Вершители свободы

Харитонов Артур Александрович

Наг опять остановился, в его глазах виднелась краснота, и по чешуйчатой щеке протекла прозрачно-кислотная слеза.

– Когда я вспоминаю о тех страшных минутах, моя душа рвется на части. Хотя, признаюсь, последнее время я переживаю намного меньше, но первые годы я изводился в бессонных ночах, переживая ту горечь и боль....
– Наг вытер следы слез и вернулся к своему шипящему тону.
– Я нашел отца в доме. Он беззаботно читал газету и покуривал трубку. Сначала, испугавшись, и не осознав, что вернулся его сын, он оторопел, но затем... Затем он снял со стены арбалет и нацелил его на меня. Отец сказал, чтобы я больше никогда не возвращался в его дом, что он не потерпит "змеиное отродье" в своем роду! Перейдя все моральные

границы, отец добил меня известием, что я всегда для него был обузой. В недоумении и слезах я вылетел из дома, ведь, черт подери, мне было всего-то четырнадцать лет! Я не знаю, что хотел доказать этот человек, которого до сих пор я называл отцом, но когда я спрыгнул с моста, который находился возле дома, обратно в море, он выстрелил в меня. Окровавленный, я кричал на морском дне, просил о помощи, умолял Создателя и Радану помочь мне, а отца отправить в самые горячие уголки преисподней. Скорее всего, это был первый и последний раз, когда мне действительно помогли высшие силы: неподалеку проплывал отряд из нагов (известно, что наги - существа, способные жить и на суше и в море). Они то и нашли меня, вылечили и отправили к Великому Жрецу, чтобы тот решил мою дальнейшую судьбу.... Теперь вы понимаете: я стал нагом и рад, ибо благодаря этому я живу!..

– Грашалис, но я не могу поверить твоим словам! Я сам помню, как твой отец, мой дядя, страдал от того, что его сына больше нет! Твой портрет до сих пор весел в гостиной, и каждую неделю он приносил к нему цветы - это дань памяти, - в замешательстве произнес я, внимательно наблюдая за змеелюдом.

– Тинор, ты давно уже не мальчик, чтобы оставаться наивным. Я не знаю, что мог сказать людям тот человек, который звался моим отцом, но так родители не поступают. Хотя, нет, людские родители поступают именно так.
– Грашалис оскалился, в его глазах горели огни ненависти.
– Я разочаровался в людях. Родной отец выбросил меня, проклял мое существование, и при этом единственными, кто поддержал меня, дал кров и хлеб, были наги, которым, по большому счету, я был чужак. Великий Жрец заботился обо мне, как о своем родном сыне, наставляя, обучая наукам и магии. Он дал мне то, что был обязан дать родной отец...

После этих слов кузен замолчал. Он нацелил взгляд в пустоту, мысленно уйдя в себя, и дав понять, что более эта тема сегодня, да и, может быть, вообще, не обсуждается. Весь его облик поник, окунулся в прошлое - он снова и снова переживал события того времени. Единственное чувство, которое охватывало нас при его виде - это жалость, обычная человеческая жалость к себе подобному. Никто даже не намеревался обособляться от него, как от существа иного рода. Ему было плохо, ему было больно, он страдал... Эти чувства сближали...

Мне тоже во многом надо было бы разобраться, и в первую очередь навести порядок в собственной голове и эмоциях, и только лишь потом, спустя время начинать говорить на подобные темы с кузеном. Блуждая тропками своего сознания, я немного успокаивался - самокопание всегда мне помогало - и тут я мысленно пришел к открытию явного факта: а ведь я тоже начал разочаровываться в своем отце... Ко всему прочему вспомнился недавний разговор с На-Гаиной, который поставил авторитет моего отца под большое сомнение и ее мнение о нем как-то уж сразу давало ответы на множество извечных моих вопросов. Нужно признать, что и мой родитель сыграл свою роль в искажении моей судьбоносной дороги... Как и у Грашалиса... А ведь они родные братья... Случайность? Не думаю! Последнее время каждая мелочь является подтверждением того, что все в этом мире предначертано свыше давным-давно, а мы - мирские фигурки на шахматной доске, которыми и управляют за правилами. С ума можно сойти... Кто бы разъяснил суть игры? Да, конечно, только она одна...

* * *

На-Гаина

На балконе высокоэтажного дома, когда солнце начало достигать

своего зенита, а средиземноморский ветер из моря продолжал ласкать меня, я думала про Тинора. Дорогой крестник, если бы ты знал, сколько сил и времени, а главное нервов уходит у меня в то время, когда я хочу тебе помочь! А все из-за того, что я культурная дроу, которая с детства была ответственной девочкой, и за что бы ни бралась - все доводилось до конца, к тому же наилучшим образом!

Мне сейчас надо решать проблемы совершенно другого плана, а я только и думаю, как бы тебе помочь! Срочно покинуть Землю и прибыть в Эошаир я не могу; доставить тебя к себе тоже, боюсь пока, что Артион не разрешит. Вот ты сейчас где-то в Фае, в неведение о своих силах... Стоп! Ты не в Фае, а в Восточных Землях?! Черт раздери этого мальчишку, какого демона он к нагам попал?! Они еще и его друзей в плену держат?! Что за дьявольский день.... Надо разобраться!

– "Тинор!" - мысленно заорала я, и от телепатических децибел вздрогнуло сознание.

* * *

Тинор

От Грашалиса я вышел весь в расстроенных чувствах. Во-первых, мне до сих пор не верилось во все происходящие, во-вторых, я совершенно не хотел оставлять девушек наедине с этим змеем. Да, мне его было жаль, но это не повод, чтобы рисковать своими друзьями. И хоть Элара сама попросилась остаться поговорить с нагом, а Антри норовила изучить карту, висевшую на стене, мною владели нехорошие предчувствия. Все-таки это мои единственные... скорее всего первые настоящие друзья! Надеюсь, я успею в скором времени покинуть хижину, куда меня с Салешем поселили, и затем наконец-то собраться всем вместе.

Я чуть ли не бегом шел в сторону дома и щурил глаза от мелкого дождя, который оказался к тому же весьма прохладным. Голова от этого становилась все тяжелее, и казалось, будто она сейчас лопнет. Поначалу я не предал этому нужного внимания, подразумевая под моим нынешним состоянием результат всего случившегося. Ускоряя шаг, я начал осознавать, что и боль усиливается, да не просто усиливается, а уже превращается в какой-то внутренний глухой звон... Далее звон становился все яснее, четче, трансформируясь в тяжелый стук, который, как мне показалось, сигналил про то, что ко мне кто-то хочет выйти на телепатическую связь.

"Тинор!"– раздалось у меня в голове настолько громко, что я потерял контроль и прямо на улице схватился за голову и чуть не упал.
– "Ты где сейчас находишься?! Совсем голову потерял?!"Я узнал крестную .

"На-Гаина, не кричи так сильно, ты мне всю магию так испортить можешь! Я не совсем профан в этом деле - знаю, что в таких случаях бывает!"– В тон кинул я, решил на время присесть в небольшую беседку из бамбука, возле которой были ровно высаженные дикие фиолетовые, и почему-то мне пришла в голову мысль - явно ядовитые розы.

"Тинор ле Шавар, Вы понимаете, что находиться в компании наг не безопасно для жизни! Если бы я была рядом, то оторвала бы Вам голову!"– теперь передо мной предстала властная фигура добротной дамы, которая была весьма разгневана. Ее мысль оторвать мне голову показалась единственно логическим выходом из той ужасной ситуации, в которой я перебывал. Но я об этом умолчал во избежание последующих криков и расспросов.

Пересиливая боль в самой центральной части моей головы, я рассказал На-Гаине все, что знал: про короля Георга, про нагов, которые спасли нас от смерти, и в конце концов про Грашалиса и Великого Жреца. Она внимательно слушала, делая некоторые записи на странной магической плите, созданной земными инженерами. Все последние новости пришлись ей мало по вкусу, и с каждым словом ее мимика все больше говорила про то, что ведьма явно озадачена известиями.