Вершины держат небо
Шрифт:
Девица добавила:
– Было бы зелье.
– Вот с зельем труба, – вздохнул тот, кого Петрашевский мысленно называл заправилой.
– Где же вы его добываете? У соседей, в госпитале? – поинтересовался Николай.
– У соседей не разживешься. Сунешься – башку оторвут, у них это запросто.
– Мы слышали, они пленных русских солдат притаскивали. Пытали так, что крики далеко было слышно. Звери! А когда наружу выводят тех своих, кого подлечили, то все лекарства – морфий, промедол
– Тушенкой у них можно разжиться, когда они уходят, это да. И сухарями.
– Нам хватает.
– Так откуда зелье добываете? – вернулся разведчик к интересующему его вопросу.
– Выбираем кого пошустрее и отправляем наверх.
– Меня часто посылают, – объяснила девица.
– А деньги откуда берете? Печатаете, что ли?
– Если бы, – сказал главарь. – Есть у нас тут склад товара, вот мы этим товаром помаленьку и торгуем.
– А что за товар?
– Прыткий ты, парень, – заметил кто-то.
Но у главаря, видимо, появились свои виды на пришельца, который выглядел бодрым и сильным.
– Здесь неподалеку склад оружия, – произнес он.
– Оружия? – переспросил Петрашевский, стараясь, чтобы голос звучал безразлично.
– А чье оружие?
– Чеченцам принадлежит.
– Чьего производства?
– А хрен его разберет, милый человек. Там и русские клейма, и на английском, и вязь вроде арабская…
– Кому продаете?
– Да кто попадется: хоть русскому, хоть чеченцу. Нам все едино, только бы деньги платили. Деньги не пахнут, слышал такое выражение?
– Слышал.
– А кому оно принадлежит?
– Не знаю.
– Так сказал римский император Веспасиан.
– Это почему же он так сказал, папаша? – удивился разведчик.
– Ну, какой я тебе папаша? Тебе сколько лет?
– 33.
– Видишь, тебя уже распинать пора. А я на год моложе. Что же касается Веспасиана… Видишь ли, сей диктатор был жадненький. И придумал в древнем Риме новый налог – на каждый, извиняюсь, сортир.
– Папа, ты чего это? – возмутился сынок.
А Веспасиан отвечает:
– Запомни, сынок: деньги не пахнут. Вот и мы следуем этой поговорке, – пояснил главарь.
– А как покупателей на оружие находите? – спросил разведчик.
– Вот это, сынок, больной вопрос. Сюда покупателя не приведешь, сам понимаешь.
– Конечно.
– Приходится эти железяки наружу таскать. А народ у нас квелый, сам видел. Им бы больше поваляться под кайфом, уколоться и забыться, а не торговлишкой заниматься. А ты мужик здоровый, крепкий. Дерешься, опять же, здорово.
– Извини, если не туда заехал.
– Бог простит. Я сделку тебе предлагаю.
– Какую?
– У нас здесь, под землей, есть еще группы ребят, таких же, как мы. Мы поищем твоего
Предложение совпадало с пожеланиями разведчика, в голове которого давно уже созрела хитроумная комбинация. Он хотел выяснить координаты склада оружия и, если получится, посмотреть на его содержимое. Но для этого следовало войти в доверие наркоманов, и в первую очередь – их главаря.
Может, складик маленький, и овчинка выделки не стоит? Так или иначе, необходимо там побывать…
– …Ну, как тебе мое предложение? – донесся до него вопрос главаря.
– Извини, прослушал.
– Да что с тобой?
– О брате задумался.
– Может, поможешь нам продавать эти железяки? Ты не думай, они стоят дорого, и платят наличными, в долларах.
– А я что с того буду иметь?
– Хороший вопрос. Будешь получать 20 процентов. А хочешь – откатом.
– Это как?
– Ну, натурой.
– Не понимаю.
– Какой ты тупой, братец, – с досадой произнес главарь. – Да зельем же, зельем.
– Не употребляю.
– Скучно с тобой. Значит, деньгами получишь.
– Ты лучше ответь на мой вопрос.
– Ну?
– Откуда про Веспасиана знаешь?
– Очень просто. Я до войны учителем был. Историю преподавал, – пояснил заросший мужик, которого разведчик поначалу принял за старика.
– Надо подумать.
– Думай, да поживей.
– Товар бы сначала посмотреть.
– Это можно, – произнес главарь, подумав. – А не продашь нас?
– У меня другая задача: брата найти.
– Все равно, береженого бог бережет. Мы тебе глазки завяжем, а потом проведем на склад.
– Я не против.
– Ну и ладушки.
– Разве склад не охраняется?
– Охраняется, еще как! Там у входа мужики с Калашниковыми день и ночь топчутся.
– Как же вы проникаете туда?
– Ишь ты, въедливый какой! А мы туда еще один ход нашли, с другой совсем стороны. Засыпан он, правда, был, поработать пришлось. Кайлом да лопатой, как шахтерам в забое. Давно это, правда, было. Года три-четыре назад. Народ у нас помоложе был, да поподвижнее. Сейчас их ни лаской, ни таской не заставишь, небось, за лопату взяться. Ну, пошли?
Петрашевский вынужден был согласиться на все условия наркоманов. Он понимал, что при малейшей тени сомнения с их стороны на склад оружия ему не попасть. Пока ничего не оставалось, как плыть по течению, словно щепка, попавшая в ручей.
Николаю тщательно завязали глаза, после чего двинулись в путь. Впереди шел главарь, освещая путь фонариком. С ними было еще три-четыре человека, в том числе и молодая девчонка, на которую разведчик обратил внимание.
– Поживей! Поживей! – все время торопила она.