Вероника Марс
Шрифт:
– Вражда между братьями и сестрами – вещь неприятная.
– И не говорите! – Она с яростью затушила сигарету о подошву и спрятала окурок в карман.
– Послушай, я обязана это спросить. Есть ли хоть малейший шанс, что Хейли сама могла вот так пропасть?
Девушка замялась и покачала головой.
– Хотела бы я, чтобы был. Чтобы она просто пришла и сказала, мол, извините, ребята, не знала, что вы будете волноваться. Но это невозможно. Мама каждый день пишет ей испуганные смски, я… – ее голос было сорвался, но она взяла себя в руки. – Я отправляю ей фотографии каждый раз, когда ем в этом вашем дурацком городе. Мама права. Даже если бы она и оступилась в чем-то, она бы не стала так с нами.
Она сунула руки в карманы и сделала глубокий вдох.
– Мне,
Она посмотрела на Веронику. В ее глазах одновременно читались отвага и настороженность.
– Вы найдете ее?
Почти бессознательно Вероника стиснула зубы. Почти бессознательно расправила плечи и сжала пальцы в кулаки. До этой самой секунды, до этого взгляда Эллы она не была уверена. Но сейчас не оставалось никаких сомнений.
– Я не сдамся, пока не найду ее.
Глава 5
Cуд округа Бальбоа был солидным зданием из песчаника в самом центре Нептуна, примерно в пятнадцати кварталах от «Нептун-Гранда». Его ступени были стоптаны и до гладкости отполированы ежедневной чисткой, словно в попытке не пускать на порог городскую грязь, хотя в эти дни управление шерифа и без того увязало в грязи.
Полжизни она провела в стенах управления. Ее отец начинал карьеру помощником шерифа, а когда ей было девять, сам был избран шерифом. Вместе с мамой они заглядывали к нему во время обеда, а когда она стала старше, часто делала уроки в пустой комнате для допросов, между делом подслушивая разговоры диспетчеров. А потом было убийство Лилли Кейн и досрочные выборы, и, когда Кит был вынужден освободить должность, Вероника полагала, что покидает эту клоаку навсегда, но каким-то неведомым образом все дорожки неизменно возвращали ее сюда. Навестить задержанных Логана и ее друга Элая Наварро по кличке Слоник. Выведать информацию у помощника шерифа Лео Д’Амато, золотой души человека, который теперь служил следователем в Сан-Диего.
Заявить о своем собственном изнасиловании и затем смотреть, как над ней смеется Дон Лэмб и выдворяет ее из кабинета, униженную и несчастную.
Но все это осталось в прошлом, верно?
Она прошла по знакомому коридору с терракотовыми стенами и золотой отделкой и свернула к шерифскому управлению. Высокая деревянная стойка администратора пустовала. Несколько офицеров сидели на своих местах, кто работая за компьютером, кто с телефоном в руке. Она не узнавала ни одного лица. Отец говорил ей, что, когда власть перешла к Дэну Лэмбу, последние честные полицейские решили оставить службу и повыходили на пенсию или перевелись в другие города. С ними ушла и Инга, добросердечная женщина, работавшая здесь менеджером с тех пор, когда Вероника была еще совсем ребенком.
Она подошла к стойке и стала ждать. То ли никто ее не замечал, то ли все старательно игнорировали. Один парень, не отрываясь от телефонного разговора, как будто случайно отодвинулся от нее подальше. Ничего удивительного: в управлении она давно уже стала персоной нон грата. Первое, что Вероника сделала по возвращении в Нептун, – увела разгадку убийства Бонни ДеВилль прямо у шерифа из-под носа.
Дэн Лэмб никому ничего не спускал с рук. Впрочем, она тоже.
Она заметила высокого молодого человека в форме цвета хаки, который шагал мимо нее с кипой бумаг в руках.
– Извините, сэр? У меня назначена встреча с шерифом.
Офицер повернулся к ней лицом, и Вероника застыла на месте.
– Норрис Клейтон? – спросила она удивленно и почти беззвучно.
Добродушные карие глаза молодого человека скользнули по ее лицу, и он улыбнулся.
– Вероника Марс. А я все думал, когда же наши пути пересекутся.
Они настороженно поглядели друг на друга. В средней школе не проходило и недели, чтобы Норриса не наказывали за очередную драку. К старшим классам он облачился в плащ и армейские ботинки – униформу для недовольных жизнью подростков – и обзавелся коллекцией оружия, из-за которой его угрюмый вид казался особенно устрашающим. Некоторое время
Теперь его, мускулистого и подтянутого, в выглаженной полицейской форме, с трудом можно было узнать. Но что-то в его взгляде осталось прежним: что-то ранимое, недоверчивое и смиренное. Как будто весь окружающий мир прогнил до самого дна. Вероника решила, что работа в шерифском управлении Нептуна вряд ли поспособствовала более оптимистичному взгляду на мир.
Норрис сложил бумаги на стол и оперся на него руками.
– Ты так и работаешь на своего старика?
– В некотором роде. Делаю поползновения работать вместе с ним. Или вопреки, не знаю.
Норрис растянул губы в улыбке.
– А мой просто рад, что у меня есть хоть какая-то работа.
Вероника даже не сомневалась. Отец Норриса был законопослушным программистом в «Кейн Софтвейр». В свое время он пытался подкупить Норриса путешествием в Японию, лишь бы только тот не нарывался на неприятности и учился прилежнее.
– Должна признать, никогда не представляла тебя в роли хранителя правопорядка.
Норрис отрывисто хохотнул.
– Да, но всем нам когда-то приходится взрослеть, согласна? – Он пожал плечами, резко посерьезнев. – Долгое время все вокруг выводило меня из себя. Наверное, я просто нашел выход своей агрессии. А ты-то, ты что здесь делаешь? Работаешь над новым делом?
Вероника собралась с мыслями.
– Вроде того. У меня здесь встреча с Лэмбом.
– Завидую.
Они посмотрели друг на друга и через пару секунд, не сговариваясь, широко улыбнулись друг другу.
– Проходи, – Норрис открыл дверцу у стойки и кивнул в сторону кабинета Лэмба.
Когда она подошла к кабинету шерифа, ее взгляд невольно упал на «Стену павших героев». Сюда вешали фотографии всех полицейских, убитых при исполнении. Последние потери были в самом низу. Усы помощника шерифа Джерри Сакса навечно застыли в глянцевом безупречном бессмертии. Его снимок висел рядом с фотографией Дона Лэмба. Вероника постояла какое-то время, разглядывая фотографии со смешанным чувством. Да, Лэмб всеми силами портил ей жизнь в школьные годы. Но в последнее время она подозревала, что в детстве ему пришлось столкнуться с жестоким обращением в семье. Это был порочный круг: в детстве над Лэмбами издевались, они вырастали – и сами принимались издеваться над другими. А Сакс, который раньше казался ей обычным мальчиком на побегушках у Лэмба, погиб из-за того, что хотел помочь ее отцу в расследовании темных дел внутри управления. Теперь и Лэмб, и Сакс – оба были мертвы, и у нее внутри шевельнулось что-то похожее на печаль.
– А она что здесь делает?
Вероника повернулась и увидела перед собой шерифа Дэна Лэмба, который выглядывал на нее из приоткрытой двери. Петра Ландрос, скрестив ноги, сидела за столом напротив него с выражением нетерпения на лице. Вероника перекинулась взглядом с Норрисом и вошла внутрь. Тусклый кабинет был обшит деревом, на стене висела карта США, а в углу – американский флаг.
Она ласково улыбнулась.
– Прекрасное интервью на прошлой неделе. Прическа удалась.
Они смотрели друг на друга в упор. Логан как-то сказал Веронике, что она совсем не умела избегать проблем, а, наоборот, всегда слишком рьяно рвалась в бой. Вот и теперь она чувствовала, как все в ней закипает при одном только взгляде на Лэмба. На его самодовольную ухмылку. На то, как он вальяжно раскинулся в своем кресле, как жаба на приглянувшейся кувшинке в ленивом ожидании жирных мух, которые сами залетят к ней в рот. В свои сорок с лишним, высокий и подтянутый, несколько надменный, он производил впечатление человека, слишком обеспокоенного своей внешностью. Ребяческое лицо с широким угрюмым ртом и пухлыми щеками, волосы, зачесанные за уши. Больше всего выбивали из колеи его глаза, того же ярко-голубого цвета, что и у его брата.