Вера и террор. Подлинная история "Чёрных драконов"
Шрифт:
— А я вижу: ты способный боец! — улыбаясь, заметил Ахмед. — Омар! — крикнул он молодому пуштуну, подававшему еду. — Принеси воды!
Анархисту дали умыться и утолить жажду.
— Что ж, обещание я сдерживаю, — говорил Ахмед. — Ты хотел свободы, так?
Кэно утвердительно кивнул, поднимая с земли свой рюкзак.
— Что ж, можешь идти, боец.
Он отдал анархисту нож, и Кэно закрепил его на поясе. Взвалив на плечо рюкзак, он направился к выходу. Ахмед догнал его и хлопнул его по плечу.
— Пойдешь прямо по этой дороге, — указал душман на горную тропу, — там будет спуск. Поверь мне, так будет проще. Мухаммед рассказывал, откуда вы пришли. Ступай. Этот путь надежней. Иди. Иди вперед и не оборачивайся.
Кэно взглянул
Кэно резко развернулся — и в этот же момент прозвучал выстрел. Анархист ничком упал на землю, закрыв глаза. Осознав, что больше в него не стреляют, он приподнял голову и узнал серый тюрбан и сверкающую улыбку Ахмеда. Он прислонил винтовку к плечу, не убирая пальца со спускового крючка.
— Что за черт! — вставая и отряхивая одежду, закричал Кэно. — И за что я дрался на смерть?!
Ахмед смеялся. Рядом с ним стоял Омар и еще несколько моджахедов, с интересом следивших за происходящим. Кэно вспомнил, что слышал свист пули над головой: каких-то жалких два сантиметра, и его рейд был бы завершен раз и навсегда. Этот прохвост — отличный стрелок, и если бы Кэно не обернулся назад в этот момент, Ахмед легко прикончил бы его.
— Знаешь ли, то, что ты только что сделал, было не очень честно! — разозлено заговорил Кэно. — Я выиграл все поединки, и вы обещали мне свободу, а не пулю в затылок!
Ахмед хитро улыбнулся и бросил винтовку.
— Да не будем мы тебя убивать, будь спокоен, человек! Испытание мое ты прошел! Вижу, тебе известно, когда играть по правилам, а когда их нарушать. Тот, кто так отчаянно сражается за жизнь, действительно достоин жить. Аллах не спроста тебя бережет. Что ж, будь свободен! Ступай своей дорогой!
Кэно плюнул на дорогу и пошел вперед, все еще оборачиваясь на довольно улыбающегося Ахмеда.
— Вот уже черти! — процедил он сквозь зубы.
Время приближалось к ночи. Около дороги анархисты развели костер. Картер варил тушенку, принесенную Бесом.
— Не устал воевать здесь? — спрашивал Джарек Беса — высокого человека в афганской шапке, коричневом кожаном жилете и красно-сером свитере. — Езжай с нами в США, здесь тебе ловить нечего.
— Меня Кэно послал пасти «Красных драконов», — твердо отвечал Бес. — И я буду следить за ними столько, сколько надо. Я уже привык мотаться по миру, отслеживая их передвижения, каналы поставки оружия, наркотиков и денег. Шпион есть шпион. Это особый талант.
— Долго что-то нашего вожака нет, — отозвался Джефф Картер, помешивая тушенку. — Я тут скоро слюной захлебнусь!
Джарек проигнорировал слова Джеффа. Он взглянул в глаза Беса, строго глядящие вдаль из-под насупленных бровей. Что-то не давало ему покоя в этих глазах.
— Сдается мне, что ты погибнешь здесь, в горах Афганистана, — проговорил он, не глядя на лицо Беса. Информатор ничего не ответил.
Воцарилась тишина. Все молчали, пребывая в какой-то непонятной им самим тревоге. Джареку показалось, что издали доносится хорошо известный мотив. Это была не галлюцинация: Картер тоже услышал, как знакомый голос неподалеку напевал песню группы «Iron Maiden»:
O-o-o-o, my eyes — they see, but I can't believe, O-o-o-o, my heart is heavy as I turn my back and leave. [2]— «Sea of Madness», — сообщил Картер, узнав песню.
— Да тихо тебе! — прикрикнул Джарек. — Голос-то откуда?
Like a river we will flow, On towards the sea we go, When all you do can only bring you sadness Out on the sea of madness. [3]2
3
Последние слова прозвучали особенно громко и, казалось, совсем близко. Джарек встал и осмотрелся: по близости не было никого. Он хотел снова сесть на камень, когда краем глаза заметил, что из-за поворота вышел Кэно в мокрой одежде, с рюкзаком на плечах.
Somewhere I hear a voice that's calling, Out in the dark there burns a dream, You got to hope, when you are falling, To find the world that you have seen,– [4]4
Продолжал напевать он:
O-o-o-o, my eyes — they see, but I can't believe, O-o-o-o, my heart is heavy as I turn my back and leave. [5]— Брат! — закричал Джарек, встречая его с распростертыми объятьями. — Где ты шатался все это время?
— Да вот решил возвратиться более легким путем — пришлось сделать большой крюк. Там вышел к реке, решил помыться.
— Мыться без одежды ты не пробовал? — решил пошутить Джефф.
5
— Местные всегда моются в одежде, — вмешался Бес. — Некоторые принимают душ без верхней одежды, но штанов и рубашки здесь не снимают никогда. Если снимешь одежду, им сразу станет ясно, что ни хрена ты не афганец!
— Спасибо за справку! — недовольно бросил в ответ Джефф.
— А где Кибрал? — с тревогой спросил Джарек.
Кэно опустил голову.
— Кибрал убит. Больше ничего не спрашивай.
Он подошел к костру и сел на камень. Его лицо было горделивым и вдумчивым, но как только Кэно молча опустил голову на грудь, скрестил руки и погрузился в тревожные мысли, его мужественный покой будто растворился.