Веренианские Львы
Шрифт:
— При всём уважении к главкому мы не няньки, — нахмурился Дорм.
— Я прекрасно понимаю твоё беспокойство, — Дотс толкнул по столу папку с кратким досье журналиста.
«Итан Сворц, двадцать восемь лет. Отлично управляется с дронами, лично бывал в нескольких горячих точках и даже получал осколочное ранение.»
Дорм передвинул досье к Джошуа.
— К другим отрядам также приставлены журналисты, комиссары и прочие надзиратели. Они будут вести видеонаблюдение и фиксировать все ваши профессиональные качества, — Дотс скрестил руки на груди и откинулся на спинку кресла. — Потом специальная
— Тогда, может, сразу позвать Красных Рыцарей? — предложил Джошуа, передавая бумаги Вану и Сэму. — Раз уж им нужны лучшие.
— Сейчас Рыцари выполняют задачи на территории врага. Думаю, их привлекли бы, будь такая возможность, — ответил Дотс. — Наблюдения начнутся прямо сейчас. Распорядок прежний, но помните, что за вами следят.
— Он уже здесь? — осмотрев досье, спросил Сэм.
— Да, вы, наверное, разминулись, пока ехали в лифтах. Типичный гражданский. Он начнёт съёмку, как только выйдет из штаба, — вздохнул Дотс. — У него есть разрешение снимать практически на всей территории базы. Дорм, зайди вечером, я отдам тебе копии всех необходимых документов. На этом пока всё. Можете идти.
Они молча покинули штаб и строем направились к полигону. Вдруг Джо замер и обернулся. В воздухе позади отряда висел трёхвинтовой сферический дрон. Направленная на Львов камера рассматривала бойцов, словно глаз огромного насекомого. Лопасти этих устройств конструировались так, чтобы не создавать лишний для съёмки шум. Дорм предположил, что Джошуа обнаружил слежку только за счёт развитой интуиции.
— Это тот, о ком я думаю? — предположил Сэм. — Интересно, где он сам?
— Да где угодно, — ответил Джо, — хоть в двадцати километрах от нас. А ещё он нас слышит.
— Идём, — сказал Дорм. — Не обращайте внимания.
Сфера продолжала следовать за бойцами до самого полигона, но в какой-то момент пропала из виду. Да и сами Львы позабыли о съёмке, сконцентрировавшись на отработке тактических манёвров. Однако во время занятий на стрельбище камера объявилась вновь. На этот раз оператор был менее стеснительным и летал намного ближе. Молчаливый глаз фиксировал каждое движение и регулярно менял ракурсы. Но Дорм не беспокоился. Он был уверен в своих людях и неоднократно доверял их навыкам собственную жизнь. Он знал, что эти парни его не подведут. Даже Сэм, который присоединился к отряду всего полтора года назад, работал на том же уровне, что и остальные. То, как он подкрался к своему командиру утром, по-настоящему вдохновляло полковника.
Вечером Львы наконец вернулись в свой кубрик, только чтобы обнаружить там того самого журналиста. Он сидел на койке Джо и вынимал аккумулятор из своей камеры. Выглядел он слегка нелепо — худой, как палка, с острым треугольным подбородком и таким же острым кадыком, копной растрёпанных рыжих волос и усыпанным веснушками лицом. Вокруг глаз красовалось большое красное пятно от виртуальных очков, через которые он управлял камерой.
— Ну наконец-то, — улыбнулся Итан и протянул худую руку каждому из бойцов. — Здравствуйте, Веренианские Львы! Я Итан Сворц. Буду временно шпионить за вами.
— А чего раньше не поздоровался? — пожимая руку, спросил Джо. — У камеры
— Это было бы как-то невежливо. Да и потом, знакомство у нас запланировано на… прямо сейчас, — улыбнулся Сворц, разведя руками. — Полковник Арут, я должен провести индивидуальный опрос. Здесь есть подходящее помещение?
— Идёмте, — ответил Дорм, решив, что будет первым.
Он отвёл журналиста в кабинет для теоретических занятий и сел напротив. Несмотря на полную уверенность на полигоне, отвечать на вопросы, составленные какой-то комиссией, командиру не очень-то и хотелось.
— Итак, — произнёс Сворц, глядя в свой электронный блокнот. — Расскажите о вашем отряде.
— Нынешний состав участвовал во множестве боевых задач. Самыми яркими примерами будут освобождение города Иномо, операция «Гарпун» или, к примеру, ликвидация генерала Глонкоба. Подробности можете узнать в моём досье.
В памяти Дорма всплыли все бои, в которых участвовали Львы. Каждая гражданская потеря, каждое ранение, каждый взрыв и каждое облако грязи и дыма, что следовали за ним.
— Что касается самих бойцов, мои люди зарекомендовали себя как исполнительные и дисциплинированные профессионалы. Совместные тренировки вывели наши навыки на абсолютно новый уровень. Я с полной уверенностью могу заявить, что это самый эффективный состав отряда за всю его историю.
И он всецело верил в это. Как верил в силу опыта и практики. Отточенные годами тактики и учёт сильных сторон каждого члена команды делали Веренианских Львов практически местной легендой.
— А что вы можете сказать о каждом из них по отдельности? — делая пометки, спросил Итан. — Каковы их индивидуальные качества?..
— Я бы рискнул назвать вас самым странным членом отряда, — глядя в свои записи, произнёс Сворц. — Вы верующий, увлекаетесь настольными и даже азартными играми. В вашей характеристике написано, что вы болтун, но в то же время, будучи снайпером, вам нужно уметь долго сидеть в одном положении в полной тишине, что вы на это скажете?
— Болтун? Это Дорм написал? — широко улыбаясь, спросил Джошуа. — Встречал я как-то странного. Я на него не похож. В общем, забросили меня как-то помогать одному диверсанту на вражеской территории. Ещё до Львов, я тогда был в… Ай, не важно. Так вот, парень без умолку болтал со своей винтовкой и считал, что это машина времени.
— То есть?
— Видишь ли, он в том лесу торчал где-то полгода, — Джо отчётливо помнил первую встречу с потрёпанным и грязным бойцом. — Он ещё говорил, что его пули не убивают людей, а отправляют их в будущее, когда те уже и не живы вовсе.
— И как прошла ваша совместная работа?
— Я выполнил свою часть, а вот он решил остановить войну с помощью путешествия во времени.
— Вот что значит работать без перерывов, — поджав губы, произнёс Итан. — А что насчёт вашей веры? Я не читал книгу Пятерых, но разве религия не противоречит служению в армии? Вы ведь и людей убиваете…
— Есть разные течения, с разными мнениями по этой теме, — ответил Джошуа, проведя рукой по бритой голове. — Вообще, о порочности убийства в самой книге Пятерых ни слова. Людьми это, конечно, осуждается, да и не особо приятное это дело, но моей вере не противоречит.