Верховная жрица
Шрифт:
— Это был ты. Ты единственный оставшийся в живых человек, кроме меня, у которого есть доступ к банковским счетам. Когда ты узнал, что я все еще жива, ты планировал снова попытаться убить меня, чтобы добраться до денег.
Он смотрит на меня, и когда его глаза наполняются слезами, говорит:
— Прости меня.
— Зачем ты это сделал? — Спрашиваю я.
— Твой отец был неуправляем. Мы бы не пережили войну с Братвой. Ты знаешь, что я прав.
— Почему бы просто не убить
— Ты слишком многое хочешь изменить, — признает он. — Ты разрушишь организацию.
Гнев, словно щупальца, обвивается вокруг моего сердца, выдавливая из него всю любовь, которую я когда-либо испытывала к этому мужчине.
— Ты жадный трус, — бормочу я бесстрастным тоном. — Ты выбрал самый легкий путь, поручив Братве сделать за тебя всю грязную работу. У тебя даже не хватило смелости сделать это самому. — Мой палец ложится на курок. — По крайней мере, у меня хватит мужества смотреть тебе прямо в глаза, когда я буду убивать тебя.
— Кассия, — умоляет он. — Мои дочери.
Я качаю головой.
— Я проявлю к ним такое же милосердие, какое ты проявил к Кики и Элени.
— Нет, пожалуйста, — хнычет он. — Они невиновны. Не заставляй их расплачиваться за мои грехи.
— Я заставлю Офелию и Лидию бежать. Затем я выслежу их. Я выстрелю Офелии в затылок, и пока Лидия будет смотреть, как умирает ее сестра, я всажу пулю ей в спину. Если она выживет, я вырежу ей сердце.
Слезы текут по его лицу, а глаза наполнены ужасом.
Я вижу, что он верит каждому моему слову, и наблюдаю, как он страдает, думая, что я собираюсь убить тех, кого он любит больше всего на свете.
— Кассия, — начинает он умолять, но я качаю головой, заставляя его замолчать.
Это ради моей семьи.
Я прижимаю пистолет к его лбу и, не сводя с него глаз, нажимаю на курок.
Звук выстрела разносится по фойе, и его голова откидывается назад. Я наблюдаю, как он падает на пол, и кровь начинает скапливаться под его головой.
Развернувшись, я выхожу из дома. Увидев девушек, стоящих у одного из внедорожников с моими людьми, я направляюсь к ним.
Офелия начинает всхлипывать:
— Нет-нет-нет. Пожалуйста, Кассия.
Подойдя к ним, я засовываю пистолет обратно в кобуру и говорю:
— Мои люди сопроводят вас на Кипр и доставят к вашей тете. Если я еще раз увижу кого-нибудь из вас, я не буду такой милосердной. Это понятно?
Офелия быстро кивает.
— Убирайтесь с моих глаз, — приказываю я.
Я наблюдаю, как они торопливо садятся во внедорожник, и только когда машина отъезжает от дома, я прерывисто вздыхаю.
Дело сделано.
Я кладу руку на живот, где не
Он обхватывает пальцами мою шею и, слегка наклонившись, заглядывает мне в глаза.
— Ты в порядке?
Я киваю.
— Да, я в порядке.
Уголок его рта приподнимается.
— Я горжусь тобой.
На моем лице дрожит улыбка, поскольку его слова значат для меня очень многое.
— Мне нужно поговорить с Артуром, а потом мы сможем поехать домой, — говорю я.
Он оглядывается через плечо.
— Он сидит на ступеньках крыльца.
Сделав глубокий вдох, я подхожу к Артуру, и когда оказываюсь рядом, он с трудом поднимается на ноги, прижимая правую руку к животу.
Я останавливаюсь перед ним и, глядя ему прямо в глаза, говорю:
— Спасибо, Артур.
Он кивает, затем спрашивает:
— Мои дети. Я не смог связаться с ними.
— Они в безопасности. Эндрю здесь, в Афинах, а Алексу я оставила в Чили. Я пошлю за ней.
На его лице мелькает облегчение.
— Спасибо.
— Это меньшее, что я могу сделать. — Я кладу руку ему на плечо. — Поезжай в больницу и приведи себя в порядок. Мне нужно, чтобы ты вернулся на работу как можно скорее. Нам нужно многое обсудить.
Он кивает.
— Я буду на работе завтра. — Он опускает взгляд. — Мне нужно только проверить руку, и я буду готов.
Я отхожу в сторону и жестом подзываю Сондерса подойти ко мне.
— Да, маленькая леди-босс?
— Не заставляй меня стрелять в тебя, — бормочет Найт.
Я не могу сдержать улыбку, прежде чем сказать:
— Отвези Артура в больницу. Когда его подлечат, отвези его к Эндрю.
— Хорошо.
Прежде чем они успевают уйти, я спрашиваю:
— Пострадавшие есть?
Сондерс качает головой.
Слава Богу.
— Поедем домой, — говорит Найт, кладя руку мне на поясницу.
Кивнув, я иду с ним к нашему внедорожнику, и когда он открывает заднюю дверь, мы слышим, как Дэвис кричит:
— Подождите нас, голубки.
— Господи, — ворчит Найт, пока я забираюсь на заднее сиденье. Он садится рядом со мной и говорит: — Мне нужно снова привыкнуть к ним.
— По-моему, они потрясающие, — вставляю я свои два цента.
— Не говори им этого. Иначе они никогда не заткнутся.
Глава 30
?
Кассия