Венерианское чародейство
Шрифт:
Все они окинули Старка беспокойным, голодным взглядом. Они были той самой нездешней породы, отпечаток которой угадывался в лицах беловолосых рабов, обитавших в хижинах снаружи. Они были из людей Облака, народа с Высоких плато, властителей земель на дальних склонах гор Белого Облака. Странно было видеть их здесь, на теневой стороне хребта, но они были здесь. Как они сюда попали и почему, зачем сменили богатые прохладные равнины на духоту чужих болот, он не мог постичь. Но ошибка исключалась: гордые прекрасные формы, алебастровая кожа, глаза, многоцветные
Голос этот зазвучал вновь:
— Иди сюда. Ближе.
Старк взглянул дальше, за пределы светлого круга, в темноту, и наконец-то увидел говорившую. Она лежала на низком ложе, откинув голову на шелковые подушки, и ее огромное, невероятных размеров тело было укутано шелковым покрывалом, только руки были обнажены, две бесформенные массы белой плоти, оканчивающиеся крохотными ладошками. Время от времени, протянув руку, она брала кусочек чего-то съестного, поставленного перед ней, сопя и хрипя от напряжения, а затем глотала лакомство с дикой прожорливостью. Черты ее лица давно расплылись и сделались бесформенными, если не считать носа, горбатого, тонкого и жестокого, словно клюв хищной птицы, той, что дремала на руке у девушки и видела кровавые сны. А глаза…
Старк поглядел ей в глаза и содрогнулся. Затем перевел взгляд на незаконченную работу на коленях юноши-урода и понял, какую мысль тот пытался воплотить. Полуженщина, полудьявол. И сильная. Очень сильная. Сила ее сквозила во взгляде и была видна всем, и то была злобная сила. Она могла бы разрушить горы, но она никогда бы не смогла созидать. Он увидел, что старуха смотрит на него. Ее глаза сверлили его, как если бы она хотела проникнуть ему в самое нутро, изучить, что там и как, и он знал: она ждет, что он отвернется, не в силах выдержать ее взгляд. Но он не отвернулся. Неожиданно он сказал с улыбкой:
— Я не отводил глаз даже под взглядом каменной ящерицы, когда охотился, чтобы добыть пропитание. Надо было сделать вид, что ты камень, чтобы ее поймать.
Она поняла, что он говорит правду. Старк ожидал, что она разгневается, но этого не случилось. Мелкая дрожь начала сотрясать ее и вырвалась наружу беззвучным смехом.
— Вы видите? — обратилась она к остальным. — Вы отпрыски Лхари, и никто из вас не осмеливается глядеть мне в глаза, а вот большое темнокожее существо, явившееся бог знает откуда, осмелилось, к вашему стыду.
Она опять посмотрела на Старка.
— Какое племя демонов породило тебя, что ты не знаешь ни благоразумия, ни страха?
Старк туманно ответил:
— Я научился и тому и другому прежде, чем стал ходить. Но я и еще кое-чему научился. Тому, что называется гневом.
— И ты гневаешься?
— Спроси Мэлтора, так ли это и почему.
Он увидел, как двое мужчин слегка вздрогнули и как медленная улыбка скользнула по лицу девушки.
— Мэлтор? — переспросило чудовище
— Хорошо.
Старк огляделся. Место это было могилой. Ловушкой. Сам воздух пропах опасностью. Молодежь наблюдала за ним в молчании. Никто из них не раскрывал рта с тех пор, как он вошел, если не считать мальчика, который его обругал, и это не предвещало ничего хорошего. Девушка наклонилась вперед, поглаживая от нечего делать сидящее у нее на руке существо, а оно потягивалось от наслаждения, то выпуская, то убирая свои острые, как ножи, когти. Взгляд девушки был смелым, холодным и вызывающим. Из них всех она одна смотрела на него как на мужчину. Для других он был игрушкой или загадкой, но явно чем-то меньшим, чем человек.
Старк сказал:
— Один юноша прибыл в Шуруун во время последних дождей. Его звали Хелви, и он был сыном одного царя в Ярелле. Он прибыл, разыскивая брата, который нарушил табу и бежал, спасая свою жизнь. Хелви хотел сказать ему, что приговор отменен и можно вернуться. Ни один из них не пришел назад.
Маленькие злые глазки насмешливо блеснули среди жирных складок.
— И что же дальше?
— А дальше я пришел за Хелви. Он мой друг.
И опять последовало сотрясение этой груды плоти и взрыв смеха, эхо которого по-змеиному шипело и свистело под сводами.
— Должно быть, дружеские чувства в тебе глубоки, чужестранец. Это хорошо. У Лхари добрые сердца. Ты встретишься со своим другом.
Это было словно сигналом, молодежь тут же разразилась смехом, и своды громадного зала зазвенели, отражая этот звук, делая его похожим на хохот демонов от пределов преисподней.
Один лишь калека не смеялся, а склонил свою светлую голову над работой и вздохнул.
Девушка вскочила с места.
— Не сейчас, бабушка. Пусть он еще тут побудет!
Жестокие хищные глаза переместились на нее.
— И что же ты с ним будешь делать, Варра? Таскать его на веревочке, как Бор своего несчастного зверя?
— Наверное. Хотя, думаю, понадобилась бы крепкая цепь, чтобы его удержать.
Варра повернулась и поглядела на Старка смело и открыто, впитывая взглядом его рост, ширину плеч, изящные формы мускулов, мощную линию скул. Она улыбнулась. Рот у нее был красивый, словно алый плод болотного дерева, в едкой сладости которого заключена смерть.
— Вот это мужчина, — сказала она. — Первый мужчина, которого я увидела с тех пор, как умер мой отец.
Двое мужчин за игральным столиком поднялись. Лица их вспыхнули гневом. Один из них шагнул вперед и грубо схватил девушку за руку.
— Так. Я не мужчина, — сказал он кротко и с удивлением. — Печальная новость для того, кто должен стать твоим мужем. Что же, лучше нам объясниться сейчас, пока мы не женаты.
Варра кивнула. Старк увидел, что пальцы мужчины железной хваткой вцепились в ее крепкие мускулы, но Варра даже не поморщилась.