Вера и рыцарь ее сердца. Книга третья. Играть с судьбою в поддавки
Шрифт:
Замужество никак не повлияло на Верино усердие на работе, она по-прежнему отдавала больным детям свои знания, душу и сердце, а её мужу доставались то, что можно было назвать банальным женским капризом: право мужу спать с ней в одной постели.
К Новому году Жене предложили работать инструктором по спорту в исполкоме Зеренды. На это хорошее назначение повлияли три фактора: три года безупречной службы Лебедева на подводной лодке, его титул мастера спорта и высокое положение в обществе его молодой жены.
Работа спортивного инструктора
– Не сердись, Верочка-котлеточка, я как организатор соревнований просто обязан был выпить за успешное проведение соревнований. Только хорошей выпивкой можно привлечь молодежь к спорту. Именно за это я получаю зарплату. Такова моя работа, делать все для поднятия спортивного престижа района.
Вера понимала, что Женя прав, в ее стране успехи любого мероприятия отмечались с бокалом в руке. Хотя служебное пьянство мужа ей совсем не нравилось, но она старалась не выходить из образа смиренной жены Соколова, героя рассказа Шолохова «Судьба человека», который был для нее идеалом замужней женщины. Вера и пьяному мужу не перечила, а трезвому все прощала, надеясь, что он сам должен когда-нибудь понять, что водка ему не друг.
Теперь она носила красивую фамилию Лебедева, но от перемены фамилии особых перемен не чувствовалось, пока они не стали жить отдельно в частном доме.
В тот год стояла суровая зима, и в доме тоже было холодно. Печка голландка, что стояла по середине комнаты давала тепло в радиусе трех метров, и в дальних углах стены промерзали.
Однажды, в один из зимних вечеров, Вера в холодной избе ждала мужа, муж не приходил, и она медленно замерзала, потому что была убеждена, что растапливать печки – это сугубо мужское дело. Что только она не делала, чтобы согреться, и цыганочку танцевала в свитере и в валенках, и горячим чаем упивалась, но мороз пробирал до костей, замерзали даже стрелки часов и они еле-еле двигались по циферблату. Когда терпение Веры подошло к критической черте, она забыла про свой гонор, быстренько оделась и подалась на поиски мужа, забывшего, что у него есть жена, которая вот-вот замерзнет у холодной печки.
Крадучись, шла она по сугробам вокруг спортивного корпуса, пока не нашла дырочку в одном из замерших окон тренерской комнаты, через которую увидела мужа со стаканом в руке в кругу тренеров. Предательство было налицо!
– Я смерть приму в холодной супружеской постели. И пусть мой труп будет на совести мужа! – решила Вера и отправилась домой, привести месть в исполнение.
Но мстить мужу такой ценой, оказалось на деле банальным самоубийством. Она медленно замерзала в ледяной постели, пока переносить мороз уже не было больше воли.
Тогда Вера зайчиком выпрыгнула из-под пухового одеяла и бросилась к вешалке. Решение замёрзнуть сменилось отчаянном желанием выжить и выжить любой ценой. Она напялила на себя холоднючий тулуп и выпрыгнула во двор, где у порога
Растопить печь быстро не получалось, огонек в горниле печи тух, но надежда согреться любой ценой только разгоралась. Снова и снова чиркала женщина спичками, поджигая обрывки газет, обжигая собственные пальцы, пока пламя, набравшись смелости, не охватило дрова жаром. Комната стала наполняться благодатным теплом, а с теплом в комнату возвращался жилой дух. Гордая собой, Вера дважды сбегала на улицу, чтобы полюбоваться столбом густого дума, валившего из трубы её дома. С приобретением опыта печника надежда создать крепкую трудовую семью укрепилась.
К весне молодые супруги Лебедевы переехали в двухкомнатную квартиру во врачебном доме с центральным отоплением, где они отпраздновали свою ситцевую свадьбу и поступление Жени на заочный исторический факультет университета в Петропавловске, Верины родители обещали оплатить его учебу.
Все в семье шло хорошо, как по маслу.
Молодые супруги жили во врачебном доме, что стоял на берегу Зерендинского озера. В этом доме на втором этаже жила семья Людмилы, кузины Вериной школьной подруги, с которой она была знакома еще по Караганде. Именно Людмила повлияла на выбор Веры просить распределения в Зеренду на работу педиатром.
На одной площадке с новоселами проживала семья главного врача Ильинского, жена которого, проворная Аллочка, угостила Лебедевых в день их переселения горячим пирогом.
На втором году замужества Вера с нетерпением стала ожидать начала беременности, но беременность не наступала, как это было положено в счастливых семьях. Из месяца в месяц ее надежды зачать ребенка терпели крах, а у ее мужа больше печалило не то, что в семье не было детей, а то, что Вера все ночи и дни пропадала на работе и находила это вполне нормальным.
– Вера, – возмутился он, как-то раз, когда она явилась домой с рассветом, – сегодня ты опять пришла под утро, как куртизанка турбюро. Иногда мне кажется, что наш дом – это твоя перевалочная база, а я в ней сторонний наблюдатель. Ты сегодня ела? … Я вот хлеб купил, а молоко в бидоне сестра передала. Так и получается, я ложусь в кровать голодный и злой, а ты, ни живая, ни мертвая, какие тут могут быть дети?!
– А ребеночка мне так хочется, … и молока с хлебом.
Вера поцеловала мужа в усы, пшеничного цвета и повела его на кухню, чтобы не драматизировать обстановку, а утолить голод и жажду.
Когда они ложились спать, Женя обнял жену и вздохнул понимающе: – Эх, Верочка– пеночка, ты опять думаешь о больнице! Я это нутром чувствую. А знаешь, я не виноват, что дети в Зеренде болеют, что у нас детей нет! Я вот, что думаю, а не настала ли моя пора пуститься в бега? Ты на себя посмотри. Другие доктора приходят домой вовремя, тоже усталые, но довольные, а от твоей неудовлетворенности даже мухи в нашем доме сдохли. Так-то, вот.
Пожелав жене спокойной ночи, муж отвернулся к стенке и заснул, а Вера сна лишилась.