Верхний Волчок I
Шрифт:
У Владимира младшего, конечно, тоже была жена и двое маленьких детей, но они по какой-то причине не смогли приехать, да и сам он не сказать, что слишком рад был присутствовать на торжестве, просто соблюдал формальность.
Юбиляр созвал всех, он позаботился и о том, чтобы его мама тоже праздновала вместе с ним. К матери он относился по-особому, это трудно было не заметить. Такое чувство, что даже с женой он никогда не был так ласков, как с матерью. Это поразило меня. Бабушка Полина превратилась в идола. Сын был её гордостью, а она – его.
Моих родных тоже позвали, хотя они чувствовали себя лишними на этом празднике (по правде говоря, так и было).
Я заметила, что Света была как в воду опущенная, витала где-то в облаках. Я сказала Дилану, что хочу поговорить с сестрой, он любезно оставил нас вдвоём. Мы с ней вышли из кафе, в котором проходил праздник.
– Свет, что случилось?
– Да просто скучаю… Вроде бы все бури улеглись, всё хорошо… ты выглядишь счастливой…
– Тебе грустно? И я очень скучаю, мне не хватает наших вечеров, наших танцев…
– Ты уехала и мне так пусто… я вдруг поняла, что мои единственные друзья – это вы с мамой.
– Мы всегда останемся твоими друзьями. И ты обязательно найдёшь свою любовь и будешь счастлива!
– Не надо, я вполне спокойно отношусь к тому, что тот самый человек так и не появится.
Долго поговорить не удалось, нас позвали читать поздравления.
Когда выдалась свободная минутка, я перекинулась парой фраз с мамой по поводу сестры. Впервые я видела Свету настолько подавленной. Для мамы, разумеется, это не было новостью.
К моему великому облегчению, праздник кончился, народ начал разъезжаться, а те, кто приехал издалека, отправились переночевать в отель (разумеется, кроме матери Седого).
Родители и бабушка Дилана ехали с нами в машине. Слишком много этикета, узких рамок и лестных слов для одного дня. Мои щёки сводило от натянутых улыбок.
Вечером, во время короткой беседы с сестрой, я чувствовала стыд за своё благополучие: я живу с комфортом в столице края, учусь, ни в чём не нуждаюсь… и у меня есть муж. Пусть не по своей воле, но я получила то, о чём другие мечтают годами.
Я стояла возле окна и старалась привести мысли в порядок. Подошёл Дилан, спросил, чем мне запомнился сегодняшний день. Я ответила, что думаю на самом деле.
– Отец любит, когда его чествуют. – пояснил он.
– У меня тоже есть вопрос.
– Задавай.
– У бабушки Полины я нашла книгу. В ней не было имени Светы.
– Да. Потому что она не носитель гена.
– Но мама с папой оба носители, как получилось, что у их дочери нет этого гена?
– Значит, кто-то из родителей ей не родной.
– Нет! Мама и после смерти папы никого не нашла себе! Она до сих пор
– Я тебе верю, поэтому лучше задай свой вопрос маме.
– Да, пожалуй.
Но разговор так и остался незаконченным в моей голове, я выстраивала всевозможные цепочки предположений и тут же обрывала их, потому что ни на минуту не могла поверить в то, что папа мог изменить маме или мама ему. В итоге я зашла в тупик в своих размышлениях и решила дождаться, пока мама сама расскажет мне обо всём.
– Не грусти. – шепнул Дилан, когда мы уже легли спать.
– У меня нехорошие предчувствия, как будто скоро откроется нечто страшное.
– У нас всё будет хорошо. – он поцеловал меня в висок и обнял сзади.
– Я чувствую себя рядом с тобой под защитой. – призналась я и тут же пожалела о своей откровенности.
– Так и должно быть. Я всегда буду оберегать мою маленькую девочку.
– И вовсе я не маленькая девочка!
– Для меня маленькая.
– Ах ты так! – воскликнула я и полезла к нему бороться, он засмеялся, всего двух движений ему хватило, чтобы обезвредить меня.
Мы ещё некоторое время дурачились, потом уснули. Странно, мне было удобно спать в обнимку, а ведь ещё совсем недавно я и представить себе не могла, как можно находиться в одной постели с этим человеком.
Что касается воспоминаний о прошлом, я полагала, что в те первые дни знакомства он был так же напуган и неопытен, как и я, но ему было проще выставить себя негодяем, чем неуверенным в себе юношей. Во всяком случае, мне было приятней так думать, легче простить. Временами, конечно, накатывало желание позлорадствовать над ним, показать, что я далеко не так мила и безобидна, как кажется, но он почти никогда не давал повода для ссоры, был крайне осторожен. Всё, что мне оставалось, – это придумывать всевозможные темы для разговора, чтобы лучше понять Дилана как человека.
– Как думаешь, каким будет наше будущее?
– Долгим и счастливым, если повезёт. – ответил он сразу, не раздумывая.
– Ты, правда, так считаешь?
– Я делаю всё, чтобы это было так. – он по-отечески поцеловал меня в волосы.
– Не любишь говорить о будущем, да?
– Я живу настоящим, Диана.
– Мне жаль, что с тобой можно поговорить не обо всём.
– Есть вещи, которые лучше держать при себе.
– Мне кажется, мы с тобой плохо понимаем друг друга. Почему я не могу мечтать о будущем и фантазировать, каким оно будет?
– Мечтай, если мечтается. А насчёт понимания – не бывает так, чтобы двое познакомились и сразу во всём согласились и договорились. Отношения – это труд и сплошной компромисс.
– Ты постарайся хотя бы иногда поддерживать разговор на отвлечённые темы, иначе ты так никогда не узнаешь, как и о чём я думаю и чем живу.
– Это придёт со временем.
– А представляешь, если мы сблизимся настолько, что сможем читать мысли друг друга? Нам тогда даже разговаривать вслух не придётся!