Великий поход привидений
Шрифт:
После того, как Рик поел и снова нашел привидений, он забрался в кузов припаркованного грузовика, на котором было написано: « Альфред Барчестер. Лондон Роуд», и спрятался под грудой мешков. В этом совсем не было причин, так как водитель, будучи добрым толстяком по имени Альберт, с женой и четырьмя детьми, все равно подвез бы его. Но Рик к тому моменту слишком устал, чтобы думать здраво. Тетя Гортензия вела карету над грузовиком, а все остальные призраки забрались внутрь сразу же, как только Альберт, выглядевший порядком измотанным с отросшей щетиной на подбородке, вернулся к машине и залез
Они еще даже не повернули на юг, на главную дорогу в Лондон, как Рик, абсолютно вымотанный дневными приключениями, быстро заснул.
Когда он проснулся, было утро. Альберт припарковал свой грузовик на стоянке и ушел размять ноги. Должно быть, они были уже очень близко к Лондону, подумал Рик, потому что стояли они на огромной, шестиполосной магистрали с большой эстакадой в форме клевера, растянувшейся на сотни ярдов. Даже в это раннее время здесь непрерывно двигался транспорт: голубые машины, бежевые машины, зеленые машины, красные машины; грузовики, трейлеры и фуры; громадные Роллс-ройсы и миниатюрные Фиаты, и еще, еще, еще…
Он нащупал в кармане кусочек хлеба, что припас с ужина прошлой ночью. Когда он подносил его ко рту, то заметил новую крохотную красную отметину на запястье. Малышка Роуз, наверно, самостоятельно позавтракала, пока он спал. Рик почувствовал гордость за нее. Она определенно станет очень умным вампиром, когда подрастет.
Он доел хлеб и стал искать локоть Хамфри. В грузовике его нигде не было видно. Потом он заметил брошенный сарай, который стоял, отвернувшись от дороги на небольшом пустыре. Там все привидения и были: Ведьма, поправляющая у Хамфри ядро на цепи; Уолтер Мокрый, жалующийся на то, что Уинифред не разрешала ему окунуться в ее миску; Пьяница, Глотун, Сифон и Фред, жадно разглядывающие корову, которая паслась вдалеке на лугу…
Но Рик смотрел на персону совершенно новую. На колышущееся, дряхлое существо с безумной внешностью в монашеском одеянии.
Еще один?
– Говорю вам, не могу я этого больше терпеть, - стонал он. – Только взгляните на меня!
Он вытянул дрожащие руки, на которых не хватало больших пальцев – и тетя Гортензия, эксперт по эктоплазме, согласилась, что он был в очень плохой форме.
– Это все бензиновые пары и запахи выхлопных газов, и те идиоты, которые постоянно проносятся мимо, - стонал призрак. – Вы даже не представляете, на что похожи сегодняшние дни. Видите ли, я был монахом. Сумасшедший Монах из Абботсфилда, называли меня. Это потому, что меня замуровали живьем. Естественно, я сошел с ума. Ооо… - он внезапно прервал свою речь. – А это еще кто такой?
Ведьма представила Рика, и тот вежливо пожал призраку его старую и довольно мерзкую руку, лишенную большого пальца.
– Все это, - продолжил Сумасшедший Монах, указывая на автомагистраль и клеверовидную эстакаду, забитую машинами, - все это, знаете ли, раньше было землей, принадлежавшей древнему аббатству. Я жил в старых монастырях, где спали монахи. Было так чудесно, так безмятежно. Бродишь повсюду, стонешь, бормочешь и наблюдаешь, как половицы рассыпаются там, где ступала твоя нога. А потом этот ненормальный Генрих Восьмой сжег все это дотла.
Шея тети Гортензии с сочувствием фыркнула.
– Рубить, - сказала она. И Голова объяснила, что Генрих Восьмой виноват и перед ней тоже.
После того, как аббатство сгорело, продолжил рассказ Сумасшедший
– Я был не против жить на том поле. Я, скажу вам, мог заставить коров подпрыгнуть, - поведал Сумасшедший Монах, разражаясь идиотским смехом. – Но потом они построили эту магистраль - и с тех пор все ужасно, ужасно… Вы понятия не имеете, на что это похоже, когда десятитонные грузовики всю ночь с грохотом проносятся сквозь тебя. А еще это столпотворение…
– Тут и правда ужасно много машин, - согласилась Уинифред.
– О, я не о машинах. Я о привидениях. Вы можете себе представить, что на этой магистрали каждую неделю погибает около дюжины человек? Глупые идиоты идут на обгон в тумане или несутся со скоростью сто шестьдесят километров в час, или едут бампер в бампер, а потом сталкиваются. Ну, и, конечно, как только они погибают, они начинают думать, что это ихместо, и тоже хотят жить на магистрали. А выглядят они абсолютно нелепо. Я видел, как тут проплывали призраки в бермудских шортах и с сумкой клюшек для гольфа, скажу я вам!
– Бедный Сумасшедший Монах, - сказал Хамфри, и его глазницы наполнились слезами.
Рик только вздохнул. Он точно знал, что за этим последует, и был абсолютно прав.
– Пожалуйста? – попросил Сумасшедший Монах. – Пожалуйста, возьмите меня с собой. Я очень стар и очень безумен, и я страшно нуждаюсь в месте для отдыха.
– Ну, ладно, - сказал Рик. – Одним больше, одним меньше…
Итак, Сумасшедший Монах с магистрали тоже отправился на встречу с Премьер-Министром, чтобы попросить его поступить справедливо с призраками Британии.
Рик хорошо знал Лондон, поэтому он решил, что лучшее место, где привидения могли бы провести ночь – это Гайд-Парк.
Остаток пути они проехали на поезде, который превратился в метро, когда прибыл в центр Лондона. Темный туннель со скользкими почерневшими стенами привел привидений в отличное настроение, и все согласились, что Рик выбрал идеальное место.
– Можно устроиться на этих прекрасных больших деревьях, - обрадовалась Сюзи, кружась над верхушками вязов и до обморока пугая сидящих там грачей. Пьяница, Глотун, Сифон и Фред не произнесли ни слова, но каждый подтолкнул другого крылом, и Рик увидел, как жадно они смотрят на парочку бродяг, растянувшихся поспать под кустами.
– Только не переусердствуйте, ладно? – попросил он. – Бродяги – самые худые и утомленные люди, они не могут позволить себе потерять много крови.
Мальчишки пообещали. Тем временем, Ведьма и Скользящий Килт устраивались в лодке на берегу чудесного озера под названием Серпантин. Ведьма пахла мокрой китовой печенкой: она считала, что лодки – это романтично, и хотела напомнить Скользящему Килту те времена, когда он только начинал ухаживать за ней. Джордж, Уинифред и Хамфри были отправлены спать на маленькую эстрадную сцену неподалеку, а Сумасшедший Монах устроился в буйно растущем кустарнике позади общественного мужского туалета. Уолтер Мокрый, конечно, сразу же нырнул в Серпантин, но время от времени выныривал, чтобы рассказать им о тех вещах, что он нашел: например, старое кресло, семейство угрей и пять пластиковых копий Кубка мира 1966 года.