Вeрните моего сына
Шрифт:
– Следователь Наумова, – несколько минут она внимательно, без каких-либо эмоций на лице, выслушивала невидимого собеседника, затем проговорила: – Все понятно, выезжаем.
Тучная дама оторвала телефон от уха и сунула его обратно в карман, затем, развернувшись ко мне, спокойно сообщила:
– Нашелся ребенок. По нашей ориентировке все совпадает, нужно ехать в отделение.
Неописуемая волна облегчения накрыла меня с головой. Лихорадочно я схватила следовательницу за руку и взволновано затараторила:
– Он жив??? С ним все в порядке???
– Да,
В счастливом забвении я повернулась к вешалке, быстрым движением сняла с нее свое яркое алое пальто, а на шею набросила темно-синий классический платок из нежнейшего турецкого шелка.
– Я готова! – с невероятным воодушевлением сообщила я следователю.
– Обувь не забудьте надеть, – служительница порядка кивком головы указала мне на ноги.
Я посмотрела вниз и вспомнила, что нахожусь в легких домашних тапочках. С необычайной скоростью я поочередно скинула их с ног и быстро напялила черные полусапожки на плоской подошве.
– Ребят! – звонко крикнула женщина-полицейский. – Отбой! Выезжаем в отделение! Кажись, нашлась пропажа!
Оставшиеся сотрудники высыпали гурьбой в коридор.
– Как хорошо, на ужин к жене домой успею, – мечтательно произнес долговязый полицейский, и широкая улыбка расползлась по его лицу. Остальные мужчины тоже просияли и оживились.
Большой компанией мы вышли на лестничную площадку. Я закрыла квартиру и направилась к лифту. Трое полицейских безоговорочно отправились вниз по лестнице пешком, ну а мы втиснулись в узкую кабинку и стали спускаться следом.
Я не помнила себя от радости, за спиной словно выросли обрезанные крылья! Такие дикие и сумасшедшие эмоции я, наверное, даже никогда и не испытывала в своей жизни. Душу горячо грели мысли о том, что сын жив и здоров, скоро я заберу его домой, и мы забудем все произошедшее, как страшный сон.
Лифт с натужным скрежетом затормозил и дружелюбно раздвинул створки, выпуская нас наружу. Сотрудники правоохранительных органов уверенно двинулись вперед к выходу, я неотрывно следовала за ними.
Любовь Петровна в своей сторожке оживленно подскочила, быстро надвинула на нос очки и стала с явным интересом разглядывать шествующих.
– Удачи, Юлечка! Бог тебе в помощь! – обратилась она мне, я в ответ лучезарно улыбнулась, не чувствуя под собой ног от счастья.
На улице царила благодатная погода: ласковое солнышко приятно припекало макушку, а по-летнему невесомый ветерок легонько раздувал мои волосы и полы тонкого пальто.
Большая машина оперативников с ярко-синей надписью «Дежурная часть» и мигалками на крыше была припаркована во дворе неподалеку от моего подъезда. Полицейские быстро загрузились в нее, я уселась последняя на задний ряд автомобиля. Строгая следовательница расположилась на переднем сидении рядом с водителем.
Внутри кабины было немного тесно, но я не обращала на это неудобство никакого внимания. В голове сидела лишь одна мысль:
За заляпанным окном автомобиля замелькали улицы, дворы, спешащие по тротуарам разномастные прохожие, подростки и школьники с объемными рюкзаками. Беспрестанно сменяли друг друга рекламные вывески различных магазинов и ресторанов. По бокам дороги мигали разноцветными «глазками» светофоры, а в больших светодиодных экранах крутились короткие беззвучные видеоролики.
Спустя примерно десять минут водитель завернул на огороженную высоким железным забором парковку, плавно и аккуратно затормозил. Сотрудники правоохранительных органов высыпали из машины. Блондин галантно открыл для меня дверцу машины и подал руку. Несколько мужчин, дружелюбно переговариваясь, отошли в сторонку и закурили, остальные разбрелись кто куда.
– Пойдемте за мной, – обратилась ко мне женщина-следователь.
Вместе с ней мы направились к длинному трехэтажному зданию полицейского участка, у входа в который гордо развевались ведомственные флаги. Внутри, сразу же за дверью по правой стороне, располагалось небольшое, отгороженное решетчатым окном помещение. Там за столом с серьезным видом сидели двое дежурных полицейских. Впереди развернулся узкий коридор с установленным посередине препятствием в виде массивного металлического турникета.
Ольга Павловна извлекла из нагрудного кармана кителя небольшую прямоугольную карточку и приложила ее к электронному табло ограничителя прохода. Турникет дружелюбно пропищал в ответ, пропуская нас вперед. Строгая дама жестом пригласила меня пройти первой, а затем прошествовала следом, на ходу кивая головой своим коллегам в приемной.
Следователь бодро ступала уверенным шагом, точно следуя известному одной лишь ей направлению. В бодром темпе мы поднялись на второй этаж и дошли практически до конца коридора. Женщина повернулась налево и громко постучала в деревянную дверь, затем, не дожидаясь ответа, распахнула ее.
Перед моими глазами предстал небольшой, скудно обставленный служебный кабинет. В нем вмещалось несколько шкафов, располагающихся вдоль стены, плотно забитых картонными вздутыми папками. Напротив, у узкого оконца, стоял обыкновенный письменный стол с компьютером посередине. Его поверхность толстым слоем устилала различная документация, а в уголке на промасленной картонке ожидал свой час забытый надкусанный кусочек пиццы с розовыми заветренными полосками бекона.
За столом сидел худощавый темноволосый мужчина в светлой рубашке средних лет, он с увлечением что-то быстро печатал на компьютере и словно не слышал, как мы вошли. Ольга Павловна громко кашлянула в зажатый кулак, полицейский тут же повернулся в нашу сторону. На его лице ярко выделялись большие темные глаза и длинный орлиный нос с горбинкой. Мимолетно он резанул по мне острым взглядом и обратил все свое внимание на следовательницу.