Венец безбрачия белого кролика

Донцова Дарья

Меня опять стал душить смех.

– Боря! Иннокентий – ходячий компьютер. А вы с ним на равных спорить стали!

Помощник засопел.

– Мне все равно, кто он! Хоть пожарный кран! Упрекать меня в неумении делать уборку? Меня?

– Он не человек, – попытался я вразумить Бориса.

– И что? Поэтому ему можно лгать? – воскликнул секретарь. – Интриган. Ябедник.

– Может,

робот обиделся? – предположил я. – Вы не называете его по имени-отчеству.

– Бред! – возмутился Борис. – Куда научно-технический прогресс катится? Сначала величаем помесь пылесоса и швабры как нашего Государя Императора, потом кланяемся стиральной машине, поскольку Их Величество без должного к ней уважения не будет работать, затем возносим хвалебную оду СВЧ-печке! Куда катится мир? Может, еще и почтовому ящику в пояс кланяться. Ну уж нет! Обойдется без отчества! И без имени! Сейчас найду, куда у него мозг вставлен, и пороюсь во внутренностях синьора – брата пылесоса. Он у меня шелковым станет. Будет кофе в кровать подавать. Вот так! Обнаглел совсем!

Кипя от негодования, Борис выбежал из столовой, а я наконец от души рассмеялся. Ну и ну! Робот точно обиделся на моего секретаря, постарался устроить ему навредю и достиг цели. Боря потерял самообладание и вознамерился поковырять отверткой в Иннокентии. Сомневаюсь, что ему удастся вскрыть агрегат, но война объявлена. И, похоже, она будет беспощадной.

Глава 12

– Ярослава – теперь сестра Ольга. Зачем она вам? – приветливо спросила одетая во все черное женщина.

Я люблю читать разную литературу, в свое время изучил Евангелие с толкованием Феофилакта Болгарского и Библию. В моей библиотеке есть Четьи-Минеи [2] , весьма любопытное литературное произведение. Мне очень понравилась книга «Несвятые святые», которую написал митрополит Тихон. Хотя ее скорее можно отнести к разряду биографий, это рассказ от первого лица человека, который готовился стать кинорежиссером. И вдруг! Подающий большие надежды парень, начитавшись духовной литературы, уходит в монастырь. Если учесть, что все это происходило в советское время, юношу можно

назвать героем. И сейчас этот мужчина один из самых ярких иерархов Русской православной церкви. А его книга заставила многих задуматься о своей душе. Но меня весь багаж прочитанной литературы не сделал усердным прихожанином. На службу я зашел всего один раз и вскоре сбежал. Повсюду горели свечи, было душно, толпа старух, детей, священник бубнит себе что-то под нос, я ничего не понял. Со всех стен укоризненными взглядами на меня смотрели лики святых. Действо тянулось и тянулось. У меня сначала заломило спину, потом ноги. Да еще какая-то суетливая женщина постоянно протирала икону, что находилась в центре зала и которую народ целовал, и, видимо, поняла, что я нечастый посетитель церкви, пристроилась около меня и принялась шепотом объяснять, что делает священник. Она явно хотела мне помочь, но от нее нестерпимо пахло луком. Спустя короткое время я убежал прочь. Второй попытки переступить порог храма Божьего я не делал. А в монастырь вообще никогда не заглядывал, как обратиться к приветливой тетушке в черном, понятия не имел, поэтому осторожно ответил:

2

Четьи-Минеи. Четьи – то есть предназначенные для чтения, а не для богослужения книги. Минеи – в переводе с греческого «длящиеся месяц». Чтение на месяц. Это книги житий святых Православной церкви. Многотомное собрание по числу месяцев.

– Хочу с ней поговорить.

– На какую тему? – спросила женщина.

Я вынул визитку и протянул собеседнице.

– Владелец частного агентства, – прочитала она. – Иван Павлович, вы бывший полицейский?

– Нет, – ответил я, – у меня диплом Литературного института. Но среди моих друзей есть те, кто ловит преступников.

– Эк вас из одной стези в другую кинуло, – удивилась монахиня. – Ольга – свидетель? Или подозреваемая? Понимаю, вы не сообщите суть дела, но все же, она что-то натворила?

– Кроме сборки похоронного венка, который отправила на свадьбу невесте, ничего, – честно ответил я.

Конец ознакомительного фрагмента.