Великолепная Софи (В поисках любви)
Шрифт:
– То есть, ты не просил у нее денег!
– Боже мой, нет! Чарльз, как ты могподумать, что я займу у Софи?
– Я так не думал. Но я также и не думал, что мы так плохо знаем друг друга, что… Ладно, неважно! Как обо всем узнала Софи, и, если ты не одалживал у нее деньги, почему она продала свои серьги?
– Она предполагала, что я попал в беду. И заставила меня все рассказать ей, а когда я сказал, что тебе лучше не говорить ни слова, она предложила мне деньги. Конечно же, я отказался! Но она знала, где живет Голдхангер и, ничего
–Софи ездила к ростовщику? – недоверчиво переспросил мистер Ривенхол. – Ерунда! Она не могла отколоть такое!
– Ну, она говорит это, а Софи не из тех, кто рассказывает сказки! – заявил Хьюберт.
Некоторое время спустя, мистер Ривенхол нашел Софи, которая читала в желтой гостиной. Он вошел в комнату, закрыл за собой дверь и прямо сказал:
– Кажется, я в большом долгу перед тобой, кузина. Да, Хьюберт мне все рассказал. Просто не представляю, что тебе сказать.
– Ты ничего мне не должен, – ответила Софи. – Ты вернул мне мои серьги! В общем-то и нечего больше говорить! Ты знаешь, что мисс Рекстон сейчас в гостиной с твоей матерью? Там также и лорд Бромфорд, вот почему я искала здесь убежища.
– Нет, много чего надо сказать, – игнорируя это, ответил он. – Боже, почему ты не рассказала мне?
– Я твердо уверена, что ты не ожидал, чтобы я предала доверие Хьюберта. Однако не думай, что я одобряла то, что он держал тебя в неведении. Я очень искренне советовала ему рассказать тебе о своих проблемах, но, казалось, он так боялся этого, что я не могла настаивать.
Она заметила, что его лицо посуровело, и добавила:
– Думаю, так всегда происходит между братьями, у которых большая разница в возрасте. К тому же порой ты бываешь очень страшным, не так ли?
– Да, наверно. Ты не думай, я благодарен тебе, Софи! Не знаю, каким образом ты узнала о заварухе, в которую он попал…
– О, это было не трудно! Еще тогда, когда я только приехала в Лондон, беднягу одолевали кошмары! А после его возвращения из Ньюмаркета было ясно, что нечто ужасное сразило его. Он не хотел доверяться мне, но угроза рассказать тебе о моих подозрениях сломила его глупое упорство.
Он пристально посмотрел на нее, его глаза блеснули.
– Я отлично знаю, что это я должен был заметить, что что-то терзает Хьюберта!
Он был заметно подавлен; она сказала:
– У тебя ведь много забот помимо этой. Мужчины не так наблюдательны, как женщины. Я очень рада, что он, наконец, все рассказал тебе. Перестань думать об этом! Он получил хороший урок и, я уверена, больше никогда не попадет в такую беду.
– Надеюсь, ты права. Я привык считать, что он легкомыслен, как… В общем, я привык считать его легкомысленным, но теперь я с радостью вижу, что ошибался! Но, Софи, я до
– Клянусь честью, никого! – уверила она его. – Я все тщательно обдумала, и, хотя сначала мне очень хотелось спросить совета у отцовского адвоката, я вскоре отказалась от этой мысли. Я ни к кому не могла обратиться без того, чтобы упомянуть Хьюберта. Поэтому я справилась сама!
– Софи, ты ведь не ездила в одиночку к этому типу!
– Почему бы нет. Ах, я знаю, что это было ужасно легкомысленно и дерзко с моей стороны, но я ведь думала, что никто не узнает! И кроме того, я знала, как бы тебе не понравилось, если бы дела Хьюберта стали известны за пределами нашего тесного круга.
Она увидела, что он не верит ей и вопросительно подняла брови.
– Хьюберт достаточно рассказал мне о Голдхангере, чтобы понять, что это за человек! – сказал он. – Не говори, что он добровольно выпустил из рук расписку и ценный залог лишь за первоначальную сумму!
Она улыбнулась.
– Совсем не добровольно! Но только подумай, в какое положение он попал! Он ссудил деньги несовершеннолетнему и по закону не мог получить ни пенни назад. Думаю, он обрадовался даже первоначальной сумме. Как только я сказала, что пойду на Боу-Стрит, – небольшой блеф – заметила, что он встревожен. Мой дорогой Чарльз, я просто не представляю, почему Хьюберт так панически боялся его! Привидение, которым пугают детишек!
Он, нахмурив брови, наклонился к ней.
– Это звучит как сказка, Софи! Насколько я понял, это был не простой ростовщик, а отъявленный негодяй! Уж не хочешь ли ты сказать, что он не сделал ни малейшей попытки вырвать у тебя свои проценты?
– Ну, он пытался запугать меня, чтобы я заплатила ему или отдала свои жемчужные серьги. Но Хьюберт предупредил меня, какого сорта этот человек, и я предусмотрительно взяла с собой пистолет.
–Что?
Она удивилась и вновь подняла брови.
– Мой пистолет, – повторила она.
Он вновь не поверил ей.
– Чушь! Скажи мне правду! Ты же не будешь уверять, что носишь с собой пистолет! Говорю тебе, я не верю в это!
Она быстро вскочила, в глазах зажглись искры.
– Неужели? Подожди! Я скоро вернусь!
Она выбежала из комнаты, но вскоре вернулась, держа в руке отделанный серебром пистолет.
– Ты и теперь не веришь, Чарльз? Не веришь? – спросила она.
Он уставился на оружие.
– Боже мой! Ты?
Он протянул руку, как бы собираясь взять у нее пистолет, но она спрятала его за спину.
– Осторожно! Он заряжен!
Он нетерпеливо ответил:
– Дай мне взглянуть на него!
– Сэр Горас, – вызывающе сказала Софи, – всегда советовал мне быть осторожной и не давать пистолет в руки тем, в чьем умении я не уверена.
Пораженный мистер Ривенхол мгновение удивленно пялился на нее. Он пытался сдержать себя. Затем он бросился к камину и схватил пригласительную открытку, засунутую за уголок большого позолоченного зеркала.