Верь мне
Шрифт:
— Что Максим? Меня с ним ничего не связывает.
— Мне показалось иначе.
— Тебе показалось. Мам, пожалуйста, не говори мне о нем. Тебе не нравится Руслан? Или ты предпочла бы, чтоб я вышла замуж за уголовника?
— Ну, как выяснилось, не такой уж он и уголовник.
— Это неважно.
— Зато для меня важно, что моя дочь сейчас льет слезы. Лик, расскажи мне все. Я же вижу, что-то случилось. Он обидел тебя?
— Мама, нет! — выкрикнула Лика и вдруг снова расплакалась. — Мам, ну не мучай меня, ну пожалуйста!
— Ну вот, опять ревешь…
Арина залезла с ногами на кровать, отобрала
Лика ревела долго и громко, но стало действительно легче. Через несколько минут она успокоилась и замерла на груди матери, лишь изредка всхлипывая.
— Нет ничего глупее, чем выходить замуж за нелюбимого человека, — тихо проговорила Арина, обнимая дочь.
— По-твоему, лучше страдать всю жизнь, любя того, кому не нужна?
Арина промолчала. Именно это она делала всю свою жизнь. За двадцать лет она так и не смогла подпустить к себе ни одного мужчину. Ради кого? Ради человека, выгнавшего ее из своей жизни. Может, Лика и права — не жизнь это.
— У вас с отцом хоть что-то было хорошее, — тихо проговорила Лика, разгадав мысли матери. — У тебя есть я. А у нас с Власовым что? Мы чужие. Я не смогла до него достучаться. Я же пыталась, я все делала… — Лика запнулась, а по щекам опять покатились горячие слезы. — Мам, он непробиваем. Все, что ему нужно было, это убедиться, что я такая же, как Каринка, что я продажная золотая девочка… Он подложил меня чужому человеку, чтоб только убедиться в своих подозрениях… Из-за него меня чуть не убили.
— Что значит «чуть не убили»? В каком смысле «подложил»? Лик, что случилось?!
— Мам, ты не волнуйся только, все обошлось, никто мне ничего не сделал, — понимая, что наговорила лишнего, Лика поспешила успокоить мать. — Власов проверить меня хотел — подослал человека, чтоб он затащил меня на кофе… И он затащил. Только не на кофе. Мне снотворное подсыпали, а Власов фотографии получил… Где я голая. С этим парнем. Только оказалось, что парень этот — друг Сажинского… Это Сажинский убил Карину. А когда понял, что я все знаю, стал угрожать, что убьет и меня. И знаешь, он убил бы. А перед этим изнасиловал бы. И все это с легкой руки Власова. И все только потому, что он мне не верит.
— Лика, почему я узнаю об этом только сейчас?! — возмутилась Арина. — Почему ты сразу мне не сказала?
— Вот, говорю. Ты не волнуйся, Сажинский сейчас должен быть в больнице — он не опасен. А вот охрана у отца так себе — они даже не знают, что я была в гостинице. Мам, черт с ним, с Сажинским! Но я не хочу больше ничего слышать о Власове. Я выйду замуж за Руслана.
— Тебя Руслан забрал оттуда? Ты поэтому замуж за него согласилась выйти?
— Власов успел — Сажинский в его планы не входил. Руслан потом приехал, я сама ему позвонила.
— Значит, Максим про Сажинского не знал и просто хотел тебя проверить?
— Какая разница, мам? Знал, не знал — какое это имеет значение? Ты что, защищаешь его?
— Да не защищаю. Пытаюсь его понять.
— А я не хочу ничего понимать, я устала. Разве можно такое прощать?
— Если любишь, то можно многое простить. Власов пережил слишком много горя, чтобы верить людям, а тем более, нашей семье.
— Нет, мам, всему есть предел. Видит Бог,
Глава 19
Ее девочка все же дочь своего отца. Такая же упрямая, такая же уверенная в своей правоте. То, что правота ее разрушительна, и первой пострадает она сама, Лика не думает, точно так же, как и отец ее в свое время не ведал, что творит, отказываясь и от Арины, и от второй дочери.
Арина стояла у окна и не знала, как поступить. Лике она никогда ни в чем не отказывала, даже в ошибках. Ну какой смысл говорить человеку, что не нужно на морозе языком к железу прикасаться? Сказать-то можно, но все равно же пойдет, лизнет, и только потом, ощутив на себе все прелести ситуации, поверит: да, правду люди говорили, не стоит. Вот и Лика… Если сейчас уже льет слезы, то что дальше будет? Она уверена, что свадьба с Русланом что-то изменит — а изменит ли? Глупая девочка! Но не убедишь же сейчас.
Надо что-то делать.
Арина не видела иного выхода, кроме как за помощью обратиться к мужу. В конце концов, он отец и тоже желает Лике добра — он должен понять Арину, должен ее услышать.
Горский на встречу согласился. Велел ехать к нему домой — он уже как раз на полпути туда. Не самый лучший вариант — там Ланка, там чужая жизнь; но сейчас Арину не волновала ни возможная встреча с сожительницей мужа, ни сам Горский — только Лика, а ради дочери она куда угодно поедет.
Красный внедорожник немецкого происхождения неуверенно скользил, будто крался, мимо череды огороженных высокими заборами особняков. А вот и тот самый… Арина надеялась, что Горский уже дома, но стоило подъехать ближе, как навстречу ей вышел охранник:
— Добрый день, Арина Сергеевна, заезжайте, — парень опередил все ее вопросы и махнул в сторону уже открытого гаража, просторного и абсолютно пустого.
Горского еще нет, но Арину здесь уже ждали. Это было приятно. И двухэтажный огромный особняк, пугающий своими размерами, укутанный, запрятанный за высоким каменным забором, вдруг показался вполне доброжелательным, радушным хозяином.
— Александр Владимирович скоро будет, Вам придется подождать его, — пояснил парень, помогая Арине выйти из машины.
Ее встретили, проводили на террасу, сославшись на распоряжение хозяина, и даже пообещали напоить кофе. Давно Арина не чувствовала себя столь важным гостем. Особенно странным это было ощутить в доме бывшего мужа.
На какое-то время Арина осталась одна на небольшой террасе. Птички поют, солнце припекает — красота! Она прошла к стеклянному ограждению, за которым разлился самый настоящий пруд, с кувшинками и маленькими рыбками — то и дело они выпрыгивали из воды, сверкая мокрыми гладкими спинками, с брызгами плюхались обратно и тут же исчезали в темной глубине… Когда-то о таком пруде они с Горским мечтали вместе. Память больно кольнула в груди, но Арина тут же прогнала глупую мысль — что было, то прошло. Она здесь не за этим.