Верь мне
Шрифт:
— Проходите. Олег Борисович Вас ждет.
***
— Так, ну все, не хнычь! — прикрикнула Марина, когда Лика зашипела от жгучего прикосновения проспиртованной ватки к разодранной коже.
Маленькая съемная однушка Марины в эту неспокойную ночь превратилась в лазарет. Подставляя несчастную спину подруге, Лика сидела на мягком пуфике и периодически похныкивала не то от боли, не то от недавно пережитого страха.
— Терпи, я сказала! Плакать надо было раньше, а теперь
— Долго еще? — прохныкала Лика.
— Долго. Слушай, я не понимаю, что с тобой делали? У тебя вся спина стерта…
— Неудачно приземлилась.
— Ага… И неудачно переместилась в пространстве. Лик, колись, что случилось? Я ж все равно не отстану.
— Да ничего не случилось. Меня сегодня чуть не убили, приняв за Каринку.
— Чего?!
Марина даже экзекуцию прекратила, опешив от такого заявления.
— Ну жива ж, чего ты всполошилась? — с натяжкой улыбнулась Лика. — Давай заканчивай эту пытку быстрее, я уже замерзла так сидеть.
— Терпи, — возвращаясь к ссадинам, проговорила Марина. — Сейчас закончим — отогрею тебя чаем.
— А вино есть?
— Ах ты, алкашка, — вздохнула Марина, чуть расслабившись, и даже улыбнулась. — Есть. Будет тебе и вино, и даже твои любимые суши — ждала ж тебя, готовилась. Не при таких, правда, обстоятельствах, надеялась тебя в гости заполучить.
Не при таких обстоятельствах и сама Лика надеялась наведаться к подруге. Но что теперь об этом говорить? Остается только вздохнуть и порадоваться, что вообще живой осталась.
— Знаешь, Марин, а моя сестренка, похоже, за свою короткую жизнь успела дел натворить, — после недолгой паузы задумчиво проговорила Лика.
— И что ж она такого натворила? Это что ж вообще натворить такое нужно, чтоб за это убивали?!
— Понятия не имею. Но если б она Власову попалась, живой оттуда она вряд ли бы ушла.
— Какой еще Власов? — нахмурилась Марина, вспоминая смутно знакомую фамилию. — Погоди, тот самый, что ли?
— Тот самый.
— Так это он тебя чуть не убил?
Лика промолчала, но и без ответа все понятно. Марина же, принимая боевую стойку, отступать не собиралась — напротив, теперь она точно знала, на зоне Власову самое место!
— Вернулся, значит, сволочь! Ну и почему ты не хочешь заявить в полицию?
— Потому что он отпустил меня.
— И что? Лик, ты с головой дружишь? Он чуть не убил тебя — ты понимаешь это?!
— Ну не убил же.
— Ну давай подождем, пока убьет — так, что ли?!
— Нет. Он не убьет меня, Марин. Он не причинит мне вреда.
— Интересно, откуда такая уверенность?
— Марин, не дави. Я не знаю… Но я знаю, что мне он ничего не сделает, и поэтому я прошу тебя молчать. Он не меня хотел убить, а Карину — но ей-то он уже не навредит! И вообще, странно это все как-то… Он на нее очень зол.
— Ну что тут странного?
— Да нет, там другое что-то… Не из-за того, что его посадили. Я не знаю, как объяснить… Но такое чувство, что он… обиженный какой-то. Как будто его посадили несправедливо.
— Лик, ну конечно, несправедливо! Они там все, страдальцы, «несправедливо» сидят! Убивают, насилуют, а потом делают щенячьи глазки и говорят «а это не мы, это наши жертвы сами виноваты! Не так посмотрели, не то сказали, не в то одеты были»… Лик, я не понимаю, ты что, жалеешь его?! Да ты посмотри, что он сделал с тобой! Лика, Власов — уголовник. Он подонок, изнасиловавший твою сестру. И пока этот упырь где-то рядом, ты не в безопасности. Ты должна все рассказать отцу — какие б у вас ни были с ним отношения, он не станет тобой рисковать, он защитит тебя.
— Да ты понимаешь, что будет, если отец узнает, что Власов напал на меня? — прикрикнула Лика на подругу.
— Это не твоя забота. Горский тебя защитит. Ты должна сказать отцу и обратиться в полицию.
— Марина, в лучшем случае, Власова посадят!
— И что?! Таким, как он, там самое место!
— Но он же не сделал ничего! Он отпустил меня, когда понял, что я не Каринка. Он ей за что-то мстил, и что у них там произошло, мы не знаем. За что мне сажать его? Он даже не знал, что у нее сестра-близнец есть. Да хватит уже с него, он и так наказан…
— Ты ненормальная, Лик, — только и смогла Марина покачать ей в ответ головой. — Нет, правда, ненормальная! Нашла кого жалеть… Он сам виноват, Лика. Думать надо было, когда в трусы к шестнадцатилетке лез!
— Марин, за это он уже отсидел. Нового пока еще ничего не натворил. А ты обещала мне, что никому ничего не расскажешь.
— Обещала, обещала… Я ж не знала, что вокруг тебя уголовники вьются!
— Марина!
— Да молчу, молчу. Хорошо. Но имей в виду, если этот гад еще раз к тебе сунется, я молчать не буду. И я не в полицию пойду, а прямиком к твоему отцу. Все, я закончила, — закручивая пузырьки, заявила Марина. — Маме отзвонись, а я пока тебе из одежды что-нибудь подберу.
Через полчаса девушки уютненько расположились на просторной Марининой кровати. Открыли вино, достали суши… Никто не угрожает больше расправой, и пора бы расслабиться, да мысли у обеих все еще там, в том темном дворе. Лика задумчиво теребила покрывало; Марина же, вопреки данному обещанию, вынашивала план защиты подруги от страшного и ужасного уголовника, гадая, кому первому накапать на него: самому Горскому или, быть может, сначала Руслану. Кстати, о Руслане…
— Как с Русланом у вас дела? — Марина схватила лакомство и откинулась на спинку кровати. — Видела его на днях. Задумчивый такой… Загадочный…