Венские каникулы
Шрифт:
...Вахтанга в машине не было. Жерар осмотрел машину, сказал:
– Слушай, кажется, он и пистолет мой прихватил... здесь лежал, под сиденьем... Куда он пошел?
Даниэль молчал, в растерянности оглядывался по сторонам. И вдруг Жерар увидел на ветровом щитке небольшой клочок бумаги, взял его, вылез из машины:
– Смотри, что я нашел... Тут по-русски... Ты понимаешь по-русски?
Даниэль взял клочок бумаги, с трудом разобрал в прозрачном свете фонаря неровные буквы русского алфавита:
"ДРУЗЬЯ,
Даниэль смял в кулаке бумажку:
– Че-ерт! Где же его искать? О Бог мой, где его искать!?
– Что он написал?
– спросил его Жерар.
– Он стреляться ушел, понимаешь? Стреляться!
– Даниэль завертел головой по сторонам, бросился к бульвару на набережной, закричал на бегу:
– Вахта-а-анг! Вахта-а-анг!
Жерар наклонился к собаке, вертевшейся рядом, проговорил:
– Давай собака, ищи Вахтанга! Ищи! Вахтанга!
Овчарка прыжками помчалась следом за Даниэлем и последним тяжело побежал Жерар...
...Вахтанг действительно был на бульваре. Он сидел на лавочке в тени громадного дерева, и в темноте его почти не было видно. Он смотрел на ночной Дунай, на катера, освещенные гирляндами лампочек. Бульвар пустынен, с улицы доносился рокот автомобилей. Он смотрел на Дунай, и рука с пистолетом лежала на колене, и другой рукой поглаживал пистолет, и лицо его было спокойным...
...Лишь на мгновение мелькнула перед ним Кура, стиснутая горными кручами, и древний монастырь на вершине горы... старые улочки Тбилиси... Лишь на мгновение... Вахтанг тряхнул головой, приходя в себя, медленно перекрестился, медленно произнес фразу по-грузински, переложил пистолет из левой руки в правую, передернул затвор и приставил пистолет к сердцу. Прошла секунда, другая... и вдруг из темноты послышалось частое громкое дыхание, и перед ним выросла овчарка с разинутой пастью и вываленным языком. Она остановилась, как вкопанная, и завиляла хвостом, и гавкнула совсем негромко, словно, радовалась встрече. И из черной глубины бульвара Вахтанг услышал протяжные крики друзей:
– Вахта-а-анг! Вахта-а-анг!
...Жерар, Даниэль, Вахтанг медленно шли по бульвару, и Жерар громко возмущался:
– Как ты мог решаться на такое, не посоветовавшись с нами, сукин ты сын! После всего, что мы пережили на войне! В этом проклятом концлагере! И остались живы! Я думал, самый дурацкий народ на свете - это славяне!
При этих словах Даниэль усмехнулся, покачал головой, сказал:
– Слышал бы это Владимир...
– А, оказывается, есть еще более сумасшедшие люди! Грузины!
– Перестань...
– тихо сказал Вахтанг.
– Почему ты не можешь вернуться домой? Что это за тайны такие? Почему я не смогу
– Потому что ты француз, - за Вахтанга ответил Даниэль.
– Отдай мой пистолет, - сказал Жерар.
– Это наш общий пистолет, - Вахтанг впервые улыбнулся, взглянув на него.
– Черт с вами! Я решил, как мы будем жить дальше!
– махнул рукой Жерар.
– Решил без нас?
– улыбнулся Даниэль.
– А вы все равно ничего не смыслите в жизни на западе. И потому слушайте меня! Мы будем путешествовать! Поедем во Францию, потом в Италию, потом в Южную Америку...
– А деньги?
– спросил Даниэль.
– Нам будут давать взаймы, - подмигнул ему Жерар.
– Решено! Завтра я еду во Французскую миссию и разузнаю, как нам легче всего проехать во Францию.
– Боюсь, ничего не выйдет...
– вздохнул Даниэль.
– Почему?
– Я хочу на родину...
– Ну вас к черту! И слушать ничего не хочу! Мы не для того каждый день подыхали в концлагере! Теперь надо держать жизнь за горло! Вот так!
– он сжал здоровенный кулачище.
– И не распускать нюни!
...Они лежали в постели, и лунный свет освещал полутемную спальню. Владимир - на спине, с закрытыми глазами. Элиза, приподнявшись на локте, смотрел а на него, гладила кончиками пальцев по обнаженной груди, осторожно поцеловала в лоб, щеку. Ее волосы упали ему на лицо. Она улыбнулась и прошептала:
– Володья... за столько лет я впервые счастлива... Господь услышал мои молитвы...
Он вдруг открыл глаза и посмотрел на нее в упор:
– Что тебе нужно, чтобы ты всегда была счастлива?
– Ты...
– она смущенно улыбнулась.
– А еще?
– Еще... немного... совсем немного денег, чтобы мы могли жить вместе... она наклонилась и поцеловала его, но Владимир не ответил на поцелуй, смотрел на нее в упор:
– Сколько тебе нужно денег?
– Я же сказала... совсем немного...
Владимир вскочил с постели, вытащил из-под кровати саквояж, раскрыл его и начал швырять на кровать пачки банкнот:
– На! Все бери! Хватит тебе? Хватит? Элиза в страхе смотрела на пачки, на саквояж, на дне которого лежал пистолет.
– Что ты делаешь, Володья?
Он разогнулся, тяжело дыша, пошел к столику у окна, пошарил рукой в поисках пачки сигарет. Налил рюмку, выпил, спросил:
– У тебя нет сигарет?
– Ты все выкурил... Ты очень много куришь, Володья...
– Подожди, я скоро вернусь...
– и он вышел из номера...
...Улица перед отелем пустынна. Проезжали редкие автомашины, полыхали рекламные вывески. Владимир медленно шел по улице. Спрашивал у редких прохожих:
Прошу прощения, вы сигарет не продадите?