Великосветский прием

Фэнтон Джулия

Опомнившись, он снова забурчал:

– Да еще эта стерва всего меня кровью перемазала.

Нико не отвечал. Они прошагали через гулкий цех и поднялись на ту часть фабричной территории, которая использовалась по своему прямому назначению. Мужчины, одетые в такие же, как у них, комбинезоны, проносили половины говяжьих туш на разделочные участки. Нико и Рэмбо незачем было скрывать от встречных красные пятна у себя на руках и одежде. Цех расфасовки мяса – одно из немногих мест в мире, где на пятна крови никто не обращает внимания.

– Я возьму кассету

домой и кое-что перемонтирую, – сказал Нико, когда они переоделись и умылись в комнате отдыха для персонала. – Но даже если они заметят, как она орала, слов никто не разберет. Скорее всего, подумают, что она просто завопила. Нам это только на руку. Пусть-ка они все наложат в штаны.

– Нико... Пацан-то совсем маленький, не старше твоего братишки Дэйви будет.

Неожиданно на Рэмбо обрушился такой удар, что он отлетел в сторону и врезался головой в зеркало.

– Ты никак из меня слезу выжимаешь? – с ледяным спокойствием спросил Нико.

– Ну, ты даешь... – Рэмбо потирал ушибленную голову. Синие глаза Нико потемнели; рядом с белевшим на виске шрамом вздулась и пульсировала вена.

– За что? – Рэмбо не мог прийти в себя. – Я никогда сопли не распускаю – ты меня не первый день знаешь. Будь спокоен, старик, все в норме.

– Уверен?

– А то как же.

– Смотри у меня. – Нико повернулся к зеркалу, чтобы причесаться; через всю поверхность стекла зигзагом шла трещина. – И лишних вопросов не задавай, ясно? Если Кокс не заартачится, я мальчишке ничего не сделаю. На фиг мне надо его морозить. Но я-то думаю, что папаша сломается, как только увидит, что мы няньку порезали.

– Как пить дать, – вяло согласился Рэмбо.

* * *

На следующее утро Мэри-Ли въехала в заказанный номер отеля «Дрейк» и сразу уселась за телефон. Она обзвонила всех своих знакомых, кто, по ее расчетам, был так или иначе связан с Коксами. На это ушло немало времени, поскольку ни один разговор не обходился без досужей болтовни и отвлекающих маневров. Только к трем часам дня ей наконец повезло. Удалось выяснить, что Джуди Уоллис, секретарша Александры, только что отправила свою старшую дочь учиться в Йельский университет.

Мэри-Ли положила трубку и обдумала это обстоятельство. По ее сведениям, Джуди воспитывала детей без мужа; хотя Коксы назначили ей довольно высокое жалованье, плата за обучение дочери на медицинской факультете могла оказаться ей не по карману. Наличные деньги были бы для этой женщины подходящей приманкой.

Мэри-Ли позвонила в кабинет экономки-домоправительницы.

– Соедините меня с Джуди Уоллис, – деловым тоном попросила она, услышав ответ миссис Эбботт, и когда в трубке зазвучал голос Джуди, сообщила: – С вами говорят из приемной комиссии Йельского университета. Произошло небольшое недоразумение. Не могли бы мы с вами через полчаса встретиться для беседы в отеле «Дрейк»?

– Но... моя дочь уже принята, – растерянно ответила Джуди.

– Совершенно верно, но есть некоторые детали, которые необходимо с вами обсудить.

В душу Джуди закралось

подозрение.

– А кто это говорит? И почему вы позвонили мне, а не моей дочери?

– Меня зовут мисс Уайлд. Мне не удалось связаться с вашей дочерью, а дело весьма срочное.

– Ну хорошо. Только у меня очень мало времени.

– Разговор займет около получаса, – бесстрастно уведомила ее Мэри-Ли.

За пять минут до назначенного срока Мэри-Ли спустилась в кафе, где должна была состояться встреча, и расположилась за одним из столиков в дальнем конце причудливо оформленного зала. Сюда обычно забегали женщины, чтобы отдохнуть от походов по магазинам и заказать – на английский манер – чашку чая с печеньем, импортный сыр и профитроли.

С опозданием на десять минут торопливо вошла Джуди Уоллис, русоволосая женщина лет под пятьдесят, с горделивой осанкой и худощавой фигурой. Ее открытое лицо избороздили глубокие морщины; на нем ясно читались замешательство и тревога.

Подошла официантка, и Мэри-Ли заказала чай для обеих.

– О нет, мне не надо, – вмешалась Джуди, – я держусь только на кофе. – Она нетерпеливо обратилась к Мэри-Ли: – Скажите, что все это значит? Ведь вы, если не ошибаюсь, подруга миссис Кокс. Я не знала, что вы работаете в Йельском университете.

– Я просто хотела под этим предлогом залучить вас сюда, – призналась Мэри-Ли. – Ради Бога, извините, что напугала вас. Мне стало известно, что у вас серьезные финансовые затруднения в связи с тем, что ваша дочь поступила на медицинский факультет. По этой причине я и решила с вами встретиться: хочу вам помочь.

– Помочь? Чем же вы можете мне помочь?

– Я – профессиональный литератор. – Мэри-Ли вкратце рассказала о своих книгах и очерках и доверительно закончила: – Я очень рассчитываю на ваше сотрудничество.

– На мое сотрудничество? – не поняла Джуди.

– Видите ли, я готовлю серию очерков, из которых, возможно, впоследствии получится книга о семействе Коксов, и мне нужен, так сказать, взгляд изнутри. Разумеется, ничего компрометирующего, ничего такого, что могло бы им повредить. Если бы вы поделились со мной такими сведениями, я бы выплатила вам вознаграждение в пять тысяч долларов. Естественно, наличными, миссис Уоллис, чтобы эти деньги не облагались налогом. Конечно, такая сумма не покроет всех ваших расходов, но на первое время может оказаться неплохим подспорьем.

– Право, не знаю... А почему вы решили обратиться именно ко мне?

– Потому что мне известна ваша добросовестность и наблюдательность, миссис Уоллис, а это для меня самое важное.

– И какие же сведения вам нужны? – Джуди пыталась понять, не опасно ли это.

– Самые безобидные. Ничего сверхъестественного. Детали быта, организация домашнего хозяйства, штрихи к портретам обслуживающего персонала. Ну и, конечно, подробности подготовки к предстоящему банкету. Информация из первых рук: например, баталии с поставщиками и прочее. Как видите, это очень простой способ подработать, не ущемляя ничьих интересов.