Венец Бога Справедливости
Шрифт:
— Исключено! Нет, я не понимаю вас! Не понимаю! Вы — глава Долины Времен Года, да, очень скоро не станет этих стен, но мы — разве это не Долина? Почему же теперь вы хотите всех оставить? Почему?
Но вместо ответа Дэ" Найяла резко поднялся, развернулся к выходу и уже с полуоборота он докончил.
— Не тяни душу, Андрей, ты прекрасно знаешь: почему я хочу остаться. Сегодня я официально объявлю о своем решении по поводу твоего назначения.
Андрей вскочил, возмущенный он воскликнул.
— Но я отказываюсь!
— В экстренных ситуациях у тебя
Больше аргументов не было, Андрей интуитивно приоткрыл рот, но не мог ничего сказать. И в этот момент Беатрис, медленно подойдя к Дэ" Найяле, и положив ему на плечо руку, тихо произнесла.
— Я выполню вашу просьбу.
Астэлиас медленно повернул голову и, коснувшись руки Беатрис, не произнося слов, поблагодарил. На глазах пожилого дракона выступили слезы. Андрей согласится с ней, обязательно согласится, а он, Астэлиас Дэ" Найяла, последний глава Долины Времен Года, сможет исполнить свой долг.
Дэ" Найялы уже не было в комнате, когда из внутренней части покоев вышел Георг, Андрей и Беатрис все еще стояли посередине залы. Выглядели они только что не траурно.
— Что-то случилось?
Андрей печально посмотрел на него, но ничего не сказал.
— Знаю, глупый вопрос, и тем не менее. Полчаса назад вы выглядели лучше…
— Дэ" Найяла остается, Георг. Эвакуацию Долины возглавляем я и Беатрис.
— Он здесь был?
— Только что.
— Зачем вы… позволили ему? Не надо было соглашаться!
— Нет, Георг, — возразила Беатрис, — его нужно понять. Так он выполнит свой долг, а если пойдет с нами, то до конца жизни не сможет себе простить. Пожалуйста, прими его выбор.
Георг опустился в кресло. Такой позиции он не разделял, не принимал и не хотел принимать, исключительно усилием воли он заставил себя промолчать и не возразить. Он все равно погорит с учителем, что бы там ни говорила Беатрис, но об этом она знать не должна.
— Хорошо, его выбор, так его.
Солгать Беатрис он мог, но брату нет, Андрею даже не надо было смотреть на него, чтобы понять: говорит он правду или лукавит. То, что Георг так быстро согласился, уже показывало на последнее.
— Георг, а если я тебя попрошу не мучить его, ты послушаешь меня?
Георг слабо улыбнулся.
— Тебя не проведешь! Мы слишком хорошо друг друга знаем! Нет, Андрей, говорю честно: я все равно пойду к нему и все равно поговорю с ним.
— Ему и так тяжело! Подумай об этом!
Георг внимательно посмотрел на брата, и мольба и угроза читались в лице Андрея, и вместе с тем здравый смысл и сочувствие к Дэ" Найяле. Уверенность Георга пошатнулась. Юный принц долго смотрел на старшего брата, возможно, если бы Андрей не выдержал взгляда, то проиграл бы этот своеобразный поединок, но князь не уступил. Наконец, Георг сдался.
— Ладно, Андрей, я просто попрощаюсь с ним.
Андрей кивнул. Время не ждало, границы разрушения росли, и он чувствовал это.
— Мы ушли, пусть Руфина останется с детьми. Попросишь?
— Конечно.
Они ушли, а Георг так и остался сидеть на диване, настроение было
— Георг? Георг!
— А? Извини, я… задумался. Дети с тобой… Андрей просил тебя посидеть с ними. Ладно?
— Конечно. А ты?
— Мне нужно поговорить с учителем, — немного помолчав, он добавил. — Он решил остаться, я… хотел попробовать переубедить его, но не буду, не должен Честно сказать, я до сих пор не понимаю его решения, но соглашусь с ним. Пойду: хотя бы попрощаться. Попрощаться. — Георг лгал сам себе, но на долго его не хватило, он резко встал с дивана и совсем иным голосом, напрочь лишенным меланхолии, продолжал. — Он не выживет здесь, погибнет! И за ради чего, Руфина! Только ради спасения собственного самолюбия! Жестоко, но по сути своей это выглядит именно так. И что бы там ни говорили на это Андрей и Беатрис. Нельзя жалеть в такой ситуации, нельзя! Ведь, это слабость, Руфина?
— Не знаю, тут трудно судить.
— Нет, знаешь, не пойду я к нему, пойду к Андрею, помогу им, а потом мы вместе поговорим с Дэ" Найялой. Может, я не прав, но откажусь я от своего решения только после внушительных доводов!
— А Андрей и… Беатрис?
— Возглавляют эвакуацию. Дэ" Найяла попросил их, а они, добрые души, согласились с ним! Да и я поначалу, но надо знать Андрея — с ним трудно не согласиться. Он найдет способ повлиять на любого! Постой-ка, Дэ" Найяла должен объявить о его назначении, так что мне тоже задерживаться нельзя.
— Георг! Постой! Не думаешь ли ты, что, публично укорив Дэ" Найялу, ты создашь непоправимую ситуацию: откажется ли он от своего решения, не откажется ли, все равно он опорочит себя. Может, не надо этого делать? Сейчас такая обстановка — нужно не усугублять отношения, а укреплять их.
Георг остановился — до того он нервно расхаживал по комнате, дети, с интересом и некоторым испугом наблюдавшие за ними в течение всего разговора на языке Каримэны, внимательно посмотрели на Георга, было ясно, что Руфина, кончив говорить, ждала его ответа. Под тремя парами взоров Георг вынужден был сдаться.
— Хорошо, хорошо…. Только наедине, никакой публичности. Хм! Кто бы мог подумать, что вы так скоро обретете единодушие!
— О чем ты?
— Да, так, о своем. Я пойду с твоего позволения.
— Конечно.
Юный принц спешно покинул комнату, Руфина осталась с детьми, они даже немного освоились здесь, не привыкли, но, во всяком случае, перестали испуганно смотреть на драконов. Более всего им нравились Андрей и Беатрис, но после вчерашнего объявления их титулов, они решили, что им разумнее общаться с Руфиной. Стоит ли говорить, как обрадовались маленькие эльфы, когда Руфина сообщила им, что она остается с ними. Конечно, игр никто не обещал, но сейчас едва ли были уместны напоминания о детстве. О каком детстве вообще могла теперь идти речь?