Верность джиннии
Шрифт:
— Малышка, но если твоим избранником станет уроженец иных народов?
— Чиниец? Монгол?
— Нет, — Карима усмехнулась, — я говорила об огненном народе. К которому принадлежишь и ты.
Марджана внимательно посмотрела на подругу. Та вышивала и в этот миг заканчивала лепесток расцветающей маргаритки.
— Разве что сам великий Меймаз…
— Увы, о нем можно и не вспоминать. Но что, если найдется джинн или ифрит, который украдет твое сердце…
— Кому нужен камень? — Марджана пожала плечами.
Этот
— Ну-ка, красавица, признавайся. — Марджана присела на корточки перед подругой. — Мои родственнички опять сменили гнев на милость? Опять пытаются вернуть меня на путь истинный и выдать замуж за очередного «славного мальчика» из огненного рода?
Карима улыбалась. Конечно, можно было бы не заводить всего этого разговора — решений Марджана не меняла. Так же, как и ее старшая сестричка. Но попытаться все-таки стоило. Быть может, в этот раз… Быть может, выученик ее батюшки сможет покорить сердце упрямицы.
— Не сердись, девочка. Никто тебя ни к чему не принуждает. Но поговорить-то ты с ним можешь? Побеседовать о том, о сем… Принять так, как приняла бы любого родственника воспитанная девушка?
— Поговорить? Конечно могу. — Глаза Марджаны нехорошо сузились. — Он что, уже здесь?
— Да, вчера шхуна вошла в порт.
— Неужели он путешествует как самый обыкновенный человек?
— Должно быть, так. Ведь и ты не летаешь по воздуху, укутавшись в огненный вихрь…
— Ты забыла, что я этого не могу? Что мой папенька лишил меня почти всех сил в наказание за упрямство?!
Девушка вскочила. Ох, лучше бы Кара не вспоминала об этом! Сколько добрых дел она бы могла совершить, оставь ей отец ее силы! Скольким людям помочь…
— Успокойся, милая. Я все помню, — мягко улыбнулась Карима. — Ведь и со мной твой батюшка обошелся так же…
— Так зачем же ты раз за разом пытаешься меня просватать за очередного джинна или ифрита?! Наверняка заботливый царь Димирьят заставляет тебя!
— Он лишь просит…
Нет, она, Марджана, не понимала этого. Не хотела понимать. Для нее не существует никого… ей никто не нужен! Та далекая уже ночь была данью ее телу. Она прошла, и вместе с ней ушло из ее жизни что-то важное. Даже мир вокруг сейчас был не разноцветным, а серым… Ей не хотелось ни поклонников, ни воздыхателей. Теперь в ее жизни было лишь служение.
— Милая, я прошу тебя.
— Да ладно уж, веди своего красавца!
Карима позвонила в колокольчик. Ее дом был устроен как иберийская асиенда и полон слуг, готовых по первому зову исполнять любой каприз обожаемой хозяйки. Несколько мгновений — и надутый, как индюк, мажордом ввел высокого привлекательного юношу.
— Марджана, позволь представить тебе Джидриса, выученика твоего батюшки и старшего сына почтенного Бохрама. Джидрис решил
— Милости просим на наш остров. — Марджана нашла в себе силы присесть в церемонном поклоне.
Девушка опустила глаза — разглядывать нового жениха ей было неинтересно. Пусть он трижды красив… Пусть строен, как тополь, и умен, как тысяча сов. Он всего лишь ифрит…
Юноша в ответ кивнул. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке. Но отступать было некуда — чтобы стать секретарем царя джиннов, ему надо было непременно жениться. С Амалью, дочерью Маймуны, ничего не вышло. Но, быть может, Марджана…
— О чем же мы будем беседовать, уважаемый гость? — Девушка указала юноше на высокое кресло в нише у окна. Сама же опустилась в кресло напротив.
Джидрис решил взять быка за рога. Эта ничтожная должна ему пятки целовать уже за одно то, что он снизошел до нее…
— Беседовать, уважаемая? О будущем…
— Отличная тема для беседы, друг мой. — Марджана смотрела на гостя не мигая. Надменность, презрение, даже брезгливость — все это было ей преотлично видно сквозь личину благовоспитанного андалузского дворянина. — О чьем же будущем мы будем беседовать?
— О нашем, моя прекрасная. Отныне мы с тобой будем едины, пройдем по долгой жизни вместе…
— И умрем в один день? — усмехнулась Марджана.
Ей уже все стало ясно: мальчик-то привык к приказам. Не просителем, а властелином вошел он в этот дом.
— Умрем, прекрасная? Ифриты бессмертны!
— Но я-то не ифрит…
— Ты дочь великого царя джиннов, моего мудрого наставника! Он был уверен, что ты станешь прекрасной женой… Что увидишь во мне того, кто исполнит все твои мечты… Кто станет твоим супругом и повелителем…
— Моим кем?!
Нет, не гнев сейчас чувствовала Марджана. Ей было смешно — подобного глупца среди людей не найти. Оказывается, глупость-то вся у огненного народа сосредоточена! Глупость и презрение. Ну что ж, малыш… Пора тебе узнать, что может «бессильная» дочь Димирьята.
— С-супругом… и повелителем, — повторил Джидрис намного тише. Блеск глаз собеседницы отчего-то испугал его. Блеск глаз и мягкое движение рук девушки.
«Маленький глупец, — усмехнулась Карима, — умишка-то тебе Бохрам и не дал…»
Марджана обернулась к наставнице:
— Кара, мне придется просить у тебя прощения…
Та в ответ пожала плечами — она чувствовала, что сейчас случится. И была почти рада этому. Пора уже Димирьяту оставить дочь в покое, забыть, как и обещал, превратить в обычного «никчемного человечка». С каждым проведенным здесь годом люди вокруг казались Кариме все достойнее и чище, чем «благородные» огненные народы.
— Супругом и повелителем… — Марджана повторила слова Джидриса, словно пытаясь взвесить их значение.