Верхом на раторне
Шрифт:
Ей пришлось вытянуть шею, чтобы увидеть его лицо. Шет Острый Язык был высок даже для кендара, а в его чертах проглядывали следы изысканности хайборнов. И хайборны и кендары в равной степени считали его нерешительным. Тем не менее, многие верили, что он бы величайшим рандоном своего поколения. Рута с беспокойством вспомнила, что Шет также был Каинроном и военным лидером этого дома.
— Милорды, добро пожаловать в Тентир, — сказал он.
Его пристальный изучающий взор упал на грязную фигуру посреди зала, которая поднялась и стала интенсивно отряхивать пыль с одежды. Её компаньон и кот вместе попытались спрятаться за
— Кто это у нас здесь? — спросил он, не обращаясь ни к кому конкретно.
Рута не смогла сдержаться.
— Один дурак со стеком, — пробормотала она.
Комендант бросил вниз, на неё, быстрый взгляд.
— Наверно так оно и есть, — сухо сказал он. — Милорды, добро пожаловать в Тентир.
Рута поспешно нырнула прочь от него, чтобы взять под уздцы Шторма. Высокий жеребец с фырканьем склонил к ней свой нос и неподвижно стоял, пока Торисен неловко спешивался, оберегая свою повреждённую руку.
— Это честь быть под этой крышей, — ответил он, поглощенный своими мыслями, и с беспокойством коснулся плеча кобылы. Пот сделал ей оловянно-серой, и она устало дрожала. — Моя леди? Адрик, во имя Триединого..! Подумай о Британи, если не о себе.
Ардет тоже свалился вниз и побрёл вперёд подобно лунатику, по-прежнему бормоча. Шет поднял бровь, наблюдя, как Лютый и Верховный Лорд отступили за Шторма, волвер держался между хайборнами, игнорируемый обоими. Жеребец прижал уши, но всё-таки неохотно успокоился, только после резкой команды хозяина. Сила Ардета заструилась по залу. Стежки в ближайшем знамени зашуршали, как будто пытаясь сбежать.
— Ты знаешь, — спокойно сказал Комендант, — каждый стежок символизирует связь рандона с вечной тканью его дома. Кадеты кандидаты здесь формально ещё не заслужили ни своих шарфов, ни права ставить свои пометки, так что они не так сильно привязаны к своим лордам как их старшие товарищи.
— Скажи это ему, не мне! — резко бросил Торисен, кружа за своей лошадью. — Адрик, тебе нужен отдых. Помни о сердце.
— Да, дедушка. Пожалуйста, отдохни.
Красивый молодой человек соскользнул в зал с галереи. Он носил кадетскую куртку с поясом, но элегантного покроя и покрытую вышивкой такого же золотого цвета, как и его волосы. Очевидно, он не участвовал в пробежке. Сначала Рута с негодованием подумала, что хайборн или нет, он должен был бегать как все. Однако это убеждение увяло под воздействием очарования, более тонкого, чем у его деда, но достаточного, чтобы Рута присмотрелась более внимательно. Как и Торисен.
— Пери, — выдохнул он.
— Нет, — ответил Комендант, бросая на него короткий жёсткий взгляд. — Это его сын Тиммон.
Ардет заулыбался мальчику, его внимание отвлеклось и вся комната, казалось, впервые вздохнула с того момента, как он въехал в зал. Торисен осел у крупа Шторма, и не только из-за облегчения оттого, что старый лорд перестал на него давить. Он выглядел так, как будто получил сильный неожиданный удар. Волвер встал на задние лапы и превратился в очень лохматого, очень обеспокоенного молодого человека, готового поддержать своего друга.
— Посмотри на себя, — ласково говорил Ардет своему внуку. — Вся одежда как у рандона. Отец тобою гордился бы.
Среди
Сейчас его ум мгновенно забыл Верховного Лорда, пожилой человек страдал от крайней усталости.
Тиммон рассматривал его с растущей тревогой.
— Пожалуйста, дедушка, — снова сказал он. — Иди в мои покои и отдохни. Твои дела с Верховным Лордом могут подождать.
Ардет рассеянно похлопал внука по предплечью. В голосе мальчика были особые нотки, заставляющие даже незнакомцев угождать ему, но его слова заставили мысли старого лорда вернуться к его настоящим делам: убедить Торисена, что его интересы, более того вопрос самого выживания, лежит в том, чтобы вложить свою непредсказуемую судьбу в руки его бывшего наставника. Никто не сомневался в мыслях Ардета, поскольку он громко высказывал их.
— Ты должен помнить, мой дорогой мальчик, — добавил он с поразительной откровенностью, — что многие считают тебя склонным к безумию, как и твоего почившего неоплаканного отца. — Его бледно-голубые глаза переместились на вторую одетую в чёрное фигуру, тихо стоящую между беспокойными боевыми порядками. — На самом деле, когда слухи о вашем последнем плане просочатся наружу, даже я не смогу вас спасти.
Торисен рывком выпрямился.
— Молодой человек, — сказал он, собравшись с силами, чтобы посмотреть на Тиммона, — если вы распространите своё гостеприимство на меня и моего друга Лютого, мы с удовольствием выпьем приветственную чашу в ваших покоях. Адрик?
Ардет улыбнулся, свет, вызванный снадобьем, снова возник из облака его усталости. От этого возобновилась пульсация его силы, и зал затрепетал.
— Ну конечно я присоединюсь к тебе, милый мальчик. Нам нужно так многое обсудить.
— Позаботься о своей прародительнице, — сказал Торисен Шторму, который в ответ фыркнул: «Обязательно». Увернувшись от тянущейся руки старика, он выскользнул из зала в Новый Тентир, вместе с Лютым, снова трусящим на всех четырёх.
— Неплохо сделано, мой лорд, — пробормотал Комендант, когда Торисен вышел и вежливо добавил, — Я думаю, что смогу к вам присоседиться. — У дверей он обернулся.
— Проводи… ээ… друзей Верховного Лорда в помещения Норф, — сказал он Руте. — Что касается вас, — его цепкий взгляд внезапно устремился на остальных беспокойно ожидающих кадетов, — я вам кое-что скажу позже. А пока позаботьтесь об этих лошадях. Обо всех.
Стража Ардета отводя глаза, осторожно окружила сестру Верхового Лорда и запихнула поводья в неохотные руки Норфов. Невнятные слова протеста, которыми это сопровождалось, умерли под тяжёлым взглядом Шиповник Железный Шип. Утомлённые и голодные кадеты Норф, угрюмо последовали вслед за своим командиром южанкой вниз по пандусу.