Верни меня к жизни, волк
Шрифт:
На пороге стояла Линет…
Но я не успела почувствовать разочарование.
За ней, с капельками дождя на посеребрённых волосах и глазами цвета мерцающего золота, замер сосредоточенный Криставиан, глядя куда-то поверх моей головы.
— Так и знала, что этим все закончится! — сердито выругалась мама за моей спиной, и я поняла причину напряжения парня.
Мое сердце глупо воспарило к облакам, и я изо всех сил постаралась подавить радость. Но в этот момент Крис обратил внимание на меня и… я пропала.
Мир перестал существовать.
— Привет, Фло, — поздоровалась Линет, но я не могла отвернуться от ее потрясающего брата.
Слышала мамины вопли как в тумане, мне было все равно. И ему, судя по взволнованному дыханию, тоже.
— Привет, Флоранс, — шепнул он беззвучно, одними губами.
И в это краткое мгновение, когда Линет с Шарлетт спорили за моей спиной, а мы с Криставианом напряженно изучали друг друга, в глубине моего разума вспыхнуло болезненное, но очень яркое воспоминание. Я поняла, где прежде видела этого парня.
— Я тебя вспомнила! — ахнула я, цепляясь за ускользающее видение.
Наступила давящая тишина: все замерли, я слышала только свое учащенное дыхание и барабанную дробь сердца в ушах.
Криставиан сделал шаг вперед, его лицо исказилось в болезненном ожидании моего вердикта. Шарлетт и Линет тоже, онемев, ждали.
Я собрала волю в кулак, напрягая память изо всех сил. Закрыла глаза, чтобы легче было восстановить картину.
— Белый потолок и стены, яркие плоские лампы. Ты вошел в дверь и взял мою медицинскую карту… Я приняла тебя за врача, потому что на тебе был белый халат. Боль мешала говорить…
Переведя дух, я сосредоточилась на продолжении.
— Ты ничего не сказал, а словно чего-то ждал от меня, глядя в глаза. Долго стоял, минуты проходили. «Я умираю?» — спросила я, приняв молчание за вероятность дурных известий. Знала, что дела мои плохи. Ничего не помнила, с трудом различала твое лицо сквозь затуманенное лекарствами зрение.
Воспоминание было слабым, расплывчатым, но становилось все яснее.
— Ты прошептал «Нет». «Не лгите мне, доктор», — попросила я, ожидая развернутого ответа, но ты просто извинился и ушел, ничего так и не объяснив. Я приняла тебя за сон, вызванный обезболивающими. Очнувшись, все забыла. Но теперь вспомнила: ты навещал меня в больнице!
Распахнув глаза, я уставилась на Криса требовательно и очень внимательно, не желая упустить ни одной детали его реакции.
Разочарование на его лице не описать было словами. По красивым, мужественным чертам прошла черная тень, словно я причинила ему боль.
Он отступил назад, тщетно борясь за контроль над собой, но спокойное выражение лица вернуть не удавалось.
Эмоциональное обвинение Шарлетт он попросту игнорировал:
— Какого черта ты делал в палате моей дочери?!
— Ну, зашел разок, подумаешь, она же все равно его не узнала, — с нарочитым легкомыслием затараторила Линет, разворачивая мою коляску и толкая в сторону комнаты. — Флоранс, ты почему
— Халле, точно, — ахнула я потрясенно.
И добавила упрямо и сердито:
— Ты должна вернуть семье Морель деньги, присланные на мое лечение, мама… Все тысячи до последней!
Глава 30. Шарлетт знала?!
Через час я не узнала себя в зеркале: не слушая моих вялых возражений, Линет уложила мои волосы на один бок вместо моего привычного небрежного хвоста. И теперь плавно изогнутая прядь так удачно закрывала шрамы, что заметен был только краешек, затрагивающий губу. Зрению прическа не мешала ни капельки.
Я выглядела… лучше, чем привыкла себя представлять. Прямо-таки красавицей. Неужели я и была такой раньше?!
Натуральные светлые волосы лежали шелковистыми волнами на плечах, ярко-голубые глаза стали еще более выразительными из-за подкрашенных ресниц и аккуратной подводки. Губы… если игнорировать шрам, то они были чувственными и полными.
И все это при минимуме усилий и косметики, только чтобы подчеркнуть достоинства. Я могла бы понравиться себе такой!
— Ну?.. — нетерпеливо топнула ногой Линет, почти не скрывая восхищения собственным творением.
— Ты рискуешь навсегда остаться здесь в качестве моего личного парикмахера, — усмехнулась я, и Линет осторожно скосила глаза.
Я видела, что она готовится задушить меня в объятиях, едва дам ей повод.
— Очень красиво, — признала я, жестом останавливая порыв безумия подруги, пока она, визжа от радости, не бросилась мне на шею. — Спасибо, я стала такой миленькой. Пусть даже в этом и нет смысла, — шутливо погрозила я своим ногам кулаком.
Линет подпрыгнула. Я видела: она, как натянутая пружина, кипит изнутри восторгом.
И я улыбнулась ей широко и искренне:
— Ну да, я шикарна! — сказала я то, что она хотела услышать. — Впервые чувствую себя уверенно. И, в самом деле, кажусь себе красивой!
Я не притворялась и не лгала, я правда видела это в зеркале. На меня смотрела очаровательная блондинка, и если бы не кресло, я была бы по-настоящему счастлива в этот момент.
— Ради этих слов я готова приходить сюда каждое утро, Фло! — пропела Линет и выкатила меня из комнаты, пританцовывая на десятисантиметровых каблуках словно изящная миниатюрная газель.
Нас ждали Крис и Шарлетт, занимая два противоположных конца дивана. При этом мамино лицо было мрачнее тучи, а у Криса — задумчивое и какое-то умиротворенное, он будто витал в облаках.
Парень поднялся навстречу, его потрясенные глаза не отрывались от меня ни на мгновение. И тут-то неожиданно я порадовалась красоте, которую навела Линет. Улыбнулась, смущенная, но по больше части довольная.
— Под твою ответственность, — строго напомнила мама Линет, из принципа игнорируя Криставиана.