Veritas
Шрифт:
Король возмущённо фыркнул.
— Я не напиваюсь до бессознанки! Если ты не знала, в таком состоянии, и не работает ничего ниже пояса!
— Но как-то же эта малолетка залетела от тебя!
— Да с чего ты взяла, что от меня?! Это какая-то подстава! И вообще, — встрепенулся он. — Я в твою личную жизнь не лезу. И ты в мою не лезь. Сам как-нибудь разберусь…
— Ты? Не лезешь? — Люц приперла его к стенке. — А кто расстраивает каждую мою встречу с Аттисом своими выходками?!
— А нечего ходить
— Всё моё время — рабочее! Когда мне жить?! С утра до ночи я разгребаю дела королевства и прикрываю твой зад! И что теперь? Ты доигрался! Женю тебя, — буркнула.
— Не посмеешь! — прошипел король.
— Если эта коза беременна…
— Уж точно не от меня! — возмутился он. — У нас ничего не было!
Люц набычилась:
— Факты…
— Враньё.
— Свидетели…
— Лгут.
— Хватит перебивать! — закричала она.
— Нет! — рявкнул Далеон.
И Люция ударила. Кулаком. В лицо. Со всей дури.
Король аж упал на попу, да схватился за красную щёку. На лице читался неподдельный шок и… разочарование.
— Ты всерьёз веришь им? — тихо спросил. — Этим лживым показаниям?
Люция дышала тяжело, костяшки саднили, сердце ныло в груди. Она закусила губу от досады и не ответила. Даже глаз не подняла.
— Серьёзно? — горький смешок сорвался с губ Далеона. — Я — Ванитас, проклятый всегда говорить правду, но ты всё равно не веришь мне? Предки Великие… Невероятно!
— Я всё выясню, Далеон, — проговорила десница, пряча сбитые костяшки в левой ладони. — Если ты невиновен…
Он рассмеялся, печально и нервно. Глядя в пол.
— Какая разница, если ты останешься при своем? Неужели я настолько ужасен в твоих глазах, что не заслуживаю и капельки доверия?
Она промолчала. Он хмыкнул. Поднялся и, шатаясь, вышел из кабинета.
Позднее, как и обещала, Люция провела тщательно расследование. С помощью Виктора и его гвардии допросила не только слуг замка и любовниц Далеона, но и подослала шпиона в поместье потерпевшей. Оттуда-то «птички» и принесли на хвостиках решающие вести.
Оказалось дочка виконта крутила шашни с рыцарем из поместья. Парень был бедным простолюдином, нанятым в дом за небольшой талант и непритязательность к заплате. Когда разгневанный папаша раскрыл роман дочери, она оказалась уже беременной. На малом сроке.
Ни о какой женитьбе с рыцарем речи не шло — виконт, вообще-то, планировал через годик другой отправить кровиночку в замок и представить королю в качестве кандидатки в гарем или хотя бы во временные любовницы.
Но беременную или рожавшую девицу властителю уже не предложишь. Тогда у него зародился новый план.
Он повёз слабо противящуюся дочку в замок, на ближайший бал и устроил ей, таким образом, дебют в высшем обществе.
Девушка, чтоб не злить папашу и не рисковать жизнью любимого, растрепала причёску, надорвала лямки на платье — в общем, сделала всё, чтоб сымитировать бурную ночь с королём. Попалась раним утром на глаза слугам и — вуаяля! Свидетели готовы.
Дальше дело оставалось за малым: плакательное письмо от папаши с требованием взять ответственность и угроза учинить скандал. Он даже не забыл упомянуть, что если с дочкой или ребёнком в её утробе что-то случиться — во всём обвинят Люцию/Далеона/замок. И это знатно подорвёт без того шаткое доверие к новому правителю. Потому что прецедент с Кейраном уже имелся.
Все враги и недовольные тут же вонзили бы в их дуэт зубы. Возрастал риск новых переворотов, гражданской войны… Конечно, Люция распсиховалась! Учинила разнос Далеону и только потом, остыв, взялась за ум. Выяснила правду. Арестовала имущество виконта, отправила «дочку» замуж за рыцаря, а коварного интригана кинула в цитадель под Главным Полигоном.
Выпытала последние детали пазла и с холодной совестью убила его.
Люцию не заботили вновь замаранные руки. Единственное, о чём она жалела, что так и не решилась попросить у Далеона прощения.
— Духи Предков, что ж я натворила! — схватилась Люция за голову, сев в сугробе.
Только теперь, когда вспомнила всё, что наворотила в начале правления, она поняла как ужасно вела себя с Далеоном.
Постоянный недосып, бесконечная работа, страхи за неопределённость будущего и волнения по поводу образа короля и его отношений с аристократами, неустанно подтачивали её нервы.
Стресс требовал выхода, а ей даже мечом помахать было некогда.
Вот она и срывалась на Далеоне.
Он выбешивал её, не слушался, творил, что вздумается, рушил планы. Не желал подчиняться. А ей хотелось слепить из него идеального «правителя». Второго Кейрана. Или кого-то похожего.
И Люц совсем не задумывалась, что Далеон не таков.
Что он всего лишь шестой принц и никогда не готовился править. Что ему сложно. Что он тоже имеет право ошибаться. Что он живое существо со своими желаниями, мечтами, целями и устремлениями.
А она не только эгоистично, мгновенно разбила их, но ещё и требовала соответствовать её ожиданиям.