Верность месту
Шрифт:
Рут знала, чего сестра не произнесла вслух. Ты сама приняла решение, которое привело к этому.
– Я не просила о помощи.
– Разве?
Незнакомый Рут мужчина ждал у телефонной будки.
– Я хотела бы найти работу, иметь собственные деньги, но Дэл не в восторге от этой идеи.
За годы их брака Дэл переменил несколько рабочих мест, сдавая карты в дешевых казино Вегаса. Это были не те казино с громкими именами, где за вечер после шоу Пола Анки [20] или Тома Джонса [21] можно было заработать на жизнь, а дрянные заведения, открытые
20
Пол Анка – канадско-американский автор-исполнитель и актер ливанского происхождения, звезда эстрадного рок-н-ролла 1950-х годов.
21
Сэр Том Джонс (настоящее имя сэр Томас Джонс Вудворд; род. в 1940 г.) – британский эстрадный певец родом из Уэльса, чьи красочные шоу и эмоциональные песни принесли ему в середине 1960-х годов широкую популярность.
22
Пенни-слоты – игровые автоматы, которые позволяют делать фиксированную ставку в размере одного пенни или одного цента на каждую линию выплат.
23
Габбс – город в штате Невада, самая северная община Большого Лас-Вегаса. Габбс был основан в 1941 году компанией Basic Magnesium, Inc. (BMI), построившей в этом районе завод по производству магния. Город вырос из более раннего шахтерского лагеря.
– Сейчас тысяча девятьсот семидесятый год, Рути, – сказал Дэл, протягивая ей пиво и чокаясь с ней, как будто она была так же взволнована, как и он. – Новая работа на новое десятилетие!
– В Колорадо полно шахт, – заметила она.
Если они собирались покинуть Вегас, Рут хотела бы увидеть в окне заднего вида всю Неваду.
Дэл закатил глаза, но они все еще сверкали. Он притянул ее к себе и попытался протанцевать через всю кухню.
– Ты упускаешь главное, Рути. Это же капитальная удача. Магний – минерал будущего!
Незнакомец у телефонной будки начал проявлять признаки нетерпения.
– Разве он должен знать? – спросила сестра. – О твоей работе?
Рут попыталась представить себе мир, в котором у нее могла быть тайная работа. Это просто смешно. Невозможно. Сестра ничего не знала о мужьях и детях. О том, как семья всегда вокруг тебя, сверху и внутри. О том, как можно быть окруженной людьми, любимой и одновременно сокрушительно одинокой.
– Что значит – разве он должен знать? Куда, по его мнению, я бы ушла?
– Ну, ладно. – Рут слышала, как сестра перешептывается с кем-то, но не могла разобрать слов. – Но если найдешь работу, можешь сказать мужу, что тебе платят немного меньше, чем на самом деле. Откладывай понемногу каждую неделю.
– Ты даешь слишком много советов, как лгать, – укорила сестру Рут, – для монахини.
– Может ли консервная банка, полная денег, изменить мнение Дэла?
Недавно Дэл начал жаловаться на некомпетентность своего непосредственного начальника и на то, что работа в шахте чересчур грязная. Это была знакомая картина – сетования на мелочи по работе, обвинения администрации в бездарности. Вскоре, придя домой, он принялся объяснять, что уволился по какой-то непонятной причине, а это, разумеется, означало, что его уволили.
– Может быть. – Рут провела по металлической поверхности телефонного
– Не знаю, Рут. Ты должна подумать о детях.
Рут фыркнула. Как будто она когда-то переставала думать о своих детях, как будто они не были первым, о чем она всегда думала, ее самыми приоритетными, самыми важными мыслями. Это о Дэле она не знала что думать. Нет, виной тому являлось не безразличие, это было больше похоже на необходимость решить, хочет ли она увязнуть в Дэле еще глубже, или хочет, чтобы он исчез, или же хочет исчезнуть сама. Но эти темы обсуждать с сестрой было невозможно. Та не могла понять, что такое брак, но это не мешало ей иметь о нем слишком однозначное мнение.
Сестра продолжила:
– Я имею в виду, Рут, что, наверное, можно найти лучшее применение этим деньгам, если тебе удастся их сохранить. Зачем возвращаться к тому, с чего ты начинала?
Рут вытащила из кармана листовку школы медсестер. «Помогать другим – хорошая работа. Обучение в сельской местности обеспечит гибкость графика». Она никогда не завидовала сестре из-за принесенного ею обета целомудрия, но была удивлена тем, как едва не позеленела, когда церковь отправила Терезу в колледж.
– Я подумаю об этом, – сказала Рут и, поскольку ей хотелось все как следует обмозговать, прежде чем обсуждать эту идею с сестрой, спросила: – Как там Мано?
Мано была их младшей сестрой семнадцати лет, разница в возрасте между Рут и Мано была почти такая же, как разница между Мано и Чарли.
– Порхает. Получила стипендию в художественном училище в Денвере и теперь изо всех сил пытается окончить среднюю школу.
– Она справится, – отозвалась Рут, представляя, как Мано смешивает масляную пастель или делает росчерк каллиграфическим пером.
– Я ее заставлю.
Рут представила себе Мано, мечтательную, погруженную в свое искусство, и сестру, стоящую позади нее, проверяющую часы, назначающую строгие дедлайны, к которым работа должна быть выполнена. «Жизнь в монастыре, должно быть, совсем проста, – подумала Рут, – если позволены такие четкость и контроль».
– Мне нужно идти. Тут уже очередь к телефону.
– Я скучаю по тебе, Рути. Поцелуй за меня детей. Звони, не пропадай.
Дэл был уже в стельку пьян, когда она его нашла, а потому ей пришлось самой сесть за руль «Фэлкона». Ей хотелось собрать детей, усадить на заднее сиденье и ехать до самого Колорадо, а там пусть бы мать читала им книги, Мано учила девочек рисовать, сестра объясняла Чарли тайну Троицы. Она чувствовала нарастающее беспокойство, но не Дэла, а собственное. На этот раз Дэл не смог «смыться» достаточно быстро.
Когда она свернула на проселок, из-под шин полетел гравий.
– Господи, Рути, – очнулся Дэл. – Тебе не нужно так гнать по этой гребаной дороге.
Прошла неделя. Рут помешивала фасоль, которую готовила на обед, когда Чарли ввалился на кухню их трейлера в Габбсе и потянул ее к двери.
– Ма! Выходи! Посмотри-ка!
Дэл оторвал взгляд от пасьянса, разложенного на столе с золотистой облицовкой, и поднял бровь.
– Иду, – отозвалась она. – Успокойся.
За окном розовели горы Шошонского хребта, отражая пастельные тона неба. Запах шалфея был тяжелым, отдающим запекшейся пылью. Ее дочери кружились, напевая песню, которую она не знала.
– Ты видишь облака? Мама! Посмотри вверх! – кричал Чарли.
Его голос всегда звучал громче, чем требовалось. Это привлекло недоброе внимание. Несколько соседей посмотрели на него со своих веранд, некоторые опустили жалюзи на окнах. К своим делам вернулись не все.
Рут опустилась на колени, чтобы приблизиться к уху Чарли. Она чувствовала напряжение, пристальные взгляды.