Венецианский купец
Шрифт:
Девушка отрицательно покачала головой.
— Он бесценен отец — это главное. Не беспокойся, я всё понимаю.
— Возьми охрану побольше, — приказал он, — нет, даже утрой её!
Анна согласилась и побежала одеваться, неся в руках священную реликвию.
Вернувшись домой, я, захватив с собой короля, отправился на прогулку в собор, чтобы он своими ушами послушал, что о нём говорят на утренней мессе. На людей, пусть и в глухих капюшонах, но зато с родовыми гербами Дандоло, никто не обращал внимание и король в полной мере насладился всем, о чём
К сожалению дослушать нам не удалось, поскольку в собор вбежало несколько женщин, что-то крича о мироточащам кресте, началась паника, крики и все побежали куда-то, позволяя нам незамеченными выти наружу.
— По суше мне не пройти, — нахмурившись, сказал он, когда мы отошли в спокойное место, — поговорил с твоим отцом, он рассказал о ситуации. Да я и сам не глухой, наслышался уже сегодня.
— Тогда морем? — спросил я у него.
— Где я тебе столько денег наберу? — буркнул он, — такой дальний переход, разориться можно. Плюс охрана, в Гибралтаре пиратов, что сардин в бочке.
— Хм, — я задумчиво почесал затылок, — я помогу.
Он удивлённо на меня посмотрел.
— Ты?
— Один раз помог, помогу и второй ваше величество, — набычился я, — только не за просто так.
— Ага! Раз денег нет, потребуешь у меня душу? — нахмурился он.
— Ваше величество и вы туда же, — перекрестился я, — что за мещанские замашки, чуть что, сразу нечистого поминать.
— С тобой поведёшься и не то чудиться будет, — он покачал головой, — я после той ночи, когда ты напророчил, что имя моё не забудут в веках, три дня заснуть не мог.
— Как говорит один мой знакомый, кардинал Альбино, нужно просто больше молиться, — пожал я плечами, — так сон и придёт.
Мы помолчали, и я вернулся к более насущной теме.
— Сколько нужно кораблей? Сколько бойцов?
Он прикинул в уме.
— Не менее десяти ваших больших галер, по триста человек на каждой. С таким количеством и пираты не сунуться и любители поразбойничать в своих землях.
Прикинув примерную стоимость всего этого мероприятия, я погрустнел, таких денег у меня не было.
— Ладно пойдёмте домой, ваше величество, поговорю с двумя умными людьми, может посоветуют, где взять столько денег.
То, что в городе что-то случилось, мы поняли ещё только наняв лодку на обратный путь, причём так долго дожидаясь гондольера, что я начал было думать, что придётся идти пешком. Когда же мы поймали одного, которые ещё и узнав в какую сторону мы плывём, согласился бесплатно нас подвести, всё время твердя о каком-то мироточащем кресте и благе спустившемся на весь город. Где-то мы уже о таком слышали, но и тут не стали придавать этому значения, хотя надо было, ведь улицы города просто вымерли, кругом не было ни одного горожанина! Ни одной лодки!
— Что происходит? — нахмурился я, а услышав вопрос, гондольер снова понёс какой-то бред.
Ужас начался тогда, когда мы стали приближаться к каналу, где стоял дворец семьи и стало видно, куда делись жители. На лодках, на крышах, на узких улочках, везде стояли коленопреклонённые люди и молились. Причём звуки массовой молитвы, чем ближе мы подъезжали, тем становились всё сильнее и сильнее, превращаясь
Мы с королём переглянулись.
— Это он! Витале Дандоло! Воин Христа, что принёс Животворящее древо в город! — внезапно раздался громкий крик, и десятки тысяч людей повернулись в мою сторону, скрестив на мне взгляды.
«Какой же всё таки хреновый из меня оперативник Хронопатруля, — со всей ясностью понял я, что сам того не ведая, попал в очередную жопу».
— Люди! Восхвалим Господа нашего, что его воин вернулся от Гроба Господня, принеся благо в город! — снова раздался пронзительный голос в обладателе которого я узнал старого знакомого брата Диониса, с которым когда то поцапался, — Слава Господу!
— Слава Господу!
Люди молились, плакали, тянули ко мне руки, детей, и всё это под бесноватые крики священника, который как я знал, был просто фанатиком. Я не понимал, от чего произошло такое массовое помешательство людей, но пока дело не зашло слишком далеко, я попросил подогнать лодку к этому месте, где стоял священник, и достав из мешочка небольшую деревянную коробочку, содержание которой хотел подарить местному епископу, протянул её ему.
— Брат Дионис, я привёз из паломничества к Гробу Господню, ещё и дар для нашей церкви, — сказал я, видя, как он аккуратно берёт её в руки и открывает, — здесь часть того холста, в который был обёрнут Спаситель, после того, как его сняли с креста. Сарацины требовали огромных денег за неё, но я отдал последнее, лишь бы эта реликвия попала к нам. К вам брат Дионис, в вашу церковь.
Что тут началось. Он кричал, плакал, бился в истерике, благодарил меня и Господа, за такой дар. Внезапно кто-то из толпы людей бросил клич о необходимости возместить потраченное, доблестному воину Христа, и сначала о борт лодки ударилась одна серебряная монета, потом другая, потом блеснуло золото и вскоре град монет посыпался в лодку, едва не заставив её под тяжестью груза пойти ко дну. Пришлось от испуга наорать на гондольера, чтобы он правил быстрее в семейному причалу дворца.
Вскоре дождь из денег прекратился, поскольку священник повёл свою паству от нашего дворца в сторону собора, где немедленно нужно было по его мнению провести богослужение по такому поводу. Очень скоро мы с королём остались одни, поскольку даже лодочник, бросив собственную лодку, побежал вслед за остальными людьми.
Попинав золотые и серебряные монеты, в которых утопали наши ноги, я повернувшись, спросил у Ричарда.
— Сколько вы там говорили, ваше величество нужно денег, чтобы снарядить десять галер?
Король что-то неразборчиво простонав, закрыл лицо рукой.
Глава 23
Взбудораженная охрана, слуги с выпученными глазами и родители, смотрящие, как следом за нами, с большим трудом десять человек затаскивают лодку, заваленную монетами различного достоинства.
— Что он опять натворил? — отец, посмотрел почему-то на короля, а не на меня.
— Энрико, даю совет, — Ричард, укрытый капюшоном, прежде чем вернуться в свои покои, на секунду остановился рядом с отцом, — надень на него цепи и запри в самом дальнем каземате своего дворца.