шкаф.
— А кто же будет по хозяйству? — беспокоится Удалов. — Кто будет обед готовить, за детьми ухаживать?
— Ничего, — отвечает шкаф. — Ты двигайся, заботься, а я постою.
Удалов был готов к дальнейшим чудесам и потому не очень удивился, когда собравшаяся за завтраком семья Попси-кона оказалась иной, чем вчера. Самого Попси-кона Удалов узнал сразу, а вот милая Кукси предстала в образе толстой обезьянки и засмеялась, когда Удалов пытался отогнать животное от стола, чтобы не утащило коржики.
Кто из остальных родственников сменил за ночь обличье, а кто остался в старой шкуре, Удалов выяснить не смог, да и не стал углубляться в расспросы. Захотят — сами скажут.
После завтрака Попси-кон повел Удалова в музей.
— Здесь у нас скучновато, — сказал Попси, когда они шли через тенистый парк. — Население невелико, жизненный уровень высокий, а культура развита слабо. Скучаем.
— Слушай, — не выдержал Удалов. — Что это у вас происходит? Сначала девушка, потом обезьяна? Неустойчивость какая-то.
— Да, — согласился Попси-кон, — это у нас от скуки. Кстати, Кукси вроде бы раза в три меня толще. Я, правда, давно ее не видел.
— А где ее естественный вид? В шкафу висит?