Великой Тайной светится Любовь

Соколов Игорь Павлович

LXXXVII

«Во славу Господа помилуйте меня…»Слова из молитвы об исцеленииВо славу Господа помилуйте меня,Вас, неизвестных, в темноте, увы, премного,И каждый, существуя внутри сна,В реальности уже похож на Бога…Сама Вселенная без крышки и без дна,Никто не знает, куда катится дорога,Кто нас создал и в чем моя вина,Если я не верю даже в око,Перевернувшее тебя, моя страна…Хотя какая ты моя, ты всем чужая,Демокрит сказал: Мир создан из огня!Возможно, чтобы им же поражая,Нас ослепила вездесущая весна…По сути мы играем с Богом в прятки, —Он ищет нас, а мы его,Но вся Вселенная в безумном беспорядке, —Вот отчего так безгранично бытие…И мы так часто задаем себе загадки,Чтобы почувствовать везде одно вранье,А правда только выглянет украдкой,Чтоб мы лишь ощутили вкус ееИ ударились в бега вновь без оглядки…Куда

бежим, себя в бесценности ругая,Во славу Господа помилуйте меня,Говорят, что где-то есть земля святая,Где из слез взлетает в небеса стена,Вот бы ночью вдаль по ней идти, срываясьИ найдя Бога, вдруг взглянуть в его глаза,И донести свою рыдающую жалость,И боль за созданные им же чудеса…

LXXXVIII

Разочарованные в лонах своих жен,Они пьют с утра и до темна,А я в их разговоры заключен,Сочувствую себе издалека…Мир старой мудростью затягивает окна,Мы друг от друга быстро устаем,И только свет луны печалью соткан,Зовет нас с ангелом на звездный небосклон…О, юность! О, чреда проникновений!О, страстные горячие сердца!Здесь вместо вас одни хмельные тениЖивут смеясь, в душе с обидой на Творца…Действительно, зачем он их оставилБессмысленно на свете прозябать,Не о такой они мечтали славе,Не для того их в муках породила мать…Чтобы исполнив суть предназначенья,Создать потомство для грядущих лет,Ласкать умом несчастные мгновенья,Которым и возврата уже нет…Я видел сон с прекрасной нежной девой,Меня до слез окутала весна,Но пьяный ангел звал меня на небо,Будто за Смертью ждет нас Жизнь, и не одна…

LXXXIX

Насколько мир безумный болен,Насколько я безумнее его?! —Пекусь ведь вовсе не о доле,А проницая светом мысли бытие…Пытаюсь мотыльком лететь над полем,Чтоб ощутить творение свое,Как абсолютно чистый лист, но чужой номерУже давно проставлен кем-то в нем…О, как мне хочется бродягою по волеБродить словно по волнам кораблем,Несущим ласки всех взвивавшихся любовей,Я бы уснул зверюгой под дождем…И на камнях с родным шумящим морем,Растаяв жизнью, вырастая сном,Я бы смог почуять даже в гореСтрасть пронзать тебя, твой нежный склон…Во мне лежит печатью твоей боли,Ведь с нею любой смертный унесенВ край забытых нежностей в покое,Куда впадает мир со всех сторонИ куда я падать тоже обречен…

XC

Возненавидев мир, я вдруг пришел в себя,Плыл тихий вечер над ОкойИ пели соловьи подруг любя,Жуки взлетали в сладостный покой…А я стоял и думал, что напрасноЯ только что с обидой на людей,Просил у Бога хоть немного счастья,Когда оно со мной на склоне дней…Лежит себе и тихо прозябает,А люди торопливо мчатся вдаль,Им по душе милей страна любая,Они не ведают, где кроется печаль…Вот здесь среди холмов под дикой грушей,Где плещется задумчивый ковыль,Скитаются невидимые душиКак неразгаданная сказка или быль…И дева полюбившая когда-тоЗа спиной моей как тень одна стоитВ чудесной юности пленительно сада,Волнуя до сих пор мой нежный стыд…Раскидистою ивой над рекою,На чьих ветвях распелись соловьи,Меня коснулась вдруг дрожащею рукою,Впуская в тьму таинственной своей любви…

XCI

Он умер странно, невзначай, от передоза,Я видел, как сожгла его любовь,Совсем пацан еще, к тому же несерьезный,Он сам с собою вел незримый бой,Был неуверенным в себе, пытаясь в страстиНайти какой-то всем неведомый маршрут,Избегая счастья как напасти,Очерчивал он жизни мрачный круг…Из робости пред юною девчонкой,Со зрелой бабой закрутил пустой роман,Еще ребенком обзавелся сам ребенкомИ в наваждении пропав, был вечно пьян…Кто на иглу его сажал, уже не знаю,Такой, увы, безвольный человек,Что никакая женщина святаяЕго бы не спасла в наш грешный век…Нужно быть иль полным идиотом,Иль чересчур коварным мудрецом,Чтоб манипулировать полетомСтраны с таким отчаянным лицом…Он повторил дорогу очень многих,Он шел тропой безжалостной войны,О нем во тьме переживали боги,Но и они к несчастью не видны…Здесь судьбы льются чудною рекою,А на могилах камни и кресты,Единым тождеством сводя всю жизнь к покою,Лишают нас надежды и мечты…

XCII

Невероятно, но я вижу мирТаким, каким он был еще недавно,Безумие глядит из нежных дырДев

мною неизведанных так явно…И лишь Невидимый опять следит за мной,Его лазутчики – микробы изнутриДовольствуются мрачной тишиной,Изучая мои чувства до зари…Из множества извилин слеплен мозг,Рука задвигалась в горячем наважденье,С костями мышцы не для сладких грез,Один лишь фаллос мне сулит проникновенье…Но за мгновеньями ждет тьма земных утрат,Зима забрав тепло, упрячет чувства,И только мысли еженощный ядВ других извилинах опять творит искусство…Кто я?! – Травинка между трав,Овца среди шагающего стадаК полю неизведанных забав,Или соловей под тенью сада…Может сдутое навеки колесо,Или экран погасший у машины,Вот-вот и дрогнет чаша у весов, —Люди, твари, – все здесь растворимо…Льется желчь из всех невидимых щелей,Льется семя, раскрывая лоно,Тьма ли мать всех сучек, кобелейМеня на поводке ведет влюбленным…У нового лица в крови пожарИ вновь цветы с раскрывшимся объятьем,Пчелка из цветка сосет нектар,Исключая точные понятья…Моя жизнь за сотни тысяч летСтала уже просто невозможной,Готов поверить в самый жуткий бред,Чтоб исцелить себя сближением истошным…Даже с той, кого давно уж нет…Свидание у мира на краю,У раскрывшегося лона вечной бездныПоглощает в себя внутренность мою,И странно так, что я сейчас исчезну…Одной лишь строчкой написав судьбу…

XCIII

Взгляни на звезды, они гаснут тоже,Мир обретает незнакомые черты,И сколько бы еще ты лет не прожил,Ты растеряешь быстро все мечты…Пусть страсть зовет нас с девою на ложе,Пусть дождь летит с громадной высоты,Пусть в небесах молчит великий Боже,Всех осенят во тьме печальные кресты…И дрожь волной пройдет по гладкой коже,И в бездне, где окажешься и ты,Вселенная уже намного строжеОценит наши бренные труды…И кто уж наши судьбы подытожит,Окружая дух безлюдьем пустоты,Неужто вслух произнесенный БожеПостроит нас в безумные ряды…Чтоб мы глаза раскрыли позжеНа свои жизни как на чистые листы,Дрожащие на ветвях в нежной роще,Еще не раз соприкоснемся я и ты…

XCIV

Тогда подобно будет Царство Небесное десяти девам, которые, взяв светильники свои, вышли навстречу жениху. Из них пять было мудрых и пять неразумных. Неразумные, взяв светильники свои, не взяли с собою масла. Мудрые же, вместе со светильниками своими, взяли масла в сосудах своих. И как жених замедлил, то задремали все и уснули. Но в полночь раздался крик: вот, жених идёт, выходите навстречу ему. Тогда встали все девы те и поправили светильники свои. Неразумные же сказали мудрым: дайте нам вашего масла, потому что светильники наши гаснут. А мудрые отвечали: чтобы не случилось недостатка и у нас и у вас, пойдите лучше к продающим и купите себе. Когда же пошли они покупать, пришёл жених, и готовые вошли с ним на брачный пир, и двери затворились; после приходят и прочие девы, и говорят: Господи! Господи! отвори нам. Он же сказал им в ответ: истинно говорю вам: не знаю вас. Итак, бодрствуйте, потому что не знаете ни дня, ни часа, в который приидёт Сын Человеческий.

(Евангелие от Матфея 25:1—13)

Десять дев идут навстречу жениху,Пять разумных и пять неразумных,Светильники несут развеять тьму,У неразумных масла нет, им в полночь трудноЗажечь светильники, на пир не попадут,Пойдут за маслом, но их уже не впустят…Несчастные создания восплачут,Без жениха, выходит, без детейИх жизнь, увы, ничто не значит…От недостатка разума их цельПревратится просто в неудачу…А что жених?! – Он выбирает мудрых,Он верит, – они счастье принесут,Но жизнь обманчива и сладостное утроПозднее явит выпитый сосудИ как разбитое волной свирепой судно,Его тело девы в темень понесут,Светильниками освещая утлый,Давно произнесенный Богом суд…

XCV

Взойдя на холм, увидел я вдалиСветлый берег моих прошлых лет,Там в безумном пламени любвиНас с тобой ласкал земной рассвет…Жизнь промелькнула, одеянье нежных чувствЗабрал себе померкший небосвод,Засох от времени и вырван с корнем куст,Под которым продлевался род…Так что меня опять туда зовет?! —Страсть ощущать неведомые силы,Обозначая собой вечный переходИз лона девы до глухой могилы…Я мыслю судьбы как движенье водИз глубины таинственной на волю —Родившихся тотчас уже несетС первым криком от отчаянья и боли…До улыбки первой на лицеИ до привычного родного поцелуя,Словно у Бога есть всегда рецепт, —Как вызвать в тишине покоя бурю…Взойдя на холм, я стал самим собой,Мой светлый берег с давними годамиБыл просто моей тающей судьбой,Говорящей шепотом с ветрами…Здесь душа моя вела незримый бойС оживающими в памяти тенями,Чтоб хоть раз побыть еще с тобойНа холмах одетых чудными лесами…