Вереница
Шрифт:
Его разбудило прикосновение руки к лодыжке и звук зажигаемой спички. Рука поднесла спичку к лампе, а потом две руки поставили лампу на выступ на противоположной стене. Свет от лампы заиграл на стриженой голове, высветил ряд гвоздиков в ухе и край нежного, как у монаха, глаза. Мужчина посмотрел на них и произнес мягко, но без улыбки:
– Пора и за дело. Попытаемся поговорить, ладно? Попытка – не пытка…
С этими словами он положил у ног Моргана три скальпеля с небольшими лезвиями, разделочный нож и кюретку – инструменты, очень похожие на те, что были у Софи. “Но мы ведь еще живы!” – тупо подумал Морган, отказываясь поверить в то, на что намекали эти острые лезвия. Мариан невольно отдернула ногу, пытаясь убрать
– Гестапо? – спросил он и, положив ее ногу на пол, ласково добавил: – Не стоит беспокоиться, мисс Уэст. Жаль, что вы были так подозрительны и пришли сюда вместе с Хэт. – Он нагнулся и потянулся к голове Моргана, стараясь не касаться ее, а лишь вынуть кляп и развязать тряпку. – Только не шумите, пожалуйста, иначе мне придется убить вас всех троих. – Он посмотрел Моргану в глаза, желая убедиться, что тот его понял, и вытащил кляп.
У Моргана пересохло во рту, а привкус от тряпки вызывал тошноту.
– Я ничего вам не скажу, – заявил он.
– Скажете, – откликнулся Сет. – Это моя профессия. Он посмотрел на Моргана, потом все так же нежно нагнулся к нему и снова сунул кляп в рот. Морган напряг мускулы шеи, пытаясь ослабить узел, но он упустил момент, поскольку кляп уже снова был у него во рту, а Сет развязал ему запястья.
“Сейчас я схвачу нож! – подумал Морган. – Я должен! Другого шанса не будет… Тихо, тихо, погоди…”
Сет взял средний палец левой руки Моргана и сломал его, как ветку. Морган успел лишь мысленно крикнуть: “Нет!..” А потом его рука, плечо и шея превратились в полые каналы, охваченные пожаром. Он взвыл от боли, ощущая, как крик мучительно вибрирует внутри черепа. Потом его голову нагнули вперед, и Сет тихо прошептал ему на ухо, обдавая горящую плоть ледяным дыханием:
– Вы слишком шумите, доктор Морган.
Он подождал, держа Моргана за голову, пока тот не утих, парализованный страхом, и снова вынул у него изо рта кляп.
– Кто вы? – выдохнул Морган.
Палач ответил ему на чистейшем литературном английском, как говорят те, для кого этот язык не является родным:
– Всего лишь человек с особой подготовкой.
– Террорист, – прошептал Морган.
– Для кого-то – да. А для других – борец за свободу. Или освободитель.
“Да он надо мной издевается!” – подумал Морган, и это привело его в ярость.
– У меня есть еще девять пальцев, – выпалил он, хотя при одной мысли о том, что ему придется вновь пережить такие мучения, его чуть не стошнило. – Валяйте дальше!
Мучитель посмотрел на него с уважением и жалостью. “Он только делает вид! Это все игра!” – подумал Морган, понимая, что игра эта была как физиологической, так и психологической. Страдания создают атмосферу какой-то жуткой близости между жертвой и палачом. “В нашем квартале тоже были такие типы. Но я выжил”. Однако выжил он только благодаря тому, что старался не попадаться им на глаза. И еще потому, что у него не было ничего такого, что им хотелось бы отнять.
Морган больше не мог держать на весу руку и смотреть на свой распухающий палец. Он опустил ее, стараясь ничего не задеть. Если боль станет еще сильнее, он просто потеряет сознание. – Я всего лишь ученый… – Не скромничайте. Мне некогда слушать ваши байки. Кляп снова очутился у Моргана во рту. Его затрясло от холода. Он попытался собраться, чтобы подготовиться к очередному приступу обжигающей боли, – и невольно закрыл глаза.
Услышав стон Хэтэуэй, Морган открыл глаза. Хэт, обливаясь дотом, с ужасом смотрела вниз, на скальпель Сета, проводивший тонкую красную линию по натянутой коже ее живота. Морган рванулся вперед, ощутив, как узел
– Прости, дядя Стэн, – выдохнула она. – Прости. Это я им про тебя рассказала. И про рубку управления.
Морган дрожащей рукой убрал пряди с ее лба. Разрез на животе Хэт был длинный, но совсем неглубокий. Однако Сет по-прежнему держал скальпель в руке и смотрел на Моргана, ожидая, на что тот решится. Морган понял, что, несмотря на долгие годы кропотливой работы, несмотря на все его старания понемножку, шаг за шагом, вырваться из атмосферы нищеты, грязи и насилия, в которой ему довелось родиться, он так и не сумел попасть в более чистое и безопасное место, Громилы, бандиты, воры – все они были просто мелкой нечистью. Их толкали на преступления их собственные алчность и страх, так что они сами становились жертвами своих пороков. В большом мире и нечисть тоже была большой. В большом мире были люди, которые сознательно становились палачами и убийцами. Выходит, все, на что он надеялся, ради чего работал, во что верил, –все это ложь. Погруженный в отчаяние, Морган с удивлением почувствовал, как что-то внутри у него упрямо твердит: “Я не сдамся! Нет!” Но разве у него есть выбор? На что он мог надеяться?
Морган набрал в легкие воздуха, чтобы объявить о своей капитуляции, хотя еще не знал, что именно он скажет. Глупо, конечно, но ему ужасно не хотелось показаться дураком… или слабаком.
Хэт уперлась головой в его ладонь.
– Не позволяй… Не позволяй этому гаду победить, – выдохнула она.
Морган с ужасом посмотрел на палача и нашел самые простые слова:
– Я скажу вам все, что вы хотите знать.
После этого Сет больше не трогал девушку, только снова сунул ей кляп, когда она начала плакать и без разбора проклинать их обоих. Он освободил рот и руки Моргана и начал расспрашивать его о рубке. Почему Морган решил, что это рубка управления? Как она выглядит? Кто в ней находится? Кто входит в состав спецотряда? Сколько в лагере скаутов и какова степень их военной подготовки? Кто входит в лагерный комитет? Каковы его структура и влияние? И Морган отвечал на вопросы, на все до единого, позволив белому кокону вновь сомкнуться вокруг него, так, что в нем остались только Хэт, Мариан, Сет и он сам.
Закончив допрос, Сет вновь связал Моргану руки, на сей раз на коленях – мелкая поблажка, которая вызвала у Моргана благодарность и одновременно отвращение к себе, – сунул ему в рот кляп, а потом взял лампу и задул ее.
– Вы будете здесь в безопасности, пока все не кончится, – услышали они во тьме его голос без малейшего акцента.
Больше они не услышали ничего – ни извинений, ни обещаний, ни издевательских уверений в том, что Морган поступил совершенно правильно, и за это Моргана вновь охватило благодарное чувство к палачу. Хэтэуэй не плакала. Она сидела, привалившись к Мариан и сомкнув веки. Мариан отрешенно смотрела вдаль, в ее бесстрастных умных глазах не было осуждения, но Морган все равно был рад, что стало темно и что больше он не сможет их видеть. Он был бы рад, если бы свет не зажегся никогда.
47. Софи
Началась подготовка к войне.
Раф Техада, главный врач отряда, остался в темной зоне. Но у них были Грег Дровер и Альтман Мейер, воевавший в молодости во Вьетнаме, так же как и двое других врачей и старшая сестра. Третий врач участвовал в разработке планов на случай гражданских бедствий, а четвертый летал в горячие точки в составе группы “Медицина без границ”. На их плечи легла организация медицинской помощи, спасения раненых с поля боя, проведения хирургических операций и лечения выздоравливающих.