Верь в меня
Шрифт:
Поворачиваюсь к Денису лицом. Задрав голову, смотрю ему прямо в глаза. Он высокий, а я без каблуков совсем маленькая рядом с ним.
— Что смотришь? — спрашивает он без намёка на флирт.
— Хочу. И смотрю.
— Продолжим смотреть друг на друга или пройдём в квартиру? Что? Я что-то не то сказал?
— Нет, — качаю головой, взгляд не отвожу. Глаза в глаза продолжается. — Смотрю на тебя и думаю: где ты раньше был? Почему мы только сейчас встретились?
Он ухмыляется, рукой тянется к моим волосам. Я больше
— Тебе нужно проспаться. Ты сейчас пьяная. Твои слова всерьёз я не воспринимаю.
— Зря, ведь пьяные люди говорят правду. А знаешь какая она, в смысле, правда? Правда в том, что у меня сердце разбито. А ты явно не тот, кто сможет собрать все осколки в одно целое. Я всю взрослую жизнь любила одного мужчину, но не могла быть вместе с ним, потому что он женился на моей лучшей подруге. Так и жила, реализовывала себя как личность и среди всех мужчин, которые мне встречались, я искала похожего на свою безответную любовь. Знаешь, спустя много лет я его случайно встретила — очень похожего, но другого, не бывшего мужа моей бывшей подруги. Я смогла бы тебя полюбить, Денис, но ни за что не полюблю — любилка сломалась, любить больше нечем.
— Настя… — его красноречивый вздох отзывается в сердце тоской. А я закрываю глаза, когда Денис касается моей скулы ладонью. Жду отклика от своего тела, хоть какого-нибудь намёка на ощущения, но ничего нет. Я правда сломалась, часовой механизм внутри меня остановился.
Вместо слов он просто обнимает меня. Плевать, что я мокрая, что его одежду тоже делаю мокрой. Постояв молча обнявшись неизвестно сколько, Денис отступает первым. Ведёт меня в одну из комнат, достаёт из шкафчика свою футболку и полотенце. Предлагает снять свою мокрую одежду и переодеться в сухое, а он пока сделает мне горячий чай.
Когда Денис выходит из комнаты, я беру предложенную футболку и подношу к лицу. «Том Форд» окутывает знакомыми нотками. Боже мой, да он даже пахнет как Потоцкий. Ругается как он, грубый, сухой и властный. Ну точно хорошая замена могла бы быть, но не будет, потому что уже не нужно.
Данил
Заёбаный возвращаюсь домой. На мобильном пропущенные звонки от друзей и знакомых — не смогли поздравить меня с днюхой, да и хуй с ним, переживут как-то.
Заглушив мотор, откидываюсь на спинку водительского кресла. С закрытыми глазами сижу, думаю о Насте. Морально готовлюсь к претензиям, возможно, истерике. Сил на эту хуйню уже не осталось, но это же Настя, с ней всегда как на пороховой бочке.
Мобильный оживает стандартным рингтоном. Уставшим взглядом читаю имя матери Леры. Не могу не принять вызов.
— Слушаю.
— Данил, ну как там Лерочка, как малыш? Я звоню Лере, но она трубку не берёт. Может мне к ней в больницу поехать? Она же там совсем одна… — голова раскалывается
— Лере вкололи снотворное, она спит. До утра ей бесполезно звонить. Ребёнок в реанимации, подключили к ИВЛ. С ними двумя медики, не паникуйте, Татьяна.
— Тебе легко говорить, это не твоя дочка там и внук… — замолкает, недоговорив, что к лучшему. Я сейчас в таком состоянии, что могу послать нахуй без зазрения совести. — Прости, я не то хотела сказать. На самом деле спасибо тебе. Без тебя я даже не знаю как бы всё закончилось.
— В роддоме надо было нормальном рожать с нормальными врачами.
— Да кто ж знал, что всё так выйдет? Лерочка всю беременность проходила нормально. Врач, которая её наблюдала, говорила, что всё будет хорошо, что у Лерочки нет противопоказаний к естественным родам. Это всё модная эпидуральная анестезия виновата, из-за неё у Лерочки не было нормальных схваток и потуг, да и раскрытие так и не…
— Татьяна, хватит, — цежу через зубы, пальцами сжимаю руль. Злой пиздец. — Сегодня я устал. Поговорим завтра. Звонить до утра мне не нужно, понятно? Сам завтра наберу.
— Хорошо. Хорошо, Данечка. Спасибо тебе ещё раз огромное. Спасибо, что не бросил Лерочку.
Вздыхаю. Пробубнив сухо «до свидания», завершаю звонок. Несколько минут восстанавливаю участившийся пульс.
Настя. Настенька. Как же нам с тобой не везёт. Когда начнём жить по-нормальному как все люди?
Мысли о жене отзываются в уставшем теле всплеском адреналина.
Блядь… От неё ни единого пропущенного звонка. По-любому обиделась, имеет право, да. Представляю, как она себя успела накрутить. В её мыслях я, видать, ещё тот козёл.
Я мог бы ей позвонить прямо сейчас, но ни один телефонный звонок не заменит взгляда глаза в глаза. Просто обниму её, к себе прижму крепко. Мне она нужна рядом, только с ней сердце бьётся чаще. Люблю её, хотя думал, что никого и никогда не смогу полюбить.
Воспоминания о жене вызывают во мне усталую улыбку. Из тачки выхожу быстро, размашистым шагом миную подземную парковку и поднимаюсь на лифте, на шестнадцатый этаж.
Квартира встречает подозрительной тишиной. Два этажа вдоль и поперёк обхожу за пару минут. Насти нигде нет.
От накатившей злости ногой толкаю несчастную вазу, что стоит в коридоре. Оглушающий грохот разбивающегося на мелкие кусочки стекла меня не парит. Я снова и снова набираю номер мобильного, который знаю на память.
Динамит меня, а я злюсь ещё больше. Где её может носить, почему на часах 23:00, а её до сих пор нет дома?
Звоню Жеке. Он отвечает практически сразу, разговаривает со мной через губу, но мне похуй.
— Ты можешь нормально сказать, где сейчас Настя? — срываюсь на крик.