Верхний Волчок I
Шрифт:
– Вы все – мои дети, я люблю вас, как собственных детей, хотя те слушаются лучше! Но если я у кого-то из вас найду следы распития спиртного, я не посмотрю, что вы мои дети, и выгоню вас! Сегодня мы потеряли троих наших братьев! Они устроили в комнате проходной двор! – произнося слово «двор», он взвизгнул. – Они разбили стёкла и заткнули окно одеялом! Они пропускали в общежитие опоздавших студентов и людей посторонней наружности! Я установил правила для блага всех вас и нас, и это непростительно! Вы разбили моё сердце! – он снова взвизгнул и в зале раздался
Тут же его стали успокаивать, заболтали его. Наконец, началась дискотека.
Нас, соревнующихся, было несколько пар, все танцы были сплошным экспромтом, участники выступали по очереди. Победителя выбирали по громкости аплодисментов и визга болельщиков.
И я оказалась лучшей! Моё имя несколько раз объявили на весь зал. Правда, в подарок мне досталась бутылка виски, за ненадобностью я отдала её парням с моего этажа (с моего бывшего этажа).
Несколько раз меня приглашали на медленный танец, я соглашалась, словно отрывалась напоследок перед заточением в тюрьму. Здесь мне всё стало родным, я могла быть собой, раскрыться перед людьми.
Домой я отправилась, когда была уже почти полночь, решила не тратиться на такси и прогуляться пешком. Редкий снег скрипел под ногами от крепкого мороза, не свойственного нашей широте, тут же загорелись щёки, замёрзли колени.
Что уж говорить – даже море, как сообщила мама, покрылось льдом! И этот лёд придавал мне спокойствие в том, что человек, которого я меньше всего желала видеть, не появится до весны или хотя бы до оттепели.
До моего нового дома было около трёх километров, я старалась шагать быстро, спрятав нос в вязаный шарф и припоминая верную дорогу, чтобы не заблудиться. Можно, конечно, было вызвать такси, но я брезговала тратить не свои, а будто с подачки брошенные мне Седым деньги.
Людей на улицах почти не было, кроме чьего-то крупного чёрного силуэта метрах в пятидесяти от меня. На светофоре он поравнялся со мной. Я наблюдала за ним краем глаза и ругала себя за излишнюю подозрительность. Снова эта паранойя. Мало ли куда может направляться человек в капюшоне.
Я свернула во дворы, человек последовал за мной. Теперь я поняла, что мои подозрения обрели почву.
«Маньяк?» – в первую очередь подумалось мне.
Ещё быстрее я идти не могла, а бежать – было как-то неудобно, тем более в юбке. Я внушала себе, что не боюсь, во мне же волчий ген... Хотя какой от него толк? Уже полгода моя жизнь ничем не отличалась от жизни простых людей.
Дворы кончились, впереди снова был светофор. Красный свет. Мне хотелось перебежать через дорогу, но я пока ещё боролась с подступающей паникой и изображала спокойствие.
– Привет. – услышала я хрипловатый мужской голос.
– Извините, не знакомлюсь.
– Почему? Ты боишься, что я маньяк? – по интонации было слышно, что человек говорит с улыбкой.
– А разве нет?
– Нет. И откуда ты идёшь ночью в мороз в таком виде? – теперь же в его голосе явно слышался упрёк, намекающий на то, что моя юбка слишком коротка для такой погоды и времени
– Я не обязана отвечать на ваши вопросы! Пожалуйста, не приставайте ко мне!
Запищал зелёный, человек всё не отставал. Я не поворачивалась к нему лицом и всем своим видом давала понять, что не желаю общаться.
– Зайдём ко мне?
Мне это предложение показалось неприкрытым оскорблением, поэтому я не стала отвечать.
– Так что? – переспросил он.
– Нет, спасибо.
– Нам по пути. Я не буду приставать к тебе, честное слово.
Я вскипела: этот тип вздумал издеваться надо мной!
– Вы за кого меня принимаете? Сейчас ночь и я иду домой! Я же сказала, что не знакомлюсь! – и я решила применить последний, самый гадкий аргумент. – Я за… о-о-о нет… – я увидела его лицо под фонарём.
– Замужем. – додумал человек. – Нда…
Машинально повернувшись к нему спиной, я встала на месте, не понимая, кажется мне это или происходит на самом деле.
– Нет… не может быть… боже… нет-нет-нет… только не ты… – я издала возглас, по которому было понятно, насколько «рада» встрече.
Я забыла про холод. Нечто ещё более обжигающее разлилось волнами по телу. Взглянув на его лицо ещё раз, я снова испытала шок и попятилась.
«Это всё неправда, мне мерещится… Пусть это окажется галлюцинациями…»
На полминуты я забыла, как дышать, испытала все негативные эмоции сразу.
– Идём.
У меня не нашлось, что ответить.
На самом деле я едва помнила его лицо, а его голос звучал для меня будто бы впервые. И ещё у меня с ним был секс – то насильственное взаимодействие, противное моему телу. Сладость интимных отношений до сих пор оставалась неведомой для меня, моё «я» было не готово к этому. Я ощущала неловкость, если не стыд, глядя на этого человека.
– Ты всё ещё боишься меня.
Мне настолько не хотелось показывать слабость перед ним, что я собрала остатки самообладания в кулак, чтобы донести до него свои подлинные чувства:
– Нет уж! Мне просто мерзко! – со злостью процедила я. – Я не рада тебе. Или ты забыл, как обошёлся со мной?
– Чтобы привести тебя в чувства. Глупо было устраивать истерику, когда в опасности твоя и многие другие жизни. Ты повела себя, как маленькая девочка, которая не несёт ответственности за свои слова и действия. Я дал тебе достаточно времени, чтобы успокоиться. – можно было подумать, что он заготовил эти фразы заранее, настолько гладко и без запинок они прозвучали.
– По-твоему, дело только в этом? Чёрт возьми, так откажись от меня, найди себе другую жену! Пожалуйста, ничего личного, я не хочу быть с тобой! Я хочу выучиться и стать врачом, я не готова к семейной жизни!
– К счастью для тебя, это невозможно. Тебе придётся повзрослеть. – ответил он спокойным и уверенным тоном.
Но что-то мне подсказывало, что он вовсе не так спокоен, каким хочет казаться, во всяком случае, я готова была сделать что угодно, лишь бы уязвить его. Однако своими словами он заткнул мне рот, до дома мы шли молча.