Вера
Шрифт:
– Значит на рассвете, запад? – уточнил трактирщик, понизив голос до шёпота.
– Да, конечно! И девчонок побольше! Да хорошеньких! Гулять, так гулять! – рявкнул как можно громче Бладмур. Ну, кто не знал, что старина Гро заведует подпольной сетью куртизанок? Хотя… Какие, к чёрту, куртизанки в осаждённом городе? Но! Знать могла себе позволить последнюю ночь блаженства. На то она и знать, чтобы почивать на чужом горбу и крови.
– Весёленькая ночь? – рассмеялся Гро, подыгрывая Бладмуру.
– Несомненно! – радостно пробормотал асассин. –
– Часть ребят мои, часть просто неисправимые алкаши, – сказал Гро, указывая на валявшегося под столом бедолагу в рваном тряпье. – Мусор, одним словом. Ничего стоящего сегодня. Все теневые потихоньку ушли из города. Кто его знает, что решит делать ваш Ренессанс.
– А ты чего не ушёл? – не оборачиваясь, спросил Бладмур, приметив сидящего в углу юнца в сером плаще.
– На это есть причины, – проговорил Гро.
Бладмур хмыкнул. Нечего доставать занятых людей лишними расспросами.
– Хорошо, – проговорил Бладмур, пытаясь разглядеть сидящего в конце залы человека.
– Вы узнали всё, что хотели? – спросил Гро.
– Да, всё. Только… Кто этот тип? Вон тот, что сидит в углу?
– Этот? Думаете, крыса? – склонившись ближе к Бладмуру, проговорил трактирщик.
– Не знаю, быть может. Мне кажется, я его где-то видел.
– Один из вольных. Да, да, тех, кто закрывал фланг инквизиции на Плато. Их теперь немного осталось, – ответил Гро.
– Вольный, значит, говоришь? А к горам Ар-Умрада не шастал, случаем? – просипел асассин, медленно опустив руку на эфес одного из кинжалов.
– Понятия не имею. Мне это мало интересно… Моё дело принять товар. Вы только это, – указав на клинок асассина, пробурчал трактирщик. – Не шибко разносите мне заведеньице. Служанок нет у меня, и местечко-то только для прикрытия. Убирать потом… Пускай даже всё в скором времени сгорит к чертям.
Бладмур понимающе хмыкнул, поднимаясь со стула, и также медленно и плавно начал движение к уткнувшемуся в стол человеку в сером плаще. Он хорошо помнил встречу в подземельях, когда он и Лин-Лей, кстати, нынче покойный, повстречали недотёпу вольного, решившего удрать с искомой вещицей. Проклятый скот сумел обвести их вокруг пальца и сбежать. Правда, как показалось Бладмуру, в лапы к смерти. Теперь же внутреннее чутьё асассина Шепростана подсказывало, что этот пьяница и есть тот самый вольный, или, по крайней мере, человек, имеющий какое-то отношение к тому бедолаге.
Бладмур не успел дойти пары шагов, как человек резко поднял голову и устремил взор прямо на асассина. По спине убийцы пробежали мелкие мурашки. Он был готов поклясться, что вольный видит его насквозь и спокойно читает его мысли! Кстати говоря, это был тот
– Чего застыл, урод? – заплетающимся языком спросил вольный.
Бладмур сжал рукоять кинжала и медленно потащил вверх. Пора разделаться с дерзким!
– Прежде чем я убью тебя, скажи, куда ты дел артефакт? – прошипел Бладмур.
– Убьёшь меня? – усмехнулся человек в сером. – Не думаю, рен. Не думаю.
– Ты не ответил на вопрос, – игнорируя слова визави, сказал асассин.
Вольный склонил голову на бок и внимательно посмотрел на Бладмура, оценивая того с ног до головы.
– А я и не думаю отвечать. И, кстати, не советую рыпаться. Ты умрёшь быстрее, чем это осознаешь, – причмокнув губами, пробормотал вольный. Язык его заплетался. Судя по огромному количеству пустых кружек, выпил он немало.
– Ты и правда такой…
Бладмур не успел договорить. В мгновение ока вольный оказался рядом с ним и с размаху саданул кулаком по лицу. Многоопытный асассин моргнуть не успел, как оказался на полу. Перед глазами поплыли жёлтые и красные круги. В воздухе что-то хлопнуло, и вокруг воцарилась тишина.
Удар был хорош. Вольный съездил Бладмуру от души. Несколько минут потребовалось убийце, чтобы отойти от потрясения. Когда взгляд более-менее прояснился, асассин резво встал, и, жмурясь от боли в голове, осмотрел зал. Все хмельные бродяги, включая самого Гро, смотрели на него с выпученными от изумления глазами. Бладмур быстро проверил капюшон. Нет, на месте.
– Чего уставились? – угрюмо бросил он.
Завсегдатаи «Приюта» вмиг отвернулись от него и возобновили разговоры, стараясь нарочито не замечать человека в чёрном. Бладмур покосился на трактирщика и кивнул: мол, где этот вольный? Гро развёл руками.
– В мгновение ока исчез, – сказал он. – Я увидел только, как вы падаете, а затем в глазах словно пелена какая-то. И всё. Этого ненормального как ветром сдуло!
Бладмур выругался. Проклятье! Неужели чёртова штучка, за которой его послали, дала этому глупцу невероятные способности?
– Если что узнаешь про эту мразь, доложи, – сказал Бладмур, проходя мимо Гро.
Дверь скрипнула, и ночной холод вместе с тяжеловатым воздухом ворвались в лёгкие. Надо спешить в свой стан.
Мерно потрескивали дрова небольшого костерка, разведённого тёмной и холодной ночью прямо посреди улицы из самых подручных средств – остова телеги и бочонка. Конечно, не шибко удачное топливо, но другого в переполненном людьми Шипстоуне нет. Власти сначала хотели бороться с кострищами по всему городу, которые несчастные беженцы разводили то тут, то там при наступлении холодного вечера, но затем махнули рукой: пускай лучше жгут, что найдут на улицах, чем полезут в дома за дровишками посолиднее. И это решение было вполне разумным.