Вера
Шрифт:
Мерлон тяжело усмехнулся и на миг оторопел. Смешок, вылетевший из его глотки, никак не мог принадлежать ему! Этот звук был больше похож на эхо в металлических трубах, чем на голос человека. Хотя, спустя секунду Мерлон мысленно махнул на это рукой: многое перестало удивлять его. Видения и совместные с ними приступы безумства рождались совершенно хаотично, никогда не предупреждая о своём начале и тем более не давая намёков на своё значение. Всевозможные картины, одна страшнее другой. Кровь, смерть, непонятные реплики всевозможных тварей. Иной раз какой-то странный голос на старинном языке начинал нашёптывать какую-то мерзость, от чего хотелось крушить всё вокруг. Уничтожать. Жечь. Рвать на части. В момент таких приступов Мерлон пытался скрыться в темных углах. Но не всегда получалось в безлюдных. Например, по пути из трактира к нему пристал один карманник.
Мерлон пытался бороться с этим. Пытался воззвать к тому странному собеседнику, которого слышал в последний раз перед принятием проклятой дряни. Но тот молчал. В ответ возникали видения ещё ужаснее обычных, ослепляя сознание. В такие моменты хотелось упасть на землю и скрести землю руками. Но то была лишь маленькая толика бед.
С его естеством, изначальной сутью… с его личностью происходило что-то непонятное… будто что-то инородное въедалось в кожу… органы, мозг…
Мерлон за прошедшие несколько часов осознал множество вновь приобретённых способностей, которые ранее за собой никогда не замечал. Например, он стал чрезвычайно ловким и подвижным, чего особенно ему, как магу, ранее и не требовалось. Заметил это Мерлон, когда изворачивался, словно бескостная змея, избегая падающих камней во время взрыва белой башни алхимика. Сложилось впечатление, что его тело в тот момент действовало отдельно от него, стараясь спасти свою земную оболочку. Кроме того, кожа огрубела и стала менее восприимчива к боли и повреждениям. Мерлон чуть с ума не сошёл, когда, случайно полоснув себя по руке кинжалом, не увидел раны и не почувствовал боли. А лезвие-то скользнуло будь здоров! Кровь должна была течь без остановки. Но самое интересное и самое удивительное связано с его магическими способностями. Когда в одном из темных уголков на него нахлынул очередной приступ злости и ненависти, он по рефлексу выставил впереди руку, и ни с того ни с сего возжелал немедленного огня. Телега, стоявшая впереди него, сгорела дотла за считанные секунды. После этого Мерлон опробовал пару пассов с простыми заклятиями огненной стрелы и шара, и они получились у него без всякого порошка и произнесения формул. Поразительно, такие изменения всего за полдня! Что же дальше? От этой мысли у Мерлона холодела спина, покрываясь мелкой дрожью. Он словно чувствовал, как его медленно пожирает какая-то сила. Но что с этим делать, он не знал. Однако точно мог сказать, что это лишь начало.
Кстати, а что он делал в башне алхимика? Мерлон задумчиво провёл пальцами по губам, стараясь припомнить суть тех событий, но ничего в голову не пришло. Интересно, тело научилось действовать отдельно от разума?!
Внезапно скрипнула дверь. Мерлон напрягся и медленно повернул голову в ту сторону, откуда донёсся звук. На пороге стоял большой тучный человек и что-то вполголоса говорил невидимому собеседнику. В нос Мерлону резко ударил запах пота и дешёвого вина. Ещё одна вновь приобретённая особенность: обострились все чувства, начиная со слуха и заканчивая зрением. Несмотря на тьму, Мерлон видел всё происходящее.
– Я тебе сколько раз говорил не пить за работой, негодяй? – причитал большой человек, видимо, сам Гро.
– Какай работа, хозяин?! – донёсся писклявый голос. – Нод не пьёт! Нод лечится!
Послышался звук глухого удара и чей-то визг.
– Я тебе дам, лечится! – рявкнул Гро. – Зараза! Скотина! Я тебя сейчас этими руками задушу, мразь!
– Хозяин, хозяин! Прошу! Отпустите! Нод хороший! Он любит хозяина! Нод предан хозяину! Нод просто глупый! Не губите, хозяин! – просил противный голос.
Деревянный пол затрещал от удара упавшего на него тела.
– Живи, горбатый гад! – прорычал Гро, выходя во двор. – Вставай, дам тебе, дураку, задание.
Гро вышел во внутренний двор, и Мерлон злорадно улыбнулся: трактирщик – тот самый. Но его собеседник…
Кряхтя и ругаясь, существо, называющее себя Нодом, вышло вслед за Гро во двор и уселось рядом с ним на землю. Благодаря обострённому зрению Мерлон отчётливо видел росший на плечах горб, сросшуюся с шеей голову, длинные, словно верёвки, руки, и маленькие скрюченные ножки. Гоншон, тварь древнего мира. Происхождение ему подобных неизвестно до сих пор, однако все маги, начиная с самых школяров, знают о безумной магической силе гоншонов и обходят уродцев за километры. Бывали случаи, когда парочка гоншонов выжигала деревни и рушила укрепления замков, причём играючи, не напрягаясь особенно. Однако главный недостаток этих существ – отсутствие здравого рассудка.
– Отправляйся к западным воротам и затми разум тамошним стражам. По утру Ренессанс подойдёт к стенам – ворота должны быть открыты, – проговорил Гро.
– Да, хозяин, – Мерлону показалось, будто гоншон произнёс последнее слово чуть ли не с обожанием.
– Хорошо. Есть вопросы? – сухо бросил трактирщик.
– Да, хозяин. Нод знать хочет, что за человек сегодня чуть не погубил рена в трактире? Нод почувствовал опасность…
– Опасность? – изумился Гро.
– Нод не умеет ошибаться, – обиженно проговорил гоншон.
– Верю… – тихо сказал трактирщик.
Мерлон нахмурился. Не о нём ли случайно говорят эти двое?
– Что я могу сказать… Знаю я его. Бродяга этот всю свою сознательную жизнь провёл среди людей удачи, людей одного дня. Как мне известно, последние пять лет зарабатывал вольной охотой, правда, товар у него всегда был второсортным, дешёвым… Живёт в долгах, ни десятка золота за душой не имеет. В общем, оборванец, не более…
– И всё, хозяин? – недоверчиво спросил Нод.
– Нет, – резко ответил Гро. – За его спиной тёмное прошлое. А точнее, за его родственниками. Семейка у него натворила в своё время дел, доведших всех старших и их прямых потомков до костра инквизиции. Нет, они не были связаны с Орденом Тьмы. Их секта куда древнее, и преследует совершенно иные цели. Семья Брат’свей, его семья, организовала в Шипстоуне одно из гнёзд. Кто-то предал их, и святые отцы сработали быстро и чисто. Однако этого оставили. Причина мне неизвестна, впрочем, я не интересовался особенно этой историей.
Мерлон чуть не присвистнул от удивления. Ничего себе история. Так-так, а случайно ли проклятая колба попала ему в руки? Прошлого Мерлон не помнил: события такой давности пришлись на беспамятство раннего детства.
– Он опасен, – повторил Нод.
– С чего ты взял?
– Я почувствовал нечто чуждое. И очень близко… Очень близко!
– Что? – изумился Гро, и в тот же миг захлебнулся своей кровью.
Верный нож, брошенный Мерлоном с крыши, рассёк трактирщику горло и послушно вернулся в ладонь. Изумлённый Гро схватился за рану, и, хрипя, повалился на землю, брызгая в разные стороны алой кровью. Нод взвизгнул и проворно вскочил на ноги, скребя длинными руками землю. Мерлон только замахнулся для второго броска, как проклятый гоншон безошибочно развернулся в его сторону и встретился с ним взором. Такого безумного взгляда Мерлон не видел никогда. Маленькие поросячьи глазки пылали ярким синим пламенем, источая пар. В этих ужасных глазах была заточена дикая, страшная боль, которая сейчас вливалась силой в жилы уродливого гоншона.
– Ты! – проревел Нод, направив указательный палец в сторону выпрямившегося на крыше Мерлона.
– Да я, а что? – съехидничал маг, не отводя взора. Он чувствовал, что гоншон прикладывал огромные силы, чтобы загипнотизировать его, но дарованные способности полностью блокировали атаку.
– Ты! Ты убил хозяина! – проревел гоншон.
– Ага, – улыбаясь, бросил Мерлон и рассмеялся. В груди пылал огонь ненависти и желания уничтожений.
– Ах ты… Нет! Ты умрёшь! – воскликнул гоншон, и, сделав еле заметный взмах руки, направил сгусток силы прямо в Мерлона.
Маг не шелохнулся. Направленная в него сила просто исчезла, не долетев нескольких сантиметров.
– Глупец, – усмехнулся он. – Гори огнём, тварь!
Нод не успел взвизгнуть, прежде чем истлел в прах.
Мерлон спокойно спрыгнул с крыши, не переставая улыбаться, и подошёл к корчившемуся на земле Гро. Трактирщик лежал в луже собственной крови, тщетно стараясь зажать рану.
– Пускай со мной и происходит всякая дрянь, но покамест я сохранил рассудок, знамён менять не буду. По крайней мере, до утра, – проговорил Мерлон и рывком всадил кинжал в висок Гро. – И только потому, что мне это нравится.