Вершины держат небо

Михановский Владимир Наумович

– Тогда что мне толку с твоих баб? – резонно спросил Петрашевский и развел руки.

– Чудак, хоть посмотришь на них, – снова перешел на шепот собеседник. – Я, например, такой красоты ни на одной планете не встречал… Тем более, у тебя светилка эта будет… Ах, да, светилку-то я отберу… – и он снова потянулся к фонарику.

На этот раз схватка велась до конца.

Ухватив мужика за волосы, Петрашевский несколько раз основательно стукнул его о твердую стенку подземного хода. При всей его простоте и незатейливости метод оказался достаточно эффективным: вскоре мужик потерял сознание.

Его руки, которыми он пытался схватить Николая, безвольно повисли вдоль тела, он медленно сполз наземь и распростерся вдоль стенки, потеряв сознание.

Итак, что же это за бабье царство, которое произвело столь сильное впечатление на тронутого умом мужика?

Как говорят в таких случаях торговые посредники, возможны варианты. Может быть, это нечто вроде подземного публичного дома для чеченцев, которые опускаются под землю для кратковременного отдыха. Так сказать, для поднятия духа. В таком случае, это заведение разведчика не интересует, хотя, конечно, и жалко девчат.

Возможен другой вариант. Это пленницы чеченцев, которых охраняют под землей, надеясь получить за них выкуп. Вот это уже посерьезнее. Освободить заложников, точнее заложниц – дело благое. Об этом непременно надо будет доложить генералу Матейченкову. ЕБЖ. Сначала, однако, необходимо найти эту самую пещеру – пока ведь ее координаты разведчику неизвестны.

А вдруг?

В голову Петрашевскому пришел неожиданный вариант. Нет, это было бы слишком большой удачей. Что ж, тем больше оснований приложить усилия, чтобы разыскать «бабье царство», о котором талдычил полусумасшедший мужик.

Николай перешагнул через неподвижное тело – брат по разуму даже не пошевелился – и осторожно двинулся в сторону, откуда он появился.

* * *

На душе у генерала Матейченкова было неспокойно. Были минуты, когда он жалел, что отпустил начальника диверсионно-разведывательной группы одного в опасное плавание по подземному морю, полному неожиданностей.

Он слишком много знал о подземной жизни Грозного, хотя и подозревал, что еще больше ему неизвестно.

Да, миссия Николая Петрашевского опасна, но она, положа руку на сердце, необходима.

Жизнь в Грозном никак не удавалось наладить, несмотря на многочисленные блокпосты, ночные и дневные патрули, бесконечные зачистки и прочее в том же духе. Чеченцы появлялись из люков в самых неожиданных местах, ставили на дорогах фугасы, радиоуправляемые мины, обстреливали дома местного самоуправления и вновь бесследно исчезали под землей.

В основном это происходит ночью.

А днем они отсиживаются под землей, отдыхают, набираются сил. Туда же, по всей вероятности, утаскивают и своих раненых.

Вот на самом деле и получается, что чеченская мятежная столица – город, единственный в мире, который в зависимости от времени суток имеет два названия. Днем это – Грозный, а ночью – Джохар-гала.

Впрочем, это же самое относится и ко всей республике: днем это – Чечня, ночью – Ичкерия…

Как полпред президента в Грозном, он ездит по улицам несколько раз на дню. Как ни крути, город и до сих пор сохранил прифронтовой вид. Что ни перекресток, что ни стометровка – военный блокпост, укрепленный

железобетонными плитами. Из узких бойниц грозно торчат стволы пулеметов и автоматов. Рядом, как правило, стоят готовые к неожиданной схватке танки, БТРы и БМП.

Однажды генерал Матейченков, чтобы проверить бдительность блокпостов, решил проехать по городу на БТРе без опознавательных знаков. Водитель за эти минуты чуть не поседел.

Однако генерал убедился, что блокпосты наготове. На первом же из них дорогу машине перекрыли.

Молоденький солдат в каске с автоматом наизготовку подошел к машине и деловито потребовал документы. Генерала Матейченкова он не узнал, поскольку до этого в глаза не видел, а последний «в видах конспирации» переоделся в штатское.

– Откуда следуете? Куда? Цель поездки? Оружие, наркотики имеются? Что в багажнике?

Водитель, заранее выучивший ответы на стандартные вопросы, отвечал без запинки.

– Выйти из машины! Открыть багажник. Документы! – продолжал отдавать распоряжения дежурный, а из бетонного блиндажа уже бежал бледный начальник блокпоста, разглядевший в смотровое окошко генерала Матейченкова.

Старший лейтенант отпихнул в сторону дежурного и, вытянувшись в струнку, произнес:

– Здравия желаю, товарищ генерал-полковник! Вы его простите, что остановил вас. Он у нас недавно, еще не знает руководство…

– Солдат поступил совершенно правильно, товарищ старший лейтенант, – перебил Матейченков. – Согласно уставу, он обязан проверять документы у всех, независимо от чинов и званий. Вот если бы он не остановил нас, я влепил бы ему на всю катушку. А так… – Он повернулся к солдату: – От имени командования выношу благодарность за добросовестное несение службы.

– Служу России! – несколько растерянный, выпалил солдатик и поправил автомат.

– Подготовь на него письменное представление, – продолжал генерал, обращаясь к начальнику блокпоста. – Благодарность будет вынесена официально.

…Солдат-первогодок, всего второй раз в жизни заступивший на дежурство, а до этого наслушавшийся от ребят постарше и опытных контрактников всяческих былей и небылиц о Чечне, разных страстей про грозный город Грозный, не признался бы никому в мире, даже командиру караульной роты, даже маме, что когда машина немного замешкалась с торможением в ответ на поданную им команду, совсем готов был ее прошить очередью из своего Калашникова…

Шофер вытер вспотевший лоб. Они сели в машину и поехали дальше. Шофер знал, что ездить по городу в простой машине опасно: в любой момент могут обстрелять из развалин или из подвала боевики, на дороге можно напороться на мину или фугас.

Знал это, конечно, и генерал Матейченков. Знал и презирал опасность. Точно так же он ездил в простом газике и без личной охраны по опасным дорогам Карачаево-Черкесии.

И ничего, цел остался!

Правда, в последнее время чеченцы круто изменили свою тактику в Грозном и его окрестностях. Генерал говорил об этом со своим начальником диверсионно-разведывательного отдела как раз перед опасной «командировкой» последнего в подземный город.

– Кто-то умный в чеченский штаб пришел, – сказал Петрашевский.