Вера для бандита

Май Татьяна

— Борись со своими страхами, иначе так и проживёшь свою скучную жизнь! — ответил ей.

Получилось очень высокомерно. Не умею успокаивать женщин. Тем более, никогда этого и не делал. Кроме безудержной радости нахождения со мной и стонов от оргазма, не видел других эмоций у девок. Не грузили меня ни своими проблемами, ни тем более слезами. А тут комбо какое-то!

— Я сделаю вид, что ничего этого не было и буду исполнять свою роль во имя здоровья моего брата. Буду, но никогда тебе этого не прощу.

— Не

думай, что ты для меня что-то значишь, чтобы меня волновало твоё душевное состояние. И прощение мне твоё нахер не нужно!

Тигрица повернулась ко мне и посмотрела глазами, полными злости. Выхватив из моих рук бутылку, сделала большой глоток. Я тронулся с места, не превышая ста двадцати. Пусть подышит.

Доехав до дома в гробовом молчании, вышел из машины. Что-то она не плохо меня грузанула. Мне вообще должно быть похуй на её настроение. Что за игрушка, которая вместо доставления удовольствия заставляет копаться в себе?!

Тигрица вышла за мной, слегка пошатываясь. Она огуляла всю бутылку, заметно расслабившись.

— Хоть ты и законченный придурок, но коньяк у тебя хороший, — сказала она, швыряя в меня пустую бутылку.

— Эй, дамочка, полегче! — Подошёл к ней, закинув на плечо. — Училка ушла в разнос?

Она что-то пискнула, но, получив укус за задницу, притихла. Войдя в дом, нас встретила домоправительница.

— Талгат Аскарович, добрый вечер!

— Приготовь комнату, — велел ей, похлопав Тигрицу.

— Поставь меня! Это неприлично! — ругалась она.

— Тебе ли говорить о приличиях! — фыркнул в ответ. — Одно колесо чего стоит.

— Да как ты смеешь, — прошипела она.

— Талгат Аскарович, но ведь я нашла уже на замену новую горничную… — непонимающе сказала домоправительница.

— Ты не поняла, Ольга. Это мой преподаватель по русскому языку, — сказал, возвращая Тигрицу на землю, — хочу подтянуть школьные знания.

Управляющая стояла в шоке. Никогда не приводил домой баб. Тем более жить. Наверное, подумала, что нашёл себе постоянную девушку. Ха. Постояв ещё немного в ступоре, Ольга пришла в себя.

Тем временем Тигрица, поправив на себе плащ, протянула руку ничего не понимающей управляющей. Коньяк пошёл на пользу. Наконец-то расслабилась.

— Очень приятно, — сказала Тигрица.

Мы хотели уже пойти наверх, как Ольга снова заговорила.

— Талгат Аскарович, приходила Инга… — начала она.

— Иди выбери себе комнату сама, — сказал Тигрице.

Та, будто и ждала повода слинять от меня, быстро юркнула наверх.

— Продолжай.

— Сидела здесь около часа. Расспрашивала всё. Я сказала, что вы уехали за город с друзьями.

— За это, Ольга, я и плачу тебе такие бабки! — сказал, засунув ей в карман купюру.

— Это ещё не всё… гхм… она тайком проникла в вашу комнату…

— Ну! Что на это раз?!

— В

том-то и дело, что я всё проверила, но ничего не нашла… Она просто сидела и нюхала вашу рубашку.

Я закатил глаза. Одержимая.

— Сделаем так. Скажи охране, чтобы больше её не пускали.

Пошёл наверх искать Тигрицу. Естественно, из всех комнат она выбрала мою и мирно посапывала на моей кровати. Приехали, бля.

20. Вера

Дикая головная боль заставила проснуться. Казалось, в виски кто-то бьет раскаленными молотками. Вспомнив, что вчера в одно лицо выпила маленькую бутылочку коньяка, поморщилась. Я же вообще не пью… Но вчера был веский повод, ведь столько всего навалилось за один день. Будто копившееся ведро событий за один раз опрокинулось на мою бедную голову: контракт, измена Сережи, предательство подруги, сцена на колесе обозрения, при воспоминании о которой до сих пор жгло щеки, воспитательные меры Талгата, отъезд брата…

Ильюшка!

Вспомнив о брате, испытала острый укол вины. Как он там? Наверняка с ума сходит от страха и одиночества! А я хороша сестра, ничего не скажешь…

Потянулась к телефону, чтобы позвонить Ильюшке, но, почувствовав подкатывающую комком тошноту, почти скатилась к кровати и, заметив дверь слева от кровати, взмолилась, чтобы за ней оказался туалет. Мне повезло.

Минут через пять меня отпустило, хотя какое-то время пустой желудок еще отзывался спазмами. Выпив воды из-под крана и приняв душ, вспомнила, что мне сегодня на работу. Но сначала я должна позвонить брату.

Вернувшись в комнату, поняла, что заснула вчера в комнате Талгата. Здесь все будто кричало о его присутствии и характере. Мебель темного дерева, огромное зеркало в черной раме, занимающее всю стену напротив кровати, пачка дорогих сигар на тумбочке, бриллиантовые запонки, небрежно брошенные рядом, запах дорогого парфюма с нотками свежести, которым пропахло постельное белье, и женские трусики, на которые я наткнулась под подушкой, когда пыталась отыскать пропавшую вторую серьгу. Из тончайшего кружева и с жемчужным пояском. Наверное, их забыла предыдущая пассия Талгата.

Поморщившись, я оставила их на видном месте, и только сейчас заметила свою сумку с одеждой, которую вчера собрала. Ура! Сейчас мне было просто необходимо что-то свое, родное, из прошлой жизни, пусть это всего лишь моя одежда.

Придав себе пристойный вид и отойдя к окну, я набрала брата по видеосвязи. Ильюшка ответил через несколько секунд.

— Вер, привет! — радостно завопил он, увидев меня. — А ты это где? В школе, да?

На экране планшета высветилось радостное, улыбающееся лицо Ильюшки. Я увидела белоснежное постельное белье и мятные стены палаты.