Вероятность - ноль. Не его случай
Шрифт:
Впрочем, его сейчас всё раздражало.
Начиная с этого идиотского письма-записки, списка испытаний и заканчивая слишком довольным жизнью Гриффиндором.
– Может, всё-таки лучше приступим к выполнению заданий? – Поинтересовался Годрик, смотря куда-то в сторону. – Что-то мне подсказывает, что, если мы и дальше продолжим в том же духе, далеко мы не уйдём.
Слизерин остановился. Возможно, Гриффиндор прав. Но так не хотелось признавать, что он так легко попался в столь лёгкую ловушку.
Салазар потёр пальцами веки, но выбора у него, похоже, нет. Как вернутся, он точно
– И Что там за задания? – Едко поинтересовался он, мысленно вздыхая.
Годрик хмыкнул, предпочтя сделать вид, что не заметил метаний друга – он благоразумно дал ему время спустить пар, – и развернул свиток с картой и перечнем заданий, непроизвольно оттянув руку Слизерина – цепь Гильгамеша была не очень длинной, от дюймов пятнадцать от силы.
Перечень того, что им необходимо было найти и пройти, был весьма внушителен, и начинался он с того, о чём Гриффиндор ни разу не слышал.
– Нам нужно найти... ммм... честно говоря, не знаю,.. осколок Медина? Ты слышал о таком когда-нибудь? – Ответом ему была абсолютная тишина. – Салазар? – Неуверенно обратился Огненный Маг к другу.
Слизерин стоял к нему спиной и чуть впереди, продолжая молчать, однако слишком напряжённая спина выдавала его. Салазар явно был ошарашен.
– Слизерин, ты меня слышишь? – Такое состояние давнего соперника Гриффиндора не радовало. Совершенно. Он схватил мага за плечо и резко развернул к себе лицом, тот не отреагировал, продолжая смотреть в какую-то одну ему известную точку у себя под ногами. Глаза были пустыми, в них пролетали забытые сцены воспоминаний. Далеко не прекрасного содержания. – Что это за хрень такая? Слизерин, я тебя спрашиваю!
– Осколок Медина... – после продолжительного молчания, наконец, заговорил Слизерин. – Редкая и крайне опасная трава. Знание о ней передаётся из поколения в поколение в Роду Слизеринов. Только от Лорда Уходящего к Лорду Приходящему. – Он снова замолчал. – Опасна эта трава.
Одной травинки хватит, чтобы выморозить территорию размером с Хогвартс до сердцевины. Нет огня, который бы растопил лёд Медины. Нет заклинания, которое могло бы остановить её действие. Однако верно сваренное зелье на основе этой травы вылечит ожоги от Адского Пламени.
Осколок Медина вырастает там, где пролил искренние слёзы Высший Снежный Эльф. – Салазар, наконец, поднял глаза на Гриффиндора. – Ты помнишь, что наследие этих Эльфов не проявлялось уже свыше пяти тысяч лет?
– И поэтому ты так отреагировал? – Скептически поинтересовался Гриффиндор. – Не обессудь, но я пока не услышал ничего такого, из-за чего стоило бы впадать в подобный шок. Или я чего-то не понимаю?
– Ты знаешь, как погиб мой отец? – Вдруг спросил мужчина.
– Эм,.. ты вроде говорил что-то про несчастный случай? Нет?
– Даже высушенный Осколок Медина обладает весьма стойкими свойствами... несчастный случай... это действительно можно так назвать. Неосторожность. Несчастный случай по неосторожности.
До Гриффиндора начало доходить.
–
– Да. Именно это и послужило его гибели. Я до сих пор помню промёрзшие камни лаборатории.
Неприятная тишина, повисшая после этого, не вселяла оптимизма.
– И где же искать эту гадость? – Поинтересовался Гриффиндор, переводя тему. За все годы знакомства со Слизерином он усвоил одно правило – в душу не лезть. Слизерин был слишком скрытным и крайне ревностно оберегал свою душу от чужого взгляда. – В карте ничего не сказано. Только крестик. –
Уже вдвоём маги углубились в изучение кусочка пергамента.
Салазар ничего не сказал, но Годрик чувствовал его благодарность.
– Вот смотри! – Изумрудный Маг указал на какой-то ориентир. – Это место мы проходили. Предлагаю начать с него.
– Это уже что-то. Пошли!
– У тебя вид, будто ты только что сбежал со свидания с дементором. – Не преминул заметить Игнотус, увидев на утро немного бледноватого “младшего брата”. – Что случилось?
– Да, так вспомнился один... эпизод, из буйной молодости. – Фыркнул Поттер. – Некстати. И мне стало жутко интересно, переживут ли его студенты на Боёвке или всё же нет? Что скажешь?
– Я бы на твоём месте постарался вернуть Годрику его учеников хотя бы в том же составе, что он их и оставлял.
– Численном или количественном?
– Это как?
– Живыми или целыми.
– Ммм... Обратись с этим вопросом к Хельге лучше.
– Феликс Филициус пить?
– У тебя есть?
– Стандартный комплект Диких.
– На Певереллов же не действует?
– Разве? На меня подействовало.
– А чувствовал ты себя после этого, часа два спустя, как?
– Как после похмелья.
– Значит, тебе ещё повезло. Обычно, как после знакомства с драконом.
– В смысле?
– Всё болит и жжется.
– В общем лучше не рисковать.
– Точно.
Они стояли в тени деревьев перед поляной, которую от всего остального леса отделял лёгкий полупрозрачный купол, как от мыльного пузыря. За его пеленой виднелась странная картина.
Ухоженная трава – вид которой никак не вязался с тем, что должен быть в лесу, – покрытая белоснежным инеем. Добротно сделанные лавочки. Несколько высоких и узких столбов, на вершине которых в фонарях, на стёклах которых расцветали морозные узоры, горел свет тех самых странных свечей, что маги видели, когда впервые очнулись. Кое-где виднелась брусчатка.
На самой же поляне разворачивалось невероятное действо.
В сердце небольшого скверика, – на который поляна, собственно и походила больше всего, – стояло восемь взрослых магов, держащих золотистые купола щитов, они прикрывали девятого, что медленно продвигался к сидящему на поляне ребёнку, у ног которого лежал неподвижно чёрный щенок.
Ребёнок же, казалось, не замечал ничего вокруг, и с каждым его новым всхлипом ураганный ветер с острыми, как бритва, снежинками становился всё сильнее и сильнее. Щиты дрожали под ударами магии, но пока ещё держались, однако невозможно было сказать, как долго будет так.