Великий Пушкин

Антология

– Вы не имеете права! Я буду жаловаться! – вопил он. – Я не поленюсь обратиться даже в Страсбургский суд!

Но на сей раз вместо ответа экспериментаторы отключили его голос, словно убрав громкость радиоприёмника. Физиолог орал благим матом, но собственного голоса не слышал. Со стороны это выглядело очень нелепо.

Нисколько не обращая внимания на протест подопытного, пришельцы вскрыли ему брюшную полость и очень быстро извлекли печень. А через некоторое время точно так же вырезали мышиную печень и поместили ее на место человеческой. Профессорский же орган пересадили грызуну.

Душегубов ощутил при этом лишь неприятные ощущения. По-видимому, хирурги иного мира использовали какие-то неизвестные земной науке обезболивающие. Однако от длительного шока нервы учёного не выдержали,

и он впал в глубокий обморок.

Когда же пришёл в себя, то оказался в огромной клетке, наподобие тех, в каких держат мышей в его родной лаборатории. В углу стояла грязная миска с закисшими зёрнами пшеницы и чеплашка с затхлой водой.

Комната показалась профессору знакомой. Присмотревшись внимательнее, он заметил полное сходство со своей институтской лабораторией. Разница заключалась, пожалуй, только в гигантских размерах самой комнаты и всех предметов.

В лабораторию вошёл человек в давно не стиранном белом халате, и Душегубов узнал в нём выросшего в десятки раз собственного сотрудника Бякина. Выглядел тот неважно: небритый, взъерошенный, со взглядом, выражающим полное равнодушие ко всему миру. Развалившись в его (!) профессорском кресле, он достал из пакета баллон с пивом и стал пить прямо из горлышка. Затем закурил, а пепел стряхивал в большую фарфоровую вазу – подарок заведующему лаборатории от Академии наук.

– Вот скотина! – выругался профессор. – Ты посмотри, что творит!

Однако его подчинённый если что и услышал, то лишь мышиный писк. Исполненный вселенской апатии, старший научный сотрудник битый час провёл, тупо разглядывая какие-то картинки на экране монитора. Затем со словами: «Ну что, поработаем?» направился к клетке, в которой сидел его начальник, открыл её и, взяв того за хвост, вытащил на волю.

– Бякин, ты чего задумал?! – заорал Душегубов. – Уволю к чертям собачьим!

– Ишь, распищалась! – возмутился тот в ответ. – Наука требует жертв!

Никаких обезболивающих, в отличие от пришельцев из другого мира, сотрудник профессора в своих экспериментах не применял. И объяснять их визжащему в истерике боссу даже не пытался. Хуже того, по ходу своих кровавых опытов то и дело прерывался на перекуры и кофепития. А по их окончании открыл сейф, достал ёмкость со спиртом и остограммился.

Но Душегубов этого уже не видел: издох от адской боли и потери крови.

Наталия Говорухина

< image l:href="#"/>

Литературной деятельностью занимается с 2015 года. Пишет прозу, поэзию, сценарии. Призёр литературного конкурса «Добрая Лира – 7», дважды лауреат литературного конкурса патриотической поэзии и прозы имени Мусы Джалиля, финалист конкурса им. С.А.Филатова «Гуманность как общечеловеческая ценность», вошла в шорт-лист литературного конкурса им. Волошина в номинации «Киностихотворение».

С 2021 года состоит в Российском творческом Союзе работников культуры (РТСРК). В 2022-м вошла в Совет молодых литераторов г. Астрахани.

Зов

Гул голосов нарастает беззвучно,Бьют барабаны, чеканя наш шаг,Утро туманное прячет послушноИдола чёрный пиратский армяк.Завтра опять растекается воском,Искры свечи, разлетаясь, шипят.Старые ритмы, к ним новые сноски,В наши умы с восторгом вопят.Мы не поверим злобным насмешкам,Сладким речам инфо-гетер.Птицей весенней трепещет надежда,Зов окрыляет звучание сфер.

Живой

Ещё играю будничные роли,Но смысла нет в тяжёлых спринтах,Зло кровоточат

стёртые мозоли,Следы закроют коды лабиринтов.Себя в себе узорами сплетаю,Схожу с дороги долгой кольцевойИ, дерзко время звуку подчиняя,Вновь чувствую, что я уже живой!

Верю

А ты не бойся тьмы,Она лишь полотно для света,Плетут узоры сны,Игру растягивая на куплеты.За ночью деньСтучится робко в двери,Проснуться лень,А может, просто мало верыШагнуть вперёд?У вечности нет броду.Сломать заборИ погрузиться в огненную водуСтремлюсь,Но страх ещё тревожит тело,Душа зовётИ посылает столько веры…На дне,Ужель нет силы превозмочьОдин лишь шаг?И только вера может нам помочь!

Танец вечности

В нежной истоме любвиПальцы скользят по коже,В танце кружишься ты,Меня вовлекая тоже.В глубь погружаюсь свою,Где глубина – там свобода,Песню рассвета творю,Жён приглашая для схода.Шлём любовь в колыбель,Все в хороводе широком,Чувствуем мать в себе,Великую Мать в истоке.

Бог

Мысль упала яблочком,Укатилась прочь.День назвался августом,А была ли ночь?Завтра ищет выхода,Расшибая лоб,Ведь нельзя по-тихомуВыйти из чащоб.Мысль признала автора,Но каков итог?Распрощался с августомТвой вчерашний бог.

Вечность рядом

Вечность сокрыта всегда где-то рядом.Миг лишь один между раем и адом.Два отражения, две перспективыВ рамках познанья по-детски пытливы,Кружат вокруг, меняя обличье,Вечности звук воплощая циклично.Образы-мысли гуляют по миру,Тайные смыслы идут к нам с эфира.Вот уж сокрыты под чьим-то обрядом,Истины свет всегда где-то рядом.

Симург

Здесь было мне имя дано,Прибой в нём нашёптывал сказку,И древнее веретеноСплетало из пены развязку.Устами и мыслью слагаюПророчества мудрой птицы,И светом любви озаряютПолёты Симурга с зарницей.