Венера
Шрифт:
Дао вышел на улицу, прихватив чью-то шкурку и завязывая её вокруг ног. Заодно прихватил и чей-то нож. Нужно было скрыть неудовлетворённое желание. Он вышел на свет и, не обращая ни на кого внимания, отправился в горы. Хотелось есть, а живность сперва поймать надобно. Яйцеголовые не дали ему даже ножа. Теперь он у него был.
На этот раз охота удалась без происшествий, он поймал горного барана и отнёс в лагерь. Просто отдал тем, кто готовил. Они же разглядывали его худое тело, мило улыбались и отворачивались. Дожидаться приготовления завтрака он не стал. Ушёл на их место. Есть хотелось. Он взял нож и начал утреннюю
Венера пришла с куском мяса. Сама ещё тоже не завтракала. И застала Дао, тренирующегося с ножом. Он был прекрасен. Двигался грациозно, точно кошка, владел какими-то единоборствами. Но она никогда не видела подобного вида борьбы.
Дао тренировал лишь малую часть того, что умел. Не полагалось этого делать при свидетелях. Её взгляд он ощутил спиною. Только один. Хорошо! Поэтому тренировку продолжил, не отвлекаясь больше. Лишь когда закончил, позвал.
– Нера, спускайся, я знаю, ты пришла.
– Откуда?
– откликнулась она, показываясь из-за дерева.
Прекрасна, как лучик солнца. И даже не потому, что кожа отливает металлом.
Он ничего не сказал, пока она не подошла. На нём опять ничего не было.
– Почему ты не прикроешься?
– возмутилась она.
– А должен?
– Местные так не ходят.
– Тренировки проходят только так. И бои.
– У местных?
– уточнила она.
– И у местных и все космические турниры.
– Это что за новость утром? Почему ты спал со мною?
– Я тебе уже сказал. Ты - моя.
– Вчера ты сказал, что брак между нами невозможен, - возразила она.
– А плевать. Я вчера решил, что будь, что будет. Вернусь я в свой мир или нет - неизвестно. Но тебя никому не отдам.
– Даже если я против? Полюблю другого?
– Мне всё равно, кого ты любишь и что это за странное слово.
– Но ты считаешь, что я - твоя собственность, хотя это не так.
– Я так решил, - он был спокоен, хотя и не хотел это обсуждать.
– Это может быть нормальным для тебя, но не для меня. Я - свободный человек.
– Нет. Ты - моя.
Она закатила глаза.
– Даже если я буду тебя ненавидеть?
– Да.
– Но я не вещь. У меня есть чувства, - возмутилась она, подскакивая со своего места.
– Я знаю.
– И это нормально?
Он подошёл к ней, хватая за запястья, а потом обнимая её за талию.
– Успокойся. А то накажу.
– Не имеешь право!
– Имею. Ты - моя женщина.
– И как ты накажешь? Ударишь?
– в её глазах плескалась ненависть. А он улыбнулся.
– Ты прекрасна, когда злишься. А женщин бьют только трусы и слабаки.
– Тогда как ты меня будешь наказывать?
– с вызовом ждала она.
– Хочешь проверить?
– Возьмёшь меня силой?
– в её глазах отразился страх. Она этого боялась больше всего. Он не хотел этого.
– Успокойся, - просто обнял.
– Я никогда не возьму тебя против твоего желания. Я не хочу, чтобы ты меня боялась.
– Но наказание...
– Наказание тебе не понравится. Уж поверь. А другого к тебе не подпущу. Я уже всё сказал. Повторять не намерен.
Надеюсь, она не захочет наказания. Не хотелось, чтобы она злилась на меня ещё больше, хотя она и была чертовски привлекательна, когда злилась. Её глаза становились голубыми, а тело начинало слабо светиться. Точно, светлая. Как её угораздило попасть на третью планету? Или они там уже обжились? Сомнительно. Эра тёмных только-только закончилась. И тайная база могла существовать, а родиться светлая уж никак не могла. Или это последствия эксперимента яйцеголовых? Может, они пытались создать светлую? Ну, внешний облик светлой. А тут проводят эксперимент? Это ему не понравилось. Он не позволит больше проводить эксперименты над собой или своей семьёй. А его женщина являлась частью его самого.
– Нера, - он устало сел на землю, похлопал возле себя землю, в приглающем жесте. Она успокоилась и села.
– Послушай, что скажу, только не злись.
– Слушаю.
– Ты помнишь что-то из того, что было на базе яйцеголовых? Какие-то разговоры... Может, ты даже их не понимала, но сейчас, если припомнишь, должна соотнести залитый тебе язык с воспоминанием.
– Что ты задумал?
– Я тебя в обиду не дам, - сделался он серьёзным.
– Сам могу наказать, но не хочу делать тебе больно. Твоя улыбка многого стоит. А вот когда ты злишься, то начинаешь светиться. В общем, я думаю, что твоя броня не просто такого цвета. Она создавалась с определённой целью. Над тобой продолжается эксперимент
– Я обезвредила свой чип, - сказала она.
– Давно?
– Перед тем, как обезвредить твой.
– Так помнишь что-нибудь?
– Я попытаюсь вспомнить.
– Тогда давай поедим, ты ведь тоже голодна, - предложил он, услышав, как урчит её желудок.
На этот раз она возражать не стала. А он всё же надел повязку, чтобы её не смущать.
Всю трапезу они молчали. Каждый думал о своём. Он - о том, что же задумали яйцеголовые, и можно ли говорить начистоту с девушкой. То, что он присвоил её, не говорило о том, что она его не использует. Вдруг она такая же тёмная, преследующая свои цели и набивающая себе цену. Правда, он сразу сказал, чтобы ни на что она не рассчитывала. Но если она высокородная, то может быть и брак между ними. Но не попался ли он в ловушку яйцеголовых или этой псевдосияющей девушки? Он впервые испытывает нечто подобное и ему это не нравилось. Разум кричал об опасности. Но после всех этих пыток хотелось не думать об этом, а просто отдаться физиологии или чувствам.
Она же думала о том, что не вещь. И как это донести до Ларини, она не знала. Он её соблазняет, и, скорее всего соблазнит. Но что дальше? Будут жить они здесь долго и счастливо? Но это только при условии, что яйцеголовые, как их называл Дао, не пришлют кого-то ещё за вождём. С кем бы посоветоваться? Может быть со Смельчаком? Но он не мыслит такими масштабами. Инопланетяне, космические корабли... Всё, что она добьётся, уговорит Дао и Смельчака заключить союз. И чтоб не легли в их пару с обычаями своего гостеприимства, иначе люди пострадают. Она не могла допустить этого. Но что дальше? А если она забеременеет, родит? Что потом будет с ней и детьми, если Лар вдруг надумает вернуться к своим или найдёт способ всё исправить?