Веришь?
Шрифт:
Лин глянула на неё. Кору удивило, что без презрения, как смотрело большинство одногруппников...
– А что так?
Лин скривилась:
– Рид послал понаблюдать за тобой, малохольная. Мало ли свалишься... Ты как вообще? Может, в медкапсулу?
Молодец Рид. Она и не видела, как он отряжал "няньку" для неё. Хотя, что она могла видеть в своём состоянии?.. Пожала плечами:
– Нормально.
– А плечо?
Перси, через боль, покрутила плечом. Вместо слов. Лин уронила негромко. Да,
– Ты больная, Рэнсом...
Тоже мне новость! Это то, что она знает о себе ещё с тех времён, когда в семь лет выгрызла Рику кусок руки, вместо того, чтобы умереть на месте от ужаса. Уже тогда она осмыслила это и поняла, что чувство свободы, "полёта", которое она она ощутила тогда, бросая вызов тому, кто был неизмеримо сильнее, стоило всего.
Маме не призналась. Поняла ли Лив тогда что-то о своей дочери?.. Рик понимал. Это то, что роднило их почище крови и генов. Будь он жив, было бы ей кому рассказать о своём необъяснимом раздрае. И о том, что натворила сегодня. Он бы понял...
Но Рика нет уже. Ни мамы нет, ни Мел. Златовласого тоже нет больше в её жизни. А потому Кора скроила рожу похолоднее и лениво ответила на это "Ты больная!":
– Неа. Я в себе, если верить психиатрам. А значит, не больная, а с особенностями характера!..
Лин усмехнулась вдруг и скосилась на неё:
– Зачем тогда?
Конечно, Перси поняла, к чему был этот вопрос. И удивительно... Как только он прозвучал, она сама кристально ясно поняла "зачем". Мало того... Ей так захотелось поделиться с этой девушкой... Ра покрепче сжала зубы, но слова жили своей жизнью. Они вырвались на свободу. С трудом, но вырвались:
– Скажи мне, Лин... Ты много знаешь парней, которые, начали с кем-то отношения или роман, или стали спать, или ещё что?.. И дотянули хотя бы до выпуска?
Лин рассмеялась, добродушно:
– Я и девушек таких не знаю!
И смотрит. Кора вынуждена было "выродить" короткое:
– Вот.
– Что "вот"?- потребовала конкретики студентка.
И снова пристально смотрела на глупую первокурсницу. Поняла уже суть её проблемы. Но пусть озвучит эту хрень. Полезно иногда прочищать мозги от мусора.
И она требовательно, насмешливо смотрела до тех самых пор, пока Рэнсом не сподобилась ответить:
– Я не могу так.
– Как?- добивалась ответа старшекурсница.
Бешеная Нийри заливалась румянцем, будто барышня из каких-нибудь замшелых времён, мучилась, но, стоит отдать ей должное, не слилась, а продолжила тяжёлый разговор. Наверное, сама понимала, как нужна ей прочистка мозгов.
На Лин, правда, не смотрела. И на Красавчика тоже. Который успешно уделывал декана. Допекло парня... Девица смотрела в сторону и откровенничала:
– Я, Лин, не могу так. Совсем не могу. Мне нужна уверенность.
И смотрит теперь на неё. Старшекурсница не стала "причёсывать" свой ответ. Сказала ровно то, что думала:
– Хрень это! Ты хоть представляешь, через какие стрессы приходится проходить людям наших профессий? Нужно куда-то девать напряг. Поэтому мы, все мы, частенько срываемся и заводим отношения просто так, чтобы сбросить напряжение!
– Ты тоже?- брякнула дурочка.
Лин хмыкнула:
– А чем я, по твоему, отличаюсь от других? А тебе, детка...
Ах, как язвительно она выделила эту "детку"!..
– Тебе, детка, стоило бы выбрать себе другую профессию, если ты такая чувствительная и старомодная! Да и нервы у тебя, как на мой взгляд, того... Так сорваться из-за парня!..
Кора Рэнсом передёрнула плечами и промолчала. Перевела взгляд в центр зала, где декан "доживал" последние минуты. Красавчик бросил прикидываться валенком и показывал ему наглядно, что молодость и модификации не обойти никаким опытом.
Лин не отстала:
– Зачем ты сюда пришла? Насмотрелась в вирте каких-нибудь героических фильмов о благородной профессии пилота, о приключениях? Так бред это всё! Бред самый настоящий! И замануха для дураков! Работа эта дурная, опасная и на износ. Ещё и приказы сверху спускают далёкие от адекватности.
Легонько подтолкнула малявку плечом и продолжила очень ехидно:
– И тут ты такая вся: нежная, как фиалка, трепетная, нуждающаяся в верности! И с расшатанной нервной системой! Вас с Хмарем, наверное, приняли сюда только в качестве эксперимента. Потому и надзирают так пристально психологи, и остальные.
Это не звучало зло. Скорее, убеждённо. Лин не думала, что Фиалка ответит.
Она ответила. Негромко:
– Надзирают за нами потому, что мы опасны.
Лин фыркнула. Малявка скосилась на неё:
– Ты убивала уже?
– Нет,- с запинкой ответила Лин.
Рэнсом усмехнулась:
– Я убила бугая крупнее Золотого в полтора раза. Ножом. Вспорола брюхо и вскрыла глотку. А перед этим располосовала всего так, что он стал напоминать тигра. Только полосы на нём были красными.
Лин сглотнула ставшую вязкой слюну. Девчонка понимающе скривилась и сама чуть толкнула её плечом:
– Согласна. Зрелище было мерзкое. И запах...
Лин затошнило, Рэнсом увидела и прекратила. Уронила только равнодушно:
– Молчи об этом, а то накажут. Обеих. И подписку заставят подписывать. Тебя. Раз уж я решила откровенничать с тобой.
Лин кивнула. Кора, глядя на то, как Хмарь уложил декана на пол, решила закончить разговор:
– А по поводу того, зачем я здесь... Вопросы отпадут, когда ты увидишь, как я летаю.