Вельтаншаунг. Уровень второй

Никора Валентин

Снял с пояса армейский нож и расширил дыру. Оттуда пахло сыростью и замшелостью. Но трупной вони не было. Это был просто пустой и темный тоннель.

Минут через десять я стоял у прохода и всматривался во мрак. Там не было фонарей и облицовки на стенах. Это был проход, вырытый экскаваторами, но так и заброшенный.

Что могло заставить немцев не закончить работу? Что они нашли там, в конце? И если оттуда вырвался дьявол, то почему же вход не залили бетоном, а закрыли какой-то декоративной панелью?

Я оглянулся

на ангела, но призрак уже растаял. И ничто не говорило о том, что здесь кто-то был.

Плохо, ой как плохо разговаривать со своими молчаливыми галлюцинациями, но ведь пока именно подсказки крылатого и спасали.

И тут я уловил вибрацию. Ну, наконец-то! Ко мне бежали солдаты со всех сторон. Я абсолютно был в этом уверен. Я еще не слышал, но ощущал и стук каблуков, и лязг затворов. Меня словно возвращали в привычный мир. Они пришли за мной, чтобы убить…

А потом я открою глаза и начну движение с того места, где меня настигла дама с косой.

Вот только окриков нет. Странные эти преследователи. Они слишком умны для этого замка.

И я рванулся внутрь заброшенного тоннеля.

Все дальше и дальше.

Шум за спиной стал стихать.

Бежать во мраке было тяжело. То и дело натыкался на стены. То ли дело раньше: чистота, порядок, свет.

Зато теперь подземелья казались настоящими, не испорченными хозяйничаньем фашистов.

Вскоре появились ступени.

Тут я не выдержал, достал фонарь, прикрепил его к голове, как это обычно делают горняки, начал подъем вверх.

Лестница была земляной, кое-где обсыпавшейся, местами даже слегка просевшей.

Одна из первых ступеней провалилась под ногой. И там, внизу, была влага, наверное, подземные воды. Как еще до сих пор здесь все не затопило?

Но чем выше я поднимался, тем суше становился воздух.

А потом появилась железная винтовая лестница, спиралью уводящая высоко вверх.

Я был, точно, где-то на поверхности. И тайный проход вел, похоже, внутри башенных стен. Что ж, я готов встретиться с враждебным миром лицом к лицу.

И у меня еще есть шанс выскользнуть из ловушки.

Как они там меня назвали: ряженый аниматор. Даже переодеваться не нужно, просто с порога: «А чего это вы артистов в лицо не знаете?» И – морду кирпичом, грудь колесом.

Вот и дверь: необычная. Деревянная.

Ну, Святая Богородица, спасай!

[1] H"ande hoch! – Руки вверх (нем.)

[2] Sehr gut – очень хорошо (нем.)

И мое сердце остановилось

Локация: точка спавна

Меня зовут Мишкой Зверевым. Знаменитому чудику модельеру, который еще и поет, я просто однофамилец. Не родственник, слава богу. Я ученик 7 «М» класса.

«М» – значит «математический». В нашем лицее еще есть «Н» – нормальный,

да «Ашки» – коррекционный, то есть куда собрали всех отстающих и откровенных двоечников.

В общем, я обычный пацан. Не зубрила, не хулиган.

В тот день, когда все завертелось, мы с друзьями были у меня дома. Каникулы только начались, и жизнь казалась прекрасной.

Да, мы валяли дурака. Играли в телефонах, спорили, ходили в кафешку трескать «вкусняшки» и запивать это вредной колой, пока родители не видят.

Я подвязался пройти старинную игруху, где нужно было мочить в замке всяческих фашистов, чтобы в конце завалить еще и босса.

Димон Старцев был уверен, что меня непременно срубят чуть ли не на первом уровне, что было очень обидно. Конечно, я не такой упертый геймер, как Димка, но тут во мне гордость взыграла. Назло хотелось именно победить. Тем более, ничего сложного в прохождении не предвиделось.

Но поначалу, я действительно, пару раз «лажался». Это только подхлестывало и заставляло снова рваться в бой. А потом мы отлучились в кафе, оставив ноут открытым. Наверное, зря.

В общем, когда мы снова ввалились в мою квартиру, я услышал голоса, точно забыл выключить телик. Ну, ясное дело, я скинул обувь и заглянул в зал. Выдернутый из розетки провод от телевизора мирно лежал на тумбочке. Это удивило. А потом я осознал, что в соседней комнате разговаривает мой комп.

Я метнулся, точно ошпаренный; оттолкнул Димона, заходящего в туалет, кинулся на голоса.

Стас Рублев, вышагнувший из своих кроссовок, проводил меня странным взглядом. Он – третий в нашей компании, и это именно он самозабвенно спорил с Димычем, что я пройду игру, а разбивал их дурацкий спор я.

Обычно Рублев, наоборот, сглаживает конфликты, а не раздувает из мухи слона. Но не в этот раз. Тут он специально втравил нас в противостояние. Даже не представляю, зачем.

Впрочем, со Стасиком всегда все сложно. Он молчалив, обидчив. Он всегда рядом, так, что можно подумать, будто стал нашей тенью. Сколько себя помню, он всегда с нами. Мне иногда кажется, что он – инопланетянин, особенный, присланный, чтобы исподтишка наблюдать за мной и Димоном. И, наверное, контролировать, чтобы мы не поубивали друг друга из-за того, кто главнее.

Я влетел в свою комнату.

Ну, так и есть! Мог бы и догадаться.

На клавиатуре, развалившись, дрых наш черный кот Патрик. Видимо, он, когда укладывался, лапами набрал сочетание клавиш, запустившее игру.

Мне бы посмеяться, но я почему-то рассвирепел.

Кот открыл глаза, испугался и быстро убрался восвояси, нырнув под диван, справедливо полагая, что он сделал что-то неприятное.

Я сел за ноут и тупо уставился на экран.

Секунду назад я отчетливо слышал голоса. И это была именно компьютерная озвучка. Что-то типа «Жизнь за Нарзула!»