Венец Бога Справедливости
Шрифт:
— Спокойствие нельзя вернуть, моя дорогая, но можно пойти на сделку с собой. Что скажешь? Какой ты хочешь выглядеть: прежней или совсем иной?
— Прежней.
— Что ж, — задумчиво произнес Амедео, — так, действительно будет лучше. Лучше и безопасней, для всех нас.
16 глава. Пробуждение Глории
Мраморный дворец Богини водной стихии, Адэли, располагался под водой, до нее известия о гибели четырех Богов дошли с некоторым опозданием, зато искривление пространства отразилось здесь с большей силой, чем
— Гибель еще одного Бога и она станет нашей, Кассий, — говорила Адэли своему слуге, — При этом мы не можем ничего сделать. Удивительно, как этот замок еще до сих пор стоит! И еще более странно, что мы можем входит и выходить. — Почему, Кассий, почему? Ведь он стоит, поддерживаемый магическими силами! Конечно, его строил сам Великий Бог Справедливости, и все равно, ведь едва бедный Лэн применил магию как…. Это я виновата, я не должна была посылать его!
— Но ведь если бы вы сами стали читать заклинание, то…
— Тогда бы погиб весь наш водный мир. Нет, ты прав. И все-таки…
Адэли медленно прошла вдоль зала, остановилась около скульптуры морской рыбы, впервые со дня своего становления как Богини она ощущала свое полное бездействие. Она хотела, но не могла! Такое возможно было только при жизни, а теперь и…
— Добрый день, — раздался сзади мужской голос.
И Богиня, и ее слуга машинально обернулись. Они оба знали этого дракона, но никак не ожидали увидеть здесь, в роли гостя. Или полновластного хозяина? Во всяком случае, Син хотел выразить это всем своим внешним видом, своим вызывающим взглядом, царственной позой. Увидев замешательство, тех, кто ранее так смотрел на него, Балскове ухмыльнулся.
— Не ожидали? И, тем не менее, это я, новый властелин мира!
И тут Адэли рассмеялась, чем повергла Сина в недоумение. Он смутился и не смог даже отразить это на лице. Потом, однако, он принял оскорбленный вид и возмущенно ответил.
— На вашем месте я бы проявлял больше благоразумия в обращении к новому господину мира!
Адэли и Кассий рассмеялись еще больше.
— Прекратите! — на этот раз Балскове вскричал, грозно и недовольно. — Я вижу: вы не понимаете: перед кем стоите! Что ж, я могу объяснить это вам так, как уже объяснял вашему Великому Богу Справедливости, — имя последнего он произнес с максимально возможным презрением и сарказмом, чем охладил настроение Адэли и ее слуги. Син вновь надменно улыбнулся. — Не советую вам забываться, я не так добр, как ваш прежний благодетель.
Син предстал пред ними в длинном черном блестящем плаще, в довольно красивом темном костюме, перчатки и жилет из кристаллов оставались невидимыми для постороннего взгляда. Если бы не обезображенное лицо, он бы претендовал на уважение одним своим видом. Балскове с максимально выразимой надменностью сделал три шага в сторону своеобразного трона. И Богиня, и ее слуга негодовали от возмущения, а Син, пребывая на пике самодовольства, опустился в кресло.
— Достаточно удобно. Пожалуй, я останусь здесь. Видите ли, у меня пока нет собственного замка, а временного жилья
— Не много ли на себя берешь, Балскове?!
— Ничуть, милая Адэли! Ничуть. Значит, решено, я остаюсь здесь. А вы освободите мне замок, за исключением… трех комнат. Да, думаю, для вас этого будет достаточно. О, не смотрите на меня так! В отличие от вашего превеликого Бога Справедливости, я предоставляю вам три комнаты, а не как он мне: одну. Цените это, моя доброта не безгранична!
Взгляды, полные недовольства, возмущения, негодования воодушевляли Сина, убеждали в его величии, он широко улыбался, ликовал в душе. Оставалось лишь довершить начатое, унизить их до конца.
— Теперь, приказываете не вы, а я. И я желаю, чтобы мои слуги, — Син сделал вид, что не заметил реакции на обращение "слуги", — подчинялись мне беспрекословно. Сейчас я хочу, чтобы вы продолжили начатое мною дело и приступили к разрушению водного мира.
Последовал смех, этого Балскове ожидал менее всего, — он вновь на некоторое время смутился. Адэли не побоялась высказать ему в лицо все, что о нем думала.
— Ты глупец, Син, глупец! Думаешь, я из страха буду работать на тебя?! Ты глубоко ошибаешься! Я для тебя ничего не сделаю, да не советую и тебе делать для себя: иначе тебе придется сидеть на развалинах моего замка, а не троне внутри него!
— Очень жаль, — с меланхоличной улыбкой на устах ответил Син, — боюсь, мне придется поступить с вами так, как я поступил с непокорным Амедео.
— И даже здесь: много на себя берешь, и ничего, кроме своей заносчивой глупости не доказываешь! Не тебе называть по имени Великого Бога Справедливости. Подумай о том, кто дал твоим предкам разрешение жить в Каримах, построить там дворец на неслыханно большой территории! Сидеть бы им на четырех квадратных метрах горного плато, которые им выделил верховный суд!
— А ты зла, Вероника, коль сразу решила покопаться в нечистотах прошлого моей семьи! Впрочем, позлись, может, полегчает!
— Как ты смеешь: так обращаться к моей госпоже! — возмущенно воскликнул Кассий, и, не выдержав очередной волны смеха на свое законное недовольство, запустил в него огненную молнию.
Син не двинулся с места, небрежно приподняв руки, он откинул эту молнию, словно это был не мощный разряд магии, а детский валанчик. Сила молнии обратилась против ее создателя, пронзила все его тело смертоносными иглами.
— Кассий!
Содрогаемый мучительной агонией, эльф, рухнул на пол, отчаянно сопротивляясь нависшей над ним силе, он так и не понял, что боролся против себя самого. Пронзительный крик — все тепло Кассия буквально рассыпалось на отдельные невидимые молекулы, и только волна, слабая, едва ощутимая, прошла по залу. Адэли с болью в глазах смотрела на то место, где только что перед ней был ее слуга, Кассий, эльф, с которым ее связывало столько лет существования! Сейчас не было сил думать, но стоило ей только поддаться этому порыву, и она бы доказала превосходство Сина.