Вермахт у ворот Москвы, 1941-1942
Шрифт:
Крепкая советская оборона в районе Смоленска, положение на флангах ГА "Центр", обстановка, сложившаяся в районе Киева и Ленинграда не позволяли немецким войскам наступать широким фронтом в глубь территории Советского Союза. Реальные события августа 1941 г. нашли отражение в тексте дополнения к директиве ОКВ № 34, изданном 12 августа 1941 г. Только после полной ликвидации угрожающего положения на флангах и пополнения танковых групп, отмечалось в нем, - будут созданы условия для наступления на Москву. Целью такого наступления было - овладение городом еще до наступления зимы, нарушение работы государственного аппарата и лишение его возможности восстановить вооруженные силы{116}.
Предпосылкой к дальнейшему продвижению ГА "Центр" на восток могло
Немецкие войска несли серьезные потери. На начало сентября, в результате непрерывных сражений, боевая численность пехотных подразделений ГА "Центр" снизилась настолько, что начала внушать опасения немецкому командованию. Штаб 2-й немецкой армии констатировал, что в ротах осталось в среднем один, в редких случаях два офицера, 10 унтер-офицеров и 70 рядовых. Вследствие непрерывных и очень больших переходов ухудшилось состояние здоровья личного состава{117}.
Не лучше обстояло дело с подвижными соединениями вермахта. 27 августа 1941 г. 39-й армейский корпус (3 ТГр) докладывал в штаб ГА "Центр", что при потерях в личном составе танковых дивизий примерно 10 %, в 7-й танковой дивизии осталось - 50 % боеспособных танков Т-III (68 ед.), 43 % танков Т-IV (13 ед.); в 12-й танковой дивизии - 50 % танков Т-III (56 ед.), 33 % Т-IV (10 ед.){118}.
Боеспособность немецких танковых дивизий ослабла. Немецкие генералы сетовали на выход из строя большого количества танков Т-IV - наиболее мощных в то время германских бронированных машин. Ремонт неисправных танков зависел, прежде всего, от поставки в войска запасных частей и моторов. На совещании 4 августа 1941 г. в штабе ГА "Центр" основной просьбой большой группы старших офицеров была доставка в части 350-ти новых танковых моторов{119}. Все чаще в донесениях с фронта со стороны военачальников разного уровня содержалась просьба дать возможность личному составу выспаться, помыться и отдохнуть (без всяких ограничений){120}.
Германскому командованию предстояло принять решение о дальнейшем развитии операций на Восточном фронте - решение стратегического масштаба. Проблема флангов наступающей группировки фон Бока постепенно выходила на передний план. Не обезопасив их, - невозможно было проводить дальнейшее наступление. Как отмечал в своей книге уже упоминавшийся нами А. Филиппи: "По ту сторону Днепра группы армий "Юг" и "Центр" должны были, наконец, таково было непременное условие развертывания второй фазы кампании установить оперативный контакт между обращенными друг к другу флангами, так как без этого контакта и без прикрытия с юга удар по Москве был обречен на провал. При осуществлении этих замыслов в ходе операций, проводившихся в условиях сильнейшего давления фактора времени, на фоне общей оперативной обстановки выделялась Припятская проблема". Далее Филиппи пишет о том, что командование ГА "Юг", учитывая приоритет боевых действий на фронте ГА "Центр", в то же время считало что путь на Москву откроется только после разгрома войск Буденного (на Юго-Западном стратегическом направлении - М. М.). Командование сухопутных войск также понимало, что лишь после создания на рубеже Киев, Смоленск мощного сосредоточения сил вермахта появится выбор дальнейших путей решения исхода кампании{121}.
Представителям верховного командования Германии и командования сухопутных войск теперь все чаще приходилось думать об устранении реальной угрозы флангам ГА "Центр". В ставке
Заслуживает внимания и тот факт, что, согласно слов Паулюса, поворот 2-й танковой группы и 2-й армии на юг был предложен не главным командованием сверху, а представителями командования этих объединений, которые обосновывали это тем, что их дальнейшее продвижение на восток (на Москву) является трудновыполнимой задачей, так как им все время будет угрожать противник с юга. Необходимо было осуществить удар на юг, окружить находящиеся здесь русские войска и затем ввести общие силы на прежнее московское направление{124}. Вызывает, однако, сомнение, чтобы именно командующий 2-й танковой группой выступал за проведение его войсками удара в южном направлении. Хорошо известно, что Гудериан стремился к быстрейшему продвижению своих сил на Москву. (Возможно, Паулюс имел в виду, кого-либо из штаба 2-й танковой группы?).
Естественно, вопрос о времени, необходимом для предстоящей операции был для немецкого командования теперь более чем актуальным. Во многом поэтому, 18 августа 1941 г. командование сухопутных войск поставило Гитлера в известность, что его представители остаются при своем мнении продолжить операции ГА "Центр" на восток. ОКХ в своих соображениях указывало на необходимость учитывать условия русского климата, и что в распоряжении германской армии остаются только два благоприятных месяца - сентябрь и октябрь. "В противном случае, - говорилось далее, - у ГА "Центр" может не хватить ни сил, ни времени на то, чтобы еще в этом году уничтожить основную часть живой силы противника, а это должно быть главной целью верховного командования."{125}
Показательна ссылка на сжатые сроки и погодные условия. Опытный немецкий военачальник фельдмаршал Браухич не мог не понимать, что растягивание Восточного фронта в случае немедленного наступления на Москву может привести еще к худшим последствиям, чем потеря времени. Вероятно, здесь свою роль сыграло осознание того факта, что сопротивление Красной Армии значительно возросло. Перед немецкими генералами встал кардинальный вопрос - хватит ли мощи Германии для разгрома России? Достаточно ли у вермахта резервов в условиях все возрастающих потерь (на конец августа они составили - 585 тыс. чел.{126})? Ясного ответа у генералов не было. ОКХ искало выход из положения в быстром продолжении операций на главном стратегическом направлении.
Напротив, верховное командование вермахта начало сомневаться в возможности еще в этом году захватить советскую столицу. Была уже середина августа, а русская армия продолжала сражаться. Оставался нерешенным вопрос о соединении с союзной финской армией, без которого захват северо-запада России был невозможен. Более того, немецкой военной промышленности срочно требовалось сырье, а населению Германии продовольствие с Советской Украины. Неуверенность высшего руководства рейха в отношении дальнейшего развития событий на Востоке нашла свое отражение в ряде указаний представителей ОКВ войскам действующей армии. Здесь стоит остановиться на одном трофейном немецком документе, попавшем в руки советской разведки уже осенью 1941 г., в котором говорилось о событии, имевшем место 11 августа 1941 г. В тот день в штабе одного из соединений 9-й немецкой армии состоялось совещание старших офицеров. Из документа нельзя точно понять - кто именно его проводил и с какой целью, но с полной уверенностью можно предположить - это следует из характера обсуждавшихся проблем - что оценку сложившейся ситуации и указания по оперативным вопросам давал представитель ставки фюрера (возможно адъютант Гитлера Р. Шмундт - М. М.).