Вельруф
Шрифт:
Дело в том, что напротив выхода из замка был довольно неплохой домишко, который язык не повернётся назвать бараком. Не особняк, одноэтажный, небольшой, но именно “домик”. Был это домик Диего, главы призраков, а под спускающейся крышей стояла скамья. В игре Диего сидел на этой скамье чуть ли не половину игрового времени, по факту же я его там видел первый раз. Но в ступор меня ввёл не вид испанского идальго, рассевшегося на скамье. Психика у меня на удивление крепкая, так что даже такое душераздирающее зрелище я могу пережить без впадения в ступор. А вот собеседник Диего и был причиной моего несколько смятённого состояния. Просто на скамеечке, с внимательным, а временами саркастичным лицом, сидел труп. Мёртвый труп
В общем, с Диего трещал, рассевшись на скамеечке, одетый в штаны рукожопа с потёртой “призрачной” жилеткой никто иной как… Безымянный. Которому, на минуточку, у меня на глазах распахали глотку. И которого, на минуточку же, я собственноручно похоронил под камнями заброшеной шахты!
Сам мертвец самым вопиющим образом обладал, помимо оживлённой мимики и заметной говорливости, здоровым цветом лица. А на моё офигевание обратил внимание сначала Диего, а вслед за ним и Безымянный. Прищурился на меня, помотал головой, что-то сказал Диего — последний кивнул. Поднялся и потопал ко мне, умертвий замаскированный! Причём с полуулыбкой, причём не саркастичной, а доброжелательно-рассеянной.
Я уже более-менее в руки себя взял, так что потопал несколько в сторону: нечего стражам, да и Диего, слушать наши разговоры. Умертвий до меня дотопал и выдал:
— Ты ведь… Вульрур? — и пырится так, благожелательно.
— Вельфур, — сообщил я. — А ты, вообще-то, мёртв.
Когда Безымянный подошёл ко мне, у меня пропали некоторые сомнения, ну и появились некоторые вопросы. Дело в том, что глотку этого типа пересекал шрам. Вот только шраму этому на вид было не меньше нескольких лет, причём нескольких лет жизни, а не гниения в могиле.
Ну и сам факт того, что в мире с магией и богами воскрешение возможно — я худо-бедно в своё миропонимание уместил. Не скелеты и прогнившие умертвия, а именно воскрешение. Странно, но возможно.
— Слухи о моей смерти были сильно преувеличены, — с кривой улыбкой сообщил мне он. — Очнулся под камнями, это ты меня ими завалил? — на что я кивнул. — Спасибо, наверное, — не слишком уверенно, но с уже нормальной, саркастичной улыбкой выдал он. — Правда я очень плохо помню, что было до Миненталя. Скажи, Вельруф, ты знаешь, как меня зовут? — уставился он на меня просительно и с надеждой.
— Ты… — начал было я, посмотрел на парня. — Марвин, — сообщил я ему имя, известное любому столкнувшемуся в готике с непроходимым багом.
— Марвин… да, похоже, что оно. Благодарю, Вельруф! — широко улыбнулся он. — С меня пиво, и…
— Погоди… Марвин, — вздохнул я.
Потому что факт воскрешения я понял и принял, хотя и не до конца. При этом и почувствовал немалое облегчение: я как-то предполагал, что мне самому придётся заниматься всякой нездоровой хренотенью, чтобы выбраться из-под Барьера, а тут тот, кому это и положено делать. Но внутри у меня была натуральная баталия: хомяк и жаба, войдя в коалицию, проводили разрушительный налёт танковыми клиньями и ядерными бомбардировками на мою порядочность. Просто… артефакт пространственного кармана… Ну, в общем, по совести, надо отдавать. Особенно если я рассчитываю на парня взвалить… Точнее — выехать на его горбу из Миненталя. Но жалко же! Жаба душит и хомяк устроил полноценную войну! Но…
— Я сейчас почищу и верну, — ухватил я пояс. — Взял у тебя, когда хоро… клал под камни.
Понятно, что собирался не чистить, а извлечь всё нажитое непосильным трудом. Но тут Безымянный, наречённый мной Марвином, просто мазнул глазами по
— Оставь, Вельруф. У меня есть лучше, — показал он действительно более мощный, с фактически защитной пряжкой пояс.
— Погоди, ты уверен, что…
— Уверен. И я тебе благодарен. С меня пиво, но потом — я сейчас немного занят. Увидимся, Вельруф! — помахал он рукой и потопал к Диего.
А я… нет, я хороший, лично со своей точки зрения человек. Но даже не со своей точки зрения — не идиот. Предложил, получил отказ, пробовал возразить. Всё, моё, и совесть спокойна… почти.
Одновременно с этим решением внутренний хомяк промокнул лоб тряпкой и опустил прозрачный кожух на кнопку с надписью “судный день”. И я хомяка понимаю.
А я, нога за ногу, потелепался в свой барак. В голове завывал ветер, каталось перекати поле. И если и появлялись мысли, то редкостной бредовости.
— Так, хватит, — негромко, но вслух озвучил я сам себе. — Первое: проверить могилу. Может, он вообще не тот, а просто похож.
Вероятность практически нулевая… Но проверить и вправду надо. И понять, что я там почувствую. Потому что от Безымянного таращило магией сильнее, чем от встреченных мной магов.
В общем, на тему ряда моментов я просто запретил себе думать до проверки: а то заработать психоз с полпинка можно. Обозначил для себя, для спокойствия, “общий момент”: парень жив, мудохаться с теоретическим “Спящего повержением” мне, скорее всего, не придётся. И, в принципе, даже помогу, наверное, по мере сил и без чрезмерного фанатизма избранного. Но перед этим — окончательно выкинуть из головы всякие глупости, убедившись, что в разрушенной шахте не гниёт тело моего спутника в Рудную Долину. А заодно… ряд факторов проверить, благо шахта хоть и разрушена, но светилась магией от души. И, возможно…
— Ха-рош, — отрезал я специально для беспокойного мозга. — Проверю — ясно будет. А пока — подготовка.
И подготовка действительно была нужна. У меня, помимо борьбы с навязчивой идеей об “игровом окружении” и дохлом Безымянном под камнями, была куча задач. Из самых очевидных — привести в порядок самострел. Вообще, появилась идея сделать его многозарядным, с коробом. Ну, раз уж основную работу выполняет магия. Но ощущения говорили, что вариант хреновый, да и логика недостатки находила. Ощущения потому, что при сделанных мной выстрелах самострел явно тратил энергию, становился “менее магичным”. Восстанавливал её за секунды, видимо, впитывая из окружающего фона и, возможно, меня. Но очередью из него не почастишь, или убойность стрел упадёт до смешных значений. А логика — так короб для стрел надо делать не как “тупо коробку, откуда падает стрела”. Из такой коробки и болты могут повываливатся, и переклинить может, застрянет болт — и всё. А если делать “посвободнее” — так точно рассыпятся, да и про прицельную стрельбу можно будет забыть. Всё это обходимо, но требует испытаний, различных вариантов подгонок… Что при магической причине становится просто бессмысленной тратой сил и времени. Достать и установить болт и стрелять раз в несколько секунд, как и предусмотрено конструкцией, выходило оптимально.
Да и банально постираться мне не помешает, да и не только…
В общем, взял себя в руки, начав деловито обегать лагерь. Заказал и получил у Хуно три десятка болтов: не магических, обычных болванок из не самой лучшей стали, но тяжёлых и для охоты вполне подходящих. Выцепил местного кутюрье, в виде призрака, озадачив изготовлением мне пары комплектов штанов и толстых рубах — последние без пуговиц, с воротом на завязках, практически футболки. И, кстати, прогрессорски преподнёс портному “креативное решение”. Не карманы, которые местная текстильная и не только промышленность… ремесло в смысле, знало. Накладные, в основном, но были, и было их много. А банальные шлёвки для пояса: ремни носились “поверх”, а петли — всё-таки удобно.