Версаль. Мечта короля
Шрифт:
Атенаис крепко сжала руку Софи и требовательно прошептала:
– Говорить буду я. Если он начнет к вам приставать, сделайте вид, что вам это нравится. Поверьте моему опыту: если ему не оказывают сопротивления, он быстро теряет интерес.
Софи вздрогнула. Ей показалось, будто опавшие листья каким-то образом оказались у нее внутри.
– Да, сударыня, – прошептала она.
– Вот и умница.
Собрав всю смелость и решимость, незваные гостьи поднялись на крыльцо.
Слуга привел их в тускло освещенную переднюю и попросил обождать на скамейке.
Послышались шаги. К Атенаис и Софи приближался хозяин замка. Его осанка была горделивой, а походка – уверенной.
– Кого я вижу! Моя маленькая инжиринка. Какая приятная неожиданность.
Гостьи встали и сделали реверанс.
– И я, герцог, очень рада снова вас видеть.
– Малышка Атенаис успела вырасти. – Герцог Кассельский масляно улыбнулся Софи. – Сколько красоты за один день. Воистину я родился под счастливой звездой.
– Герцог, я приехала по поручению короля, – сказала маркиза де Монтеспан. – Он приглашал вас на грядущее празднество, однако не получил ответа.
– Неужели я не ответил? Проклятая забывчивость. Передайте его величеству мои искренние извинения. Уверен, он поймет причины, не позволяющие мне посетить Версаль. Это не мешает мне испытывать большую радость по поводу славного окончания войны.
Герцог Кассельский повернулся, намереваясь уйти.
– Отчасти вы правы: встреча в Версале действительно задумана королем как празднество, – сказала Монтеспан. – Но это еще и дань памяти всем благородным и мужественным людям, пожертвовавшим жизнью ради победы в войне.
Ее слова вынудили герцога остановиться.
– Поблагодарите его величество. Но я предпочитаю отдавать дань памяти в одиночестве.
Маркиза де Монтеспан и герцог Кассельский долго глядели друг на друга. Их молчание становилось тягостным.
– Я по достоинству оцениваю вашу роль королевского гонца, – наконец сказал герцог Кассельский. – Вам пришлось проделать неблизкий путь. Сочту за честь, если вы со своей юной спутницей останетесь у меня на ужин. Но сразу хочу предупредить: мое решение не изменится.
– И все-таки я надеюсь вас переубедить.
– Вы немало преуспели, Атенаис, – улыбнулся герцог Кассельский, пощипывая нижнюю губу. – Я еще тогда видел в вас большие способности. По правде говоря, мне лестно, что вы приехали в мое захолустье. Сознайтесь: я ведь был вам хорошим учителем?
Софи беспокойно поглядывала на них.
– Христос говорил, что, только спустившись в глубины ада, можно достичь небес, – сказала мадам де Монтеспан. – Если помнить об этом… да, я действительно должна поблагодарить вас за уроки.
– Ах, прелестная Атенаис. Вы всегда стремитесь нанести ответный удар, – ответил герцог Кассельский.
Он больше не улыбался.
Откуда-то донесся негромкий бой часов. Герцог Кассельский
Обеденный зал герцога напомнил Софи королевский дворец: такие же высокие сводчатые потолки, бесчисленные портреты с застывшими суровыми лицами и громадный стол, за которым свободно разместилось бы четыре десятка гостей, а то и больше. Но ни жарко пылающий огонь в очаге, ни серебряные тарелки, на которых подавались кушанья, не могли ослабить ощущение ветхости и запустения.
Мадам де Монтеспан проголодалась, однако не спешила насытиться, памятуя о королевском поручении. Поэтому, откусив кусочек тушеной утки, она продолжила наступление на герцога.
– Дорогой герцог, король считает, что без вас его празднество будет неполным, – сказала она.
– Его величество льстит моей скромной персоне, – усмехнулся герцог Кассельский.
– Король знает о вашей нелюбви к перемещениям. И в то же время его величество обожает здешние места. Да и придворные без ума от севера Франции. Словом, король делает вам еще одно предложение.
– Какое же? – встрепенулся герцог Кассельский.
– Если вы не можете или не хотите ехать на королевское празднество, оно само прибудет к вам.
– Что это значит?
– А то, что вы станете хозяином празднества. Король прибудет сюда вместе со всем двором. Но сначала он пришлет армию строителей, которые перестроят и обновят замок и примыкающие строения. Ведь нужно будет принять несколько тысяч гостей.
Герцог Кассельский засмеялся, но вовсе не потому, что счел слова маркизы де Монтеспан остроумной шуткой. Ему явно было не по себе. Не по себе было и Софи. Она сцепила руки под столом, начисто позабыв о еде.
– Его величество изволит шутить на мой счет, – сказал герцог Кассельский.
– Ни в коем случае, дорогой герцог, – возразила мадам де Монтеспан. – Он устроит празднество за ваш счет.
Герцог Кассельский махнул рукой:
– Ну, это не было бы для меня тяжкой ношей, однако…
– Герцог, не надо притворяться, – сказала маркиза, буравя его ледяным взглядом. – Я видела, в каком состоянии ваш замок. Ветхая мебель. Такие же ветхие гобелены. Плесень на стенах. Ваш замок напоминает вас: благообразный фасад, а все балки и перекрытия прогнили насквозь.
– С чего вы взяли, Атенаис? Вы даже не представляете, как я богат!
– Эту песню я помню с ранних лет. Вы всегда хвалились своими богатствами. Говорили, будто в Париже на вас работают десятки людей. Возможно, когда-то так оно и было, но сейчас ваше положение изменилось. В Париже никто уже на вас не работает. Думаю, что и здешним слугам вы давно не платили жалованья.
Герцог Кассельский взял ломтик хлеба, но тут же положил обратно на тарелку. Он поскреб подбородок, стараясь оставаться спокойным, хотя его покрасневшее лицо выдавало гнев.