Вера змеи
Шрифт:
— Никто никогда не говорил мне непристойностей, — хихикаю я, уткнувшись ему в шею. — Не возражаешь, если я использую это для колонки?
— Дай мне время, пока не закончатся твои интервью, и я позабочусь, чтобы у тебя было много исходного материала.
Я обнимаю его за шею, пока он укладывает меня на кровать.
— Что, если я захочу больше, чем на пару дней?
— Сколько ты хочешь? — спрашивает он, удерживая мой взгляд.
— Столько, сколько смогу. Столько, сколько ты захочешь поделиться со мной.
— Я могу посвятить тебе все
Лерой наклоняется и запечатлевает на моих губах один-единственный поцелуй. Следующий поцелуй приходится мне на шею, затем он опускается ниже, зигзагами пробегая по моей груди, прежде чем провести языком горячую дорожку, которая пересекает мой пупок и заканчивается его лицом у меня между ног. Он делает один долгий, медленный поцелуй, раздвигающий мои складочки, затем смотрит мне в глаза.
— Я подарю тебе столько дней и ночей, сколько ты мне позволишь.
— Похоже, у меня будет запас исходного материала на всю жизнь.
Не сводя с меня глаз, он лижет меня снова, потом еще раз. Поглаживая, покачивая, подталкивая меня глубже к наслаждению. Вилка его языка ласкает мой клитор, подстраиваясь под его пальцы.
Мои бедра приподнимаются, встречая идеальное покачивающее давление его прикосновений. Я стону, мои руки скользят по его гладкой головке, отчаянно желая ощутить, как нарастают первые признаки оргазма.
— Еще нет, малышка. Я еще не закончил пробовать тебя на вкус. Я хочу, чтобы твой сладкий нектар стекал по моему языку, когда ты кончишь на него.
О, да. У меня будет много материала для моей будущей колонки о непристойностях.
— О боже, — выдыхаю я, когда его язык проникает внутрь меня.
Глубже, глубже, это просто продолжается. Разворачиваясь, ища и…
Сдавленный крик срывается с моих губ, когда он проводит языком по какой-то точке глубоко внутри меня, одновременно массируя пальцами мой клитор. Мое тело содрогается под ним, и все, что я могу делать, это стонать и поддаваться волне оргазмической эйфории.
Я вздрагиваю, когда его язык выходит из меня. Он тонкий и неширокий, но от потери я чувствую пустоту и жажду снова ощутить его внутри себя.
— Так вкусно, — говорит он, скользя языком по моей влажности. — Мое новое любимое блюдо.
Мои бедра сами по себе, они приподнимаются, чтобы привлечь его внимание. Как бы мне ни хотелось насладиться его языком, я хочу и остальную часть его тела тоже.
— Как это… я имею в виду, они… работают? Твои, э-э-э!
Я закрываю лицо руками.
— Почему я не могу этого сказать? Я все время пишу о сексе, и… Я имею в виду, боже, ты только что заставил меня… ну, ты понимаешь.
Его смех звучит приглушенно из-за того, что он находится между моих раздвинутых бедер, но вибрация от него подобна бензину, подливаемому в мой уже разожженный костер. Лерой прижимается ртом к моему центру, затем заползает на кровать, зажимая мое тело под собой.
— Я знаю. Я был там, когда ты кончила, и это было восхитительно.
Он нежно отводит мои пальцы от лица, затем смотрит на меня сверху вниз
— Члены. Скажи это вместе со мной… члены.
— Члены, — шепчу я, и жар безумного смущения приливает к моим щекам. — У меня что, лицо ярко-красное? Должно быть, я это чувствую.
Я стону.
— Почему я такая?
Его тело сотрясается от беззвучного смеха.
— Очаровательная? Красивая? Решительная? Жизнерадостная? В целом чертовски сексуальная?
— Ты не упомянул о неловкости.
— Нет.
Лерой берет меня за подбородок одной рукой и проводит большим пальцем по подбородку.
— Это часть всех остальных черт, о которых я упоминал, и я бы не стал менять ни их, ни чего-либо еще в тебе.
— Я бы тоже ничего в тебе не изменила, — говорю я, поражаясь правдивости своих слов. — Я говорю серьезно. От всего сердца.
Я обвиваю руками его шею и притягиваю ближе.
— Но тебе придется рассказать мне, как это работает с двумя членами… вот, я это сказала… потому что я никогда даже не притворялась, что знаю об этом.
Усмехаясь, он быстро целует меня в губы, а затем прижимается своим лбом к моему.
— Это работает так, как ты хочешь.
Обхватив меня руками, он увлекает меня за собой и переворачивается на спину.
— Здесь нет правил. Никаких ограничений. Никакого давления.
Очень большая, невероятно твердая выпуклость в его штанах прижимается ко мне снизу. Если бы я слегка покачнулась на нем, я бы кончила. Но я хочу, чтобы он был внутри меня, когда это произойдет.
Я опускаюсь ниже, обхватывая бедрами его колени, и запускаю пальцы за пояс его брюк.
— Могу ли я быть ревнивой девушкой-собственницей и сказать, что эти серые спортивные штаны только для меня? Я знаю, что у тебя были другие женщины, но…
В мгновение ока… очевидно, моего… он садится прямо, обхватывает ладонями мое лицо и крепко целует меня в губы.
— Других женщин нет, Кора. Прошлое не имеет значения, и ты единственная, кого я хочу видеть в своем будущем. У тебя никогда не будет повода для ревности, и, если ты захочешь быть собственницей по отношению ко мне, это сделает меня самым счастливым монстром или мужчиной в мире.
— Итак… ты сохранишь серые спортивные штаны только для меня?
Поддразнивать безопаснее, чем произносить громкие слова, которые грозят вырваться из моего сердца.
— Только для тебя, милая, — говорит он, ложась на спину. — А теперь сними их с меня и займись моими членами по-хозяйски.
— О, еще непристойности для моей колонки?
— Еще я расскажу тебе о своих чувствах, потому что хочу, чтобы ты знала.
— Еще лучше.
Настолько лучше, что я чуть не выпаливаю из себя все прямо сейчас. Я спускаю серый флис с его бедер. Резинка на талии цепляется за его большой комплект, и я прикусываю нижнюю губу, когда мои пальцы задевают два кончика, пока я их освобождаю. Булькающий вздох срывается с моих губ, когда в поле зрения оказывается полная длина обоих членов.