Veritas

Шварц Дарья

Оставалась лишь моральное истощение, пекло под чёрным плащом, пот застилающий взор и желание поскорее со всем этим покончить и спрятаться от палящего солнца в тень.

Разномастная публика из людей, терринов всех пород и цветов, и — о, шок! — звероморфов, коих ближе к Ригелю днём с огнём не сыщешь, вывела Люцию на улицу пошире да попросторнее. Толкучка немного рассеялась.

Фарси вздохнула свободнее и немного ослабила хватку на клинке.

«Сколько же народу!» — подумала.

Против логики она ожидала,

что каждый здесь станет её врагом, стоит подошве коснуться иссушенной земли. Оскалятся клыки, обнажатся когти и сабли, вспыхнут заклятия.

Словно существа разом узнают, кто явился на Перекрёсток и за кем именно.

Ванитасы многим насолили — устроили мировую войну, поработили не просто все королевства — планету, истребили несогласных, учинили гонения на звероморфов, вели жёсткую политику.

В общем, врагов у них навалом. И если б где-то всплыло, что тут бродит десница и действующий король Ригеля… Страшно представить, что б тут началось.

Едва Люция вспомнила о Далеоне, в вихре коричневых красок и слепящих бликов промелькнула тень.

Жилистая фигура.

Белая рубашка и синие штаны.

Темная шевелюра.

Сероватая кожа и чёрные когти.

Люц затаила дыхание, но стоило моргнуть — парня снес с ног крупный гепард. Точнее звероморф-гепард, принявший полную форму.

— Держи его! — кричал «волк», продираясь через толпу зевак.

— Давай верёвки, Ульвар! — бросил ему товарищ с головой тигра.

— Не думал, что придётся ловить раба! — недовольно фыркал он, снимая пеньковые жгуты с плеча. — А ведь мы по-хорошему хотели. По мирному. Чёрная неблагодарность, Бальдр!

Тигр на это лишь головой покачал.

Они дошли до «беглой собственности» и начали вязать непокорного сприггана по рукам и ногам. Он лягался и огрызался, но сильный удар по голове быстро лишил его чувств и любых желаний сопротивляться.

Силуэты мужчин быстро затерялись в потоке существ, и Люция перестала вглядываться в их макушки. Зато поняла, в какую сторону ей следует «копать».

Рабы.

Точно. Далеона же планировали сплавить далеко и надолго. Продать.

Значит, ей нужен «Рынок рабов».

Узнать у прохожих, в какой он стороне, не составило труда, и вскоре перед десницей открылся вид на широкую аллею, заставленную клетками всех форм и размеров. Со зверями и терринами, мужчинами и женщинами. Все измождённые, разбитые удушливым пеклом Пустыни, с безнадёгой в мутных очах.

Многие их этих существ, похищены из родных мест, как Далеон, некоторые — проданы за долги, других — предали родственники или друзья.

Незавидная доля!

Их всех — тех, кто не погибнет из-за жутких условий — рано или поздно продадут. Остается только молиться не попасть к больному садисту, маньяку или на опыты.

У работорговцев даже имелось подобие сцены с длинными лавками в несколько рядов перед ней.

—

Кого я вижу! — раздалось едкое сбоку.

Люция обернулась и увидела потрёпанную сильфиду. Длинные светлые волосы всклочены, под голубыми глазами залегли глубокие тени, на щеке алеет свежая ссадина, туника на груди порвана, из-за прорехи выглядывают пятна синяков.

От былого воздушного лоска девицы мало что осталось, но десница всё равно узнала её.

— Латиэль Ви-Дэлизззз, — прошипела она и присела напротив клетки. — Тварь! И закончила, как тварь. Где Далеон?!

Сильфида лающе рассмеялась и зашлась в надсадном кашле.

— Так я тебе и сказала, десница! Хочешь ответов — выкупи меня. Я не горю желанием попасть в гарем песчаных нагов. И советую поторопиться… — девчонка заозиралась по сторонам и понизила голос: — Торги уже прошли. И ты рискуешь опоздать за своим драгоценным мальчиком.

Люция впилась ногтями в ладони и решительно встала.

— Хорошо, — ей не хотелось соглашаться, но время не ждало. Если сильфида говорила правду… — Я вытащу тебя отсюда. Но ты мне всё расскажешь. Поклянись!

— Клянусь! — не задумываясь, выпалила девица и начертила крестик над грудью. В тусклых глазах её зажглась искра торжества. — Только давай быстрее. Вон у шатра торговец стоит! Юлиус звать.

И десница пошла к нему, на ходу вынимая из уха серьгу из близара с блестящим сапфиром.

Пребывая в шоке от себя и событий, она бездумно отдала все деньги Сесиль, и сейчас немного сожалела. Хотя бы пара золотых ей бы пригодилась. Повезло, что «гвоздики», которые навязал ей Далеон, она не снимала.

Они служили напоминанием о её «грехах», об убийствах, а теперь сыграют роль в спасении жизни.

— Вы же здесь торгуете рабами, лэр Юлиус? — спросила Люция смеска звероморфа и сприггана в хламиде пустынного странника. Странное и непривычное сочетание.

Жёлтые звериные глаза оглядели её с головы до ног. На губах мужчины заплясала наглая усмешка.

— Допустим. Вы хотели что-то купить, несса?

Значит, водок её за путешествие поистрепался, и Люц не производит впечатление богатой клиентки. Плохо.

— Да, — десница раскрыла ладонь, на которой лежала крохотная дорогая серьга. — Хочу приобрести время с той светленькой девицей, — она кивнула на клетку Лати.

Сильфида не могла их слышать с такого расстояния, в уличном шуме, но всё равно вцепилась в прутья клетки и чуть ли не прижалась к ним лицом вплотную.

Работорговец громко рассмеялся.

— Издеваешься? Эта серьга не покроет даже цену одного её ногтя. Наги заплатили за девку в десять раз больше!..

— Да вы горазды заливать, уважаемый, — протянула с усмешкой фарси. — За такую потрёпанную жизнью «девку» заплатили бы максимум сто золотых. Я же предлагаю вам чистейший близар и сапфир. Но вы меня не поняли…