Вельяминовы - Дорога на восток. Книга 2
Шрифт:
Она сидела, обхватив левой рукой колено, выпуская дым. Девушка внезапно услышала низкий, страдальческий крик: «Aidez-moi, ma ch`ere amie!»
Охранники бросились к ванной. Дверь открылась — Шарлотта стояла на пороге, торжествующе подняв окровавленный нож. «Я убила одного человека, чтобы спасти десятки тысяч — громко сказала она. Швырнув нож на пол, мадемуазель Корде подняла руки.
— Это я виновата, — еще успела подумать Констанца. «Только я…, Надо было обыскать ее, не разрешать ей сюда идти…»
Она почувствовала руки охранника на своих плечах. Шарлотта завизжала:
Пули зацокали по черепице. Она, превозмогая боль в щиколотке, перекатилась за трубу. Заставив себя встать на ноги, прихрамывая, Констанца перешагнула на соседнюю крышу. Тонкая, высокая фигура бежала прочь. Охранник, опустив пистолет, выругавшись, со всего размаха ударил Шарлотту рукояткой в лицо.
— Мы его еще найдем, — пообещал он и велел напарнику: «Беги к ребятам, надо сообщить в Комитет Общественного Спасения».
Над собором Парижской Богоматери играл кровавый, яркий закат. Тео вышла на балкон и увидела остановившуюся у подъезда карету.
— Слава Богу, Мишель уже спит, — перекрестилась она. «Наконец-то, у кого-то хватило смелости убить этого мерзавца. Бедная девушка, ее казнят теперь. Отменю праздник, и хорошо, что так, — она вздохнула:
— Чем меньше ребенок будет видеть это революционное отребье из Конвента, тем лучше. Возьму завтра Мишеля, и поедем на целый день в Булонский лес, устроим пикник.
Робеспьер, в черном сюртуке, прошел в гостиную и посмотрел на ее прямую спину. Темные волосы развевались по ветру, она стояла, сжав длинными пальцами кованые перила.
Он тихо присел к столу, и, окунув перо в чернильницу, написал:
— Новые полномочия Комитета Общественного Спасения. В связи с подлым актом контрреволюционеров предлагаю ввести следующие чрезвычайные меры:
— Комитет получает право отдавать приказания о вызове и аресте подозреваемых и обвиняемых лиц
— Комитет получает право без ограничений и отчета перед Конвентом пользоваться специальным фондом в размере 50 миллионов ливров
— Комитет получает право составлять и представлять на голосование Конвента списки кандидатов во все остальные комитеты и комиссии Конвента
Под наблюдение Комитета будет переданы Временный исполнительный совет, министры, генералы и все государственные учреждения.
13 июля 1793 года, Максимилиан Робеспьер.
Он посыпал чернила песком и позвал: «Милая!»
Тео, молча, зашла в гостиную. Женщина прислонилась к стене, скрестив руки на груди.
— Ты не надела траур, — заметил Робеспьер, вынимая из кармана сюртука свернутые в трубку бумаги.
— Месье Марат не был моим родственником, — пожала плечами Тео. Робеспьер встал и прошелся по комнате.
— Я — будущий глава Франции, — сказал он, рассматривая в большое зеркало свое отражение.
— Ты — моя невеста, в скором времени супруга, мать моих детей. Франция скорбит о своем безвременно ушедшем гениальном сыне, ты тоже, Тео, должна скорбеть. Завтра, в Клубе Кордельеров
— Придет весь Конвент, так что ты должна подготовить какой-нибудь трагический монолог, — Робеспьер щелкнул пальцами, — на твое усмотрение. Мать, потерявшая сына, жена, потерявшая мужа. И, конечно, споешь «Марсельезу», милая. Потом мы перенесем прах Жан-Поля в Пантеон. Осенью, когда месье Давид создаст для него памятник.
— Мишель, конечно, должен быть рядом со мной. В трауре, — добавил Робеспьер. «Мы будем подвешивать сердце Жан-Поля к потолку зала, чтобы оно вдохновляло ораторов. Мишель надолго запомнит такой замечательный день рождения.
— Да, — только и сказала Тео, сцепив пальцы.
— Распорядись, пожалуйста, чтобы мне принесли кофе в библиотеку, — попросил Робеспьер. «Мне надо поработать»
— И вот еще что, — позвал он, когда Тео уже открыла дверь, — думаю, тебе будет интересно это услышать, милая.
Он развернул бумаги, покрытые какими-то пятнами, и откашлялся:
— Означенная мадемуазель Корде, сначала настаивала, что ее брат не имеет никакого отношения к подлому убийству. Однако во время дальнейшего допроса она призналась, что это был вовсе не брат, а другая девушка. С ней мадемуазель Корде познакомилась в январе, на площади Революции, во время казни Луи Капета. Девушка эта, по имени Констанца, по словам Корде, связана с агентами иностранных держав, а также разбойниками, орудующими в Вандее. Приметы — высокого роста, стройного телосложения, короткие, рыжие волосы, темные глаза. Отлично владеет оружием, с легкостью носит мужскую одежду. Представлялась мадемуазель Корде журналистом. После того, как мы вызвали в Комитет Общественного Спасения редактора GazettenationaledeFrance- стало ясно, что речь идет о мадемуазель Констанце ди Амальфи, англичанке, писавшей под псевдонимом «Месье Констан».
— Вот, — задумчиво заметил Робеспьер и убрал бумаги. Тео посмотрела на то, что лежало на полированном столе. Она спросила, перехваченным горлом: «Что это?».
— Ноготь, — Робеспьер повертел его в руках. «Я принес его для Мишеля. Мальчику будет интересно посмотреть». Он внезапно схватил ее за запястье: «Где твоя подружка Констанца, я ведь ее помню? Где Экзетеры? Если ты знаешь и молчишь…»
— Я ничего не знаю, — Тео вырвала у него руку. «Я никого не видела, и не вижу — можешь спросить у охраны, они разве что только в туалетную комнату со мной не ходят!»
— Когда мы поженимся, — Робеспьтер опять взял ее за пальцы и стал ласкать их — медленно, настойчиво, — Тео содрогнулась от отвращения, — когда мы поженимся, Тео, я всегда буду рядом с тобой, обещаю. Пусть мне принесут кофе, — улыбнулся он. Поднявшись, Робеспьер полюбовался собой в зеркале: «Корде послезавтра гильотинируют, а ее сообщницу мы будем искать и найдем. Разумеется, мы ее заочно уже приговорили к смертной казни».
Он поправил траурный галстук: «Ты будешь очень хороша завтра, любовь моя. Тебе так идет черный цвет, милая, милая Тео, — Робеспьер взял ее руку и склонил белокурую голову: