Вернувшийся

Ласточкин Дмитрий

— Вот и молодец. Этот яд, я называю его Тупиковая судьба, сейчас распространяется по твоему организму. А через год начнёт действовать — разжижать твои внутренние органы. За месяц твои органы превратятся в гной и будут вытекать из твоего рта, ушей, жопы. Ты не простой человек, поэтому регенерация продержит тебя в таком состоянии весьма длительное время! Ещё год, а может, и два! И всё это время из твоего зада будет течь поток говна, который был раньше твоими кишками ли сердцем!

— Нннне надо! Я не хочу такого!

— Кто ж хочет-то? Но у меня есть противоядие! Оно отсрочивает действие

яда ещё на год… И если ты мне будешь полезен, будешь приносить правдивые и точные сведения, то я тебе буду присылать по пузырьку каждый год. А если начнёшь врать… Лучше бы тебе не начинать!

— Я не начну! Честное слово! — я честно попытался пустить соплю, но не получилось.

— Всё, свободен! Жопу в руки — и пошел отсюда!

Что мне оставалось? Я побежал!

*****

— Может, надо было его убить? — Медведь перешел в свою человеческую форму, превратившись в невысокого, плечистого парня в очках. — Что резонатор показал?

— Не надо, пусть лучше стучит на всё, что видит. А показал всё, как и мы видели — сил кот наплакал, какая-то скрывающая техника есть, но какая точно — неизвестно. Может, и правда просто мелкая аномалия.

— На ответы он не врал?

— Неа. Никакого испуга, кроме как от нас, резонатор не зафиксировал при вопросах. Будто я его про посадку марсиан под Тверью спрашивал.

— И что теперь будем делать?

— Ну что? Дальше искать…

— Вдруг убийца Кукловода уже свалил отсюда? Ударил и смылся!

— Значит, будем искать — куда свалил! Или что ты предлагаешь?!

— Да ладно, я просто спросил…

*****

До гаража я доковылял довольно быстро. Воспользовавшись тем же трюком, что я при выходе, я проник внутрь, спустился в подвал и закрылся там. Надеюсь, мне удалось обмануть этих бандюков. Иначе, наверное, они бы меня не выпустили. Я бы мог отбиться от них, скорее всего, но мог бы и не отбиться. Неизвестно, что за сюрпризы у них есть. Выследить они меня смогли, допросы с какими-то артефактами проводить могут, скрываться от ментов тоже в силах.

Я проглотил малую пилюлю исцеления. Очень мне не понравился этот яд, которым меня Змей наградил. Пилюля упала в желудок и растворилась, вызвав приятные ощущения во всём теле и лёгкую эйфорию. Блин, яд всё равно не вывелся до конца, затаился в костях и во внутренних органов, чуть-чуть, но мало ли, сколько его надо для тех неаппетитных последствий? Выход один!

— Техника Серебряного тела, настало твоё время!

Я закинулся пилюлями культивации и принялся закалять тело. Понадобилось три дня, чтоб техника Серебряного тела закалило внутренние органы на пять процентов. Увы, без ядер монстров быстрой закалка будет только в мечтах. Но и так, с пятипроцентным усилением, внутренние органы вытянули яд из организма и переварили его, превратив в чистую Ци. Даже повысили свою закалку на два процента, до семи. Ещё раз к Змею сходить, что ли?

Подумав, ещё четыре дня разучивал технику Древесного меча. Да, конечно, у меня сейчас нет меча, а где его взять — хрен знает. Кузнецы

на Земле не так чтоб в каждом дворе обитают. Можно заказать по интернету, но там больше всего катан всяких, но катана-то не меч. С другой стороны — а кто сказал, что для этой техники нужен обязательно металлический меч? Технике Древесного меча — деревянный меч! Решив так, за четверо суток я разучил технику до начального уровня «Шелестящей листвы».

Утром восьмого дня я решил сходить на рынок — брусок дерева для меча купить, кой каких продуктов, может, у бабок на рынке найдутся какие полезные травки. Едва я успел выйти из гаража, как мне попалась Маша — она почему-то вышла быстрым шагом из-за угла и пошла прям на меня, делая вид, что не замечает. За пару шагов запнулась за что-то, взмахнула руками и с громким «уффффф!» рухнула прямо на меня. Я рефлекторно отступил в сторону, а Машка рухнула на землю, неудачно угодив животом в небольшую лужу.

— Ай-яй-яй! — Маша вскочила на четвереньки, потом поднялась на ноги. Стояла, с угрюмым разочарованием смотрела на свою испачканную в грязной воде одежду.

— Маша, ты как, в порядке? — я подошел к ней, тоже рассматривая пятно на её животе. Вода оттуда стекала вниз, капая на брюки и оставляя на них маслянистые пятна.

— Ты почем у меня не поймал?! — она требовательно уставилась на меня.

— Э… А я не знал, что надо! Извини! — я развёл руками.

— Ты! Тыыыы! Как ты мог! — я уж подумал, что она ударит меня сумочкой, но Машка только развернулась на каблуках и поскакала в сторону своего дома.

Вот ненормальная. И что тут бродит? Она ж в другой стороне живёт, ей от её дома к остановке иди в другом направлении. За гаражами ссала, что ли? Так она и на мой же могла это делать! Вот сволочь! А ещё думает, что я её ловить буду! Шла бы к врачу, если ноги не носят, и на ровном месте падает! Тьфу!

Осуждающе покачав головой, я пошел на рынок. Вокруг него у нас сосредоточена самая активная часть города, большинство магазинов, да и автовокзал, где останавливается львиная часть городских автобусов, в сотне метров от рынка. Там и брусок найду, и бабки с травами, и еда.

По пути зашел в офис к дальнему родственнику. Он, проныра такая, ещё с девяностых промышлял тем, что вкладывал деньги в различные начинания. Некоторые сгорали и исчезали, но большинство остались и развились. Так что к текущему времени троюродный дядя был совладельцем полтора десятка фирм, магазинов, местного провайдера и даже бензоколонок. Мать до моего переезда в гараж месяц клевала мне мозг, мол, зачем ты уволился, зачем ты уволился! А как ей ответить — зачем? Так что я подумал, что стоит обговорить этот момент с дядей.

Дело с работой удалось решить очень быстро. Наплёл дяде, что после аварии я реально боюсь выходить на улицу, машины меня пугают, но мать не унимается и требует трудоустройства. Дядя похлопал по плечу, успокоил и сказал, что в моё положение, конечно жен, войдёт, не так много живых родственников у него осталось. И предложил место его секретаря — на этом месте я вообще могу ничего не делать, получать МРОТ как помощь от дяди и спокойно восстанавливаться хоть год, хоть два. Я согласился, и мы разошлись, довольные друг другом.