Вернуть Веру
Шрифт:
– Ника? Здравствуйте. Это я вам звонила…
– Насчет роли, так? – пробормотала она, окидывая Веру подозрительным взглядом. Не знаю, какой меня дернул черт, но я резко встал, переставил свой стул, отрезая Зайцу пути к отступлению, и рявкнул:
– Вот именно! Насчет роли… роли матери в жизни дочери!
Вероника дернулась. Ее взгляд заметался по залу в поисках путей отступления. Но с одной стороны ей преграждала выход стена, с другой – стол, ну а с третьей – я.
– Послушай, - одарив меня полным негодования взглядом, Вера вскочила и затараторила, - мы не причиним тебе зла!
–
– Мы хотим помочь! Но для этого нам важно знать… просто знать, что толкнуло тебя на этот шаг. Ты же… Это ведь ты была в больнице, правда? Тебе не все равно, что будет с Дашей? Так почему ты ее оставила?
– Я не понимаю, о чем вы, - не сдавалась девица, хотя голос ее все сильнее дрожал.
– Сядь, – повторил я. – Времени у нас мало. Менты тебя вычислят со дня на день. Хочешь, чтобы родительских прав лишили, а Дашку упекли в детдом? Неужели тебе там так понравилось? Ну, что смотришь?! Выкладывай все, как есть. Мы люди занятые.
Девчонка подергалась-подергалась и осела на ближайший стул, будто из нее вынули стержень. Уставилась на Веру, вряд ли ее перед собой видя, яростно растерла лицо.
– Вы-ы что… хотите продать мою историю в какую-то паскудную передачу?
– Мы хотим помочь.
– Помочь… - тупо повторила девица, - помочь… - засмеялась горько. Ее стало легонько колотить, и она, обхватив плечи, принялась раскачиваться из стороны в сторону, как безумная. Вера бросила на меня обеспокоенный взгляд. Нервно облизала губы.
– Давай я все расскажу за тебя? А ты, если что – поправь меня. Слышишь, Вероника? – не знаю, слышала ли ее девчонка, но Вера один черт начала свой рассказ: – Ты узнала, что Даша больна, когда ей было чуть больше года… И тогда же тебе объяснили, что нужное ей лечение не покрывается имеющейся у вас страховкой. Но ты не отчаялась, я права? Ты обошла все известные благотворительные фонды, бросила клич в Инстаграм, обратилась на телевидение и даже написала письмо министру здравоохранение, но никто не откликнулся…
– Вы очень внимательно изучили мою страничку… - усмехнулась Вероника и снова покосилась в сторону выхода.
– В конце концов, у тебя созрел план. Подкинуть Дашу Стасу… Твой расчет был прост. Он – тоже детдомовец, и ты наверняка понимала, что мимо такой истории он не пройдет. По этой же причине ты указала в записке ее диагноз. Я права? Расчет был на то, что Стас подключится?
– Считаете меня чудовищем? Думаете, мне не плевать на это?! Плевать! Понятно? Мне плевать, кто и что обо мне скажет. Главное, что Дашка… - голос Вероники сорвался, в горле забулькало, и она удивленно моргнула, будто не понимая, откуда идет этот страшный звук.
– Тише! Тише… Глупая! Ничего такого мы не думаем. Ты умничка! Умничка, да, Стас? – Вера схватила девчонку за руку и требовательно уставилась на меня, мол, скажи ты хоть что-нибудь!
А ведь план и впрямь был гениальным. Но… господи, чего он стоил… этот план, сидящей передо мной девушке?
– Всем было плевать на нас с Дашкой… Всем было плевать! Нам удавалось собрать копейки, которые тут же уходили на лечение, физиотерапию и прочее… Я смотрела на Дашку, а у меня в голове будто обратный отсчет шел. Вам не понять… Тем, кто
– Все уже позади, Вероника. Все уже позади… - в какой-то момент Вера пододвинулась к девушке, которую в первый раз видела, и крепко ее обняла. На нас уже стали коситься бариста за стойкой и немногочисленные подтянувшиеся посетители.
– Вы собрали деньги?
Вероника отстранилась, вцепилась в лацканы на Верином пиджачке и, фанатично сверкая глазами, даже легонько ее встряхнула.
– Еще нет, но мы соберем. Слышишь? Мы обязательно соберем, ты только так не расстраивайся. Мы что-нибудь придумаем, правда, Стас?!
Я медленно кивнул, понимая, что все… Не съеду. Что увяз я в этом всем по самое не хочу.
19
К концу дня я не чувствовала ни рук, ни ног от усталости, хотя сразу после Настькиной линейки и переобулась в удобные мокасины. Из меня будто все соки выжали. Одна встреча с этой Заяц чего стоила… А потом, как будто этого было мало, я имела несчастье увидеться еще и с первым мужем. Не знаю, как не вцепилась в его поплывшую, как-то неожиданно быстро постаревшую морду… Мы ведь так и не обсудили с ним тот случай с Настей, о котором мне и теперь было страшно вспомнить. Трубку этот козел не брал, а где искать его, я не знала. Так что, может быть, и вцепилась бы. Если бы не Настькины обеспокоенные взгляды, которые эта глупышка бросала на нас, думая, что я ничего не вижу. Она и вальс танцевала так… повернув голову в нашу сторону. Как только шею не свернула?
– А ты хорошо выглядишь, - заметил Дима.
– Спасибо. Не могу сказать о тебе того же.
Тот усмехнулся как-то так невесело. Провел ладонью по шее и, глядя на нашу кружащуюся в танце дочь, заметил:
– Думаешь, я не знаю? Завязывать надо со всем этим дерьмом.
Очевидно, он намекал на свои пьянки или чего похуже… Но я совершенно не хотела вникать в его проблемы. Мне и своих было более чем достаточно.
– План хороший. Ты, главное, дерзай. А до тех пор, имей в виду – встречи с Настей теперь будут проходить исключительно под моим присмотром. Тебе ее я больше не доверю.
К моему удивлению, Дима спорить не стал. Кивнул и посмотрел на меня как-то так… странно.
– Облажался я по всем фронтам, да, Ника?
– Я тебе не судья.
Было очень неудобно вести диалог вот так… когда вокруг куча народа, а из колонок гремит школьный вальс. Поэтому разговор сошел на нет, а может, Диме нечего мне было ответить. Настька с партнером оттанцевали, вышли на поклон. Дима вскинул руку, привлекая ее внимание, шагнул навстречу, вынуждая потесниться стоящих в первом ряду первоклашек. Оказывается, он приготовил для Настьки букет – совсем скромный, что было на него не похоже. Принимая его, наша девочка счастливо заулыбалась и обняла отца, который довольно редко баловал её своим вниманием. Наши взгляды с Настькой встретились. Я вскинула над головой два больших пальца и увидела, как её отпускает сковавшее плечи напряжение. Господи, неужели она волновалась, как я отреагирую на ее объятья с отцом? Ну, не глупышка ли?