Венецианское завещание
Шрифт:
– Сколько времени? – спросила Дайнека голосом простуженного ребенка.
– Половина шестого. – Микеле озабоченно посмотрел на нее и приложил ладонь ко лбу.
– У тебя жар. Я отвезу тебя домой, а сам вернусь и поищу твоего друга еще раз.
– Нет. – Она не могла говорить, горло перехватило, ей было трудно дышать.
Микеле открыл дверцу и вышел из машины, в руках, как и прежде, он держал ружье.
– Тогда пойдем сейчас. Светает, – сказал он и направился к замку.
Ощущая ноги как тяжелые ватные столбы, потея от слабости, Дайнека едва за ним поспевала. Еще ночью, заглянув
Дайнека с удивлением рассматривала те места, где они побывали прошедшей ночью, и не узнавала их. Все выглядело иначе, не так таинственно и совсем заброшенно: бессмысленные старые камни, не похожие на человеческое жилище.
У входа в коридор лежал человек, как предположила Дайнека, это был Пеппино Бертини, имя которого она услышала от Микеле.
Пеппино был мертв, дырка в голове, его скрюченные, посиневшие пальцы не давали ни малейшего повода в том сомневаться.
Преодолевая бессилие своего больного тела, Дайнека едва переставляла ноги, но с любопытством рассматривала все, мимо чего они проходили. Миновали кухню и уже шли к залу. Там увидели еще двоих, они тоже оказались мертвы. Поочередно осматривая тела, она пыталась угадать, есть ли среди них русский. И, вглядевшись в лицо одного из них, Дайнека сразу узнала того, кто вместе с Лысым Ленноном обыскивал ее на Тверской-Ямской.
– Микеле, – сипло простонала она, когда поняла, что осталась одна, – Микеле!
– Я здесь, девочка. – Он вышел откуда-то из-под лестницы. – Я все обошел, твоего друга нет нигде. Думаю, он уехал.
– И я… надеюсь.
– Куда его ранили?
– В ногу. – Дайнека заплакала.
Микеле подошел ближе и обнял ее:
– Не плачь, у него был шанс. Я хотел сказать, есть шанс, – торопливо поправился он. – Там, наверху, лежит Тонино, а этот, – он кивнул на труп неподалеку, – это Вито. Все – люди Бертини, мерзавцы, каких мало.
Они вышли во двор с той стороны, откуда подъехали две машины Бертини. Джип исчез, стоял только белый «Лексус».
Дайнека обернулась к Микеле:
– Отсюда на джипе кто-то уехал, и я думаю, это Лысый Леннон, русский.
– Правильно думаешь, так и есть. Пойдем в машину, о тебе нужно позаботиться, что-то ты мне не нравишься. Ты меня слышишь?.. Ты слышишь…
Глава 37
Бедная Катерина
Она уже ничего не слышала, потому что падала на брусчатую мостовую. Ее ощущения менялись от болезненной немощи до состояния, близкого к блаженству.
Дайнека упала на что-то очень мягкое, тепло разлилось по всему телу. Открытые глаза с удивлением и восторгом вглядывались в туман, окутавший ее полностью, так что уже через мгновение ничего не было видно. Откуда-то сверху возникла рука и ласково погладила ее по голове, потом еще и еще раз.
– Джамиль, – прошептала Дайнека, – Джамиль, я не вижу тебя, где ты?
– Я здесь, рядом, не вставай, тебе нельзя…
– Я хочу увидеть твое лицо, где ты? – Дайнека заплакала.
– Не плачь. Все будет хорошо. Я тебе обещаю.
Теплая рука все гладила ее по голове, и она, успокаиваясь, раскачивалась на мягкой
Постепенно туман рассеялся, и Дайнека увидела женщину, которая стояла к ней спиной. Огненно-рыжие вьющиеся волосы спадали на плечи и доходили до самых колен. Она была одета в длинный белый балахон, похожий на ночную рубашку.
Женщина обернулась, под рубашкой вздымался огромный живот. Она была беременна. Дайнека увидела ее лицо сначала в профиль, а когда та повернулась, была поражена тем, насколько она красива. Невероятно, божественно красива нежной, призрачной, акварельной красотой.
Взмахнув рукой, как будто звала ее за собой, женщина скорым шагом направилась в замок. Дайнека долго не могла сдвинуться с места, потом ноги сами понесли ее вслед за ней.
Шагалось необычайно легко, тело не болело, дышалось свободно, и горло уже не саднило. Когда она заходила в замок, отметила, что куда-то делся труп Пеппино Бертини, и тут же услышала объяснение:
– Не волнуйся, он там, где ему и положено быть.
Дайнека осмотрелась, никого не увидела и на всякий случай спросила:
– Джамиль, ты где? – И не услышав ответа, не удивилась, а пошла дальше.
То, что она увидела внутри замка, заставило ее забыть о таинственном голосе. В самом центре зала горел огонь. На нем в котле что-то варилось, вокруг стояли люди. За столами на лавках сидели другие люди в старинных одеждах. Повсюду бегали дети и собаки.
Шагая по каменному полу, Дайнека подумала, что он совсем ровный и не такой разбитый, каким показался ей ночью.
Тот же голос прозвучал вновь:
– Все со временем меняется и, к сожалению, не всегда к лучшему.
Женщина с рыжими волосами уже поднималась по лестнице. Дайнека заторопилась, опасаясь упустить ее из виду. Взбираясь вверх по ступеням, бросила взгляд на гомонящую толпу людей.
– Почему они не видят меня? – тихо спросила она, уже наверняка ожидая ответ.
– Потому что тебя здесь нет…
Дайнека не удивилась, она покорно проследовала за незнакомкой в спальню. То, что это действительно спальня, теперь не оставалось сомнений. Посреди комнаты под массивным балдахином стояла высокая кровать. Чуть сбоку деревянная лестница вела наверх, к каменному лазу, который уходил в башню. Женщина стояла на нижней ступени, ожидая, когда Дайнека посмотрит на нее. Она опять поманила ее рукой и устремилась вверх по лестнице. Дайнека пошла за ней.
Наверху в башне, как и в прошлый раз, свистел ветер, но дверной проем, ведущий на смотровую площадку, был прикрыт тяжелой дверью. Женщина отворила ее и вышла на каменный козырек. Она стояла, и ветер хлопал ее белыми одеждами, а рыжие волосы полыхали, как языки пламени.
Дайнека остановилась поодаль и внимательно наблюдала, она уже знала, что сейчас случится самое главное.
В открытую дверь вошел невысокий плотный мужчина. На его голове была странная тряпичная шапка, порыв ветра немедленно сорвал ее и унес прочь. Под шапкой оказалась абсолютно плешивая голова. Не обращая внимания на потерю, мужчина медленно приближался к рыжеволосой красавице, она же стояла неподвижно. Он вытянул руки и с силой толкнул ее в спину. Падая, женщина обернулась, глаза, испуганные и кроткие, смотрели на Дайнеку.