Верхний палеолит бассейна Десны. Преемственность и вариабельность в развитии материальной культуры

Гаврилов Константин

Рис. 6. Хотылёво 6, культурный слой 3. Планы и профили ямок: 1) я. 1; 2) я. 2; 3) я. 4

К западу от ямки № 4 и к северу от ямки № 5, на площади квадратов Д/Е-6, были расчищены также четыре небольших западины неправильной формы, заполненные гумусированным темно-бурым суглинком. Их размеры в поперечнике не превышали 5–15 см, а глубина составила 3–4 см. Очевидно, в данном случае мы столкнулись с сильно окрашенными пятнами гумуса. Столь же интенсивно, и даже в большей степени, окрашенные пятна гумуса были зафиксированы на площади квадрата Д-6, к северу от ямки № 4, и на площади квадрата В-2, в его южной половине. Предположительно, столь интенсивная окраска гумуса, доходящая до черного цвета, связана с присутствием в породе мельчайших частиц угля, хотя на всей вскрытой площади не было зафиксировано углисто-золистых скоплений. Тем не менее следы огня были отмечены в виде присутствия среди кремневых предметов обожженных экземпляров. Кроме того, в ходе раскопок на кв. Ж-6 был найден мелкий фрагмент неопределимой кости, обожженный до белого кальцинированного состояния.

Как уже было

сказано выше, связь кремневых предметов с гумусированными линзами была установлена еще при раскопках в шурфе № 4 (рис. 7). Однако, поскольку брянская почва была деформирована трещинами криогенного происхождения, непрерывную поверхность обитания выявить в ходе раскопок 2001 и 2004 г. не удалось. Подчеркнем еще раз, что деформации почвы имели вертикальный характер (рис. 8). На части разрезов удалось зафиксировать протяженные участки поверхностей, интенсивно окрашенной гумусом, однако даже на соседних квадратах микростратиграфические характеристики почвенной толщи могли разительно отличаться друг от друга. Эти факторы значительно затрудняют пространственный анализ культурного слоя.

Рис. 7. Хотылёво 6, шурф № 4, культурный слой 3. План расположения находок. Серой линией отмечен контур шурфа, показанный на рис. 5

Планиграфия находок, с учетом их разделения на два уровня снятия культурного слоя, не выявила качественной разницы между этими условными горизонтами по категориальному составу предметов. Но, за исключением распределения в плане пластин и отщепов (рис. 9; 10), распределение в плане остальных категорий между горизонтами довольно характерно (рис. 2; 3; 11; 12; 13; 14). На первом уровне снятия предметы в основном распределяются в северо-западной, западной и юго-западной частях раскопа, редкие находки были зафиксированы в центральных квадратах. На втором уровне основная масса находок перемещается в центр, на север и северо-восток, хотя и в остальных секторах раскопа отдельные находки также были зафиксированы. Все это согласуется с теми наблюдениями об общем количественном распределении кремневых предметов, которые были сделаны еще в полевых условиях. Что касается пластин и отщепов, то они были достаточно хорошо представлены в северной и северо-восточной части раскопа уже на первом уровне снятия слоя. Отчасти это наблюдение справедливо также и для кремневых галек, которые могли использоваться в качестве ретушеров. В распределении орудий каких-либо особенностей прослежено не было, кроме того, что оба скребла из коллекции были зафиксированы в южной половине раскопа: в юго-западном секторе на первом уровне снятия и в юго-восточном – на втором (рис. 13 и 14).

Планиграфическая разница между уровнями снятия культурного слоя в значительной степени объясняется характером простирания брянской почвы на данном участке, о чем уже было сказано выше, и соответствующим залеганием кремневых предметов, что хорошо демонстрируется микропрофилями (рис. 15). Понижение слоя в сторону долины Десны и Кладбищенской балки стало причиной того, что первоначально фиксировались кремни в западной половине раскопа. Однако особенности микрорельефа не объясняют увеличение мощности культурного слоя, которое фиксируется на кв. Д-Г/2-4. Возможно, что частично это связано с существованием деформаций почвы, и общий характер простирания находок подтверждает данный вывод. Однако для участка кв. Д-Г/2-4 допустимо также и иное толкование, связанное с возможностью наличия в скоплении кремня на этих квадратах нескольких горизонтов залегания материала. В пользу такого допущения говорит и результат наложения микропрофиля глубин залегания находок на разрез брянской почвы по 4-й линии квадратов, который показал согласное распределение кремня и интенсивно окрашенных гумусированных поверхностей на участке кв. Б-Г/4 (рис. 16).

Рис. 8. Хотылёво 6, стратиграфические разрезы культурного слоя 3

Рис. 9. Хотылёво 6, культурный слой 3, 1-й уровень снятия. Планиграфия пластин и отщепов

Коллекция находок насчитывает более 367 экземпляров, из которых 33 предмета – это окатанные фрагменты мелких размеров различных пород камня, среди которых встречен кварцит, сланец, гранит и окремнелый песчаник. Остальные 334 предмета относятся к кремневым артефактам. Их состав приведен в таблице 1. Сырьем служил местный плиточный кремень темно-серого цвета, однако использовался также валунный кремень коричневого и черного цветов. Почти четверть расколотого кремня представлена обломками и осколками, полученными в результате первичной обработки сырья. Выраженных нуклеусов, характерных для более поздних памятников верхнего палеолита на этой территории, нет, хотя встречены нуклевидные преформы. В одном случае это был фрагмент плитки кремня с односторонней обработкой ребра крупной ретушью. Во втором – обломок кремня имел подготовленную негативами сколов ударную площадку, латерали и ребристый край (рис. 17). Кроме того, имеется экземпляр, который может быть атрибутирован как нуклевидный скребок – возможно, нуклеус для снятия микропластинчатых сколов в начальной стадии утилизации (рис. 18). Характерно также присутствие в каменном инвентаре третьего культурного слоя ребристых пластин, в том числе и весьма крупных (рис. 19, 4, 5; 20, 2).

Рис. 10. Хотылёво 6, культурный слой 3, 2-й уровень снятия. Планиграфия пластин и отщепов

Рис. 11. Хотылёво 6, культурный слой 3, 1-й уровень снятия. Планиграфия ретушеров и чешуек

Доля отщепов и пластин составляет 20,9 и 8,75 % от общего количества инвентаря соответственно. Чуть более 4 % приходится на неопределимые фрагменты сколов. Для отщепов (рис. 19, 1, 2, 7)

характерны широкие плоские ударные площадки, пластины отличаются присутствием предметов с фасетированными и ретушированными ударными площадками и изогнутым профилем (рис. 21, 5). В коллекции значительна серия кремневых галек (14,7 %), большинство которых расколото (рис. 19, 3). Кремневые гальки использовались в качестве наковаленки, отбойников и ретушеров, что, очевидно, и обусловило присутствие в составе коллекции значительного количества расколотых предметов. Набор каменных орудий характерен для «ориньякоидных» комплексов, о чем свидетельствуют кареноидный скребок (рис. 21, 2) и нуклевидный резец (рис. 21, 8), скребла (рис. 21, 1) и широкие массивные пластины с крупной ретушью (рис. 21, 4, 5, 6). Однако в коллекции имеются два предмета, которые аналогичны изделиям, характерным для граветтийских памятников. Это пластина, у которой регулярной подтеской обработана поверхность слома (рис. 21, 3) – черта, характерная для вторичной обработки ножей костёнковского типа, хотя, разумеется, данный предмет не относится к названной категории и может быть атрибутирован как пластина с подтеской конца. Не исключено, учитывая макроследы износа на одном из его краев, что данный предмет мог использоваться и в качестве ножа. Кроме того, в коллекции имеется один экземпляр ножа с обушком, оформленным притупливающей встречной ретушью (рис. 20, 1). Плоским вентральным сколом у этого предмета подновлен режущий край в проксимальной части. Имеется в коллекции и краевой скол. Возможно, что последний экземпляр как раз связан с утилизацией ножей данной категории.

Большинство каменных орудий изготовлено на отщепах (см. табл. 2). Однако доля орудий на пластинах также велика, и, что характерно, их представленность заметно увеличивается среди предметов с вторичной обработкой. Следует указать также на наличие в инвентаре ребристых пластин (13 экз.), что свидетельствует о целенаправленном характере производства пластинчатых заготовок.

Табл. 1

Кремневый инвентарь

Табл. 2

Заготовки орудий

Рис. 12. Хотылёво 6, культурный слой 3, 2-й уровень снятия. Планиграфия ретушёров и чешуек

Рис. 13. Хотылёво 6, культурный слой 3, 1-й уровень снятия. Планиграфия кремневых орудий

Рис. 14. Хотылёво 6, культурный слой 3, 2-й уровень снятия. Планиграфия кремневых орудий

Рис. 15. Хотылёво 6, культурный слой 3. Микропрофили залегания кремнёвых предметов по линии север – юг

Рис. 16. Хотылёво 6, культурный слой 3. Микропрофиль залегания кремневых предметов, наложенный на профиль брянской почвы, линия кв. Б–Ж/4

Рис. 17. Хотылёво 6, культурный слой 3. Пренуклеус

Рис. 18. Хотылёво 6, культурный слой 3. Нуклевидный скребок

Рис. 19. Хотылёво 6, культурный слой 3. Отщепы и пластины

Рис. 20. Хотылёво 6, культурный слой 3. Предметы с вторичной обработкой

Особенности кремневого инвентаря позволяют сделать вывод о том, что индустрия третьего слоя Хотылёво 6 типологически может быть отнесена к ранней поре верхнего палеолита. Такое определение вполне согласуется и со стратиграфическим положением культурного слоя 3. «Ориньякоидный» характер кремневой индустрии нижнего слоя Хотылёво 6 не противоречит общему для заключительного этапа ранней поры верхнего палеолита Русской равнины культурно-историческому контексту, который характеризуется сосуществованием памятников с индустриями ориньякского и позднеселетского облика (Аникович и др., 2007). Тем не менее инвентарь нижнего слоя Хотылёво 6 пока не содержит специфические типы орудий, которые позволили бы более детально определить культурную специфику этого комплекса и отнести его, например, к ориньяку или граветту. Наличие подтески на фрагменте скола, очевидно, пластинчатого, оформление обушка на ноже при помощи встречной притупливающей ретуши, а также присутствие в кремневом инвентаре краевого скола дают основания для предположения о том, что расширение площади раскопок может существенным образом уточнить наши представления о культурной принадлежности этой стоянки. Не исключено, что отсутствие в инвентаре третьего культурного слоя пластин с притупленным краем отражает лишь фациальные особенности, связанные с функциональной спецификой данного участка.