Верю! Не верю!
Шрифт:
– Да.
– Тогда сделаем так… Я проконсультируюсь по поводу ваших анализов и попробую договориться о вашем приеме у гинеколога-акушера…
Тая согласно покивала головой.
Инна Валерьевна повернулась в кресле, набрала нужный номер и заговорила в полголоса, обрисовывая ситуацию.
Алиса же снова вскочила с кресла и подошла к своей «подопечной», до нее постепенно стали доходить сомнения девушки относительно ребенка.
– Я что-то не поняла… Ты чего, ребенка уже не хочешь? Или боишься, что не справишься, когда он родиться?
– Я не знаю… – прошептала Тая. – Не знаю, что делать…
– А ребенка то ты оставишь? Или нет… – с замиранием сердца уточнила
– Не знаю…
Тая наклонила голову и закрыла лицо руками.
Побледнев, Алиса смотрела на нее широко открытыми, испуганными глазами и не знала, как реагировать на столь двусмысленное заявление.
По большому счету ей должно было быть все равно: есть ребенок у Таис или нет – она просто помогала незнакомой несовершеннолетней девушке, попавшей в затруднительное положение. Ребенок еще больше усложнял ее и без того незавидное положение, но помогать этой девушке «избавляться» от этого ненужного никому ребенка Алисе явно не хотелось.
Не хотелось потому, что она еще никогда не сталкивалась с беременными сверстницами, с их взрослыми, сложными проблемами и ответственными решениями о жизни собственного ребенка и о своей собственной, дальнейшей жизни в качестве мамы. Алиса еще никогда не принимала столь сложных и ответственных решений, касающихся жизни людей или одного человека в отдельности, она просто помогала: деньгами, крышей над головой, в поисках работы помогала, но вся эта помощь по сути сводилась к простым разговорам или ее просьбам к другим, взрослым людям включиться в ее «спасательную операцию»… Вот так же и с Таис – она дала немного денег и на этом ее участие вроде бы закончилось: домик мамин, Инна Валерьевна главврач госпиталя отчима и его отца, врач гинеколог знакомая профессорши… А что она сама может сделать для своей «подопечной», чтобы та приняла правильное решение? Правильное не только по отношению к себе, но и по отношению к еще не родившемуся ребенку… А пока она просто втягивает в круговорот своей «спасательной операции» разных людей, заставляя их отрываться от своих важных, взрослых дел и «разруливать» ее обещания и чужие для них проблемы…
Впервые Алиса задумалась о взрослых людях, решающих по ее просьбе проблемы чужих им людей, на которые они тратят свое «рабочее» время, силы и собственные средства.
«– Все! Больше никакой помощи от взрослых! – пообещала себе Алиса, почувствовав некое разочарование своими усилиями и свою ответственность за решение Таис о ее будущем ребенке. – Буду помогать по мере собственных сил и своих собственных возможностей! Никаких обещаний о работе и прочих взрослых дел! И никакого фанатизма! Только то, что я могу сделать сама… выложить в своем блоге рассказ о человеке, собрать деньги, перевести этому человеку собранную сумму… И все! Больше я ничем помочь людям не могу! Надо понять это и признать! А, жаль…»
Успокаивать Таю, после того, что она узнала, какая участь ждет «ненужного» ребенка, Алисе совсем не хотелось, она сама как-то сникла, приуныла, почувствовав свою малозначительность и несостоятельность, как добровольного помощника.
Она вернулась в кресло и уже не с таким радужным оптимизмом стала представлять себе дальнейшую жизни одинокой, беременной, растерянной, запутавшейся в этой сложной, взрослой жизни несовершеннолетней девушки.
– Значит так, послезавтра вы с этими анализами, своей картой и полисом подъезжаете в семидесятую больницу в женскую консультацию при роддоме, – Инна Валерьевна сложила анализы Таи в файлик, сверху вложила в файлик листочек с фамилией врача и время записи. – Не опаздывайте, лучше приехать в больницу заранее. Проконсультируетесь
– Спасибо за помощь, Инна Валерьевна, – поблагодарила Тая, забирая файлик. – Простите, что отняла у вас столько времени…
– Да ладно… Идите девочки, мне, и правда, пора заняться «мужскими» проблемами, – устало попрощалась профессорша. – Надеюсь, у вас все будет хорошо.
«Девочки» попрощались и пошли к двери.
9
Всю дорогу назад Алиса молчала.
Молчала потому, что не хотела при Виктории обсуждать с Таисией судьбу ее неродившегося ребенка – Вика уж точно не одобрит сомнения Таи. Молчала потому, что была не в праве советовать и навязывать свое мнение в чужой жизни. Молчала потому, что вдруг ясно поняла, что она еще совсем маленькая – даже ее сестра, которая старше ее всего-то на полтора года, уже принимает ответственные, взрослые решения. И ей стало очень обидно, что она считала себя уже совсем взрослой, а на деле… на деле, столкнувшись со взрослыми проблемами, растерлась, не справилась и чуть не расплакалась, как маленькая девочка, от ужасающей реальности и своего бессилия, что-то изменить в чужой жизни.
– Ты на меня обиделась? – шепотом спросила Тая, наклоняясь к Алисе.
– Нет, – вздохнула Алиса, обнимая за шею сидящего рядом Лариона. – Это твоя жизнь, и ты сама решаешь, как тебе поступить, чтобы тебе было лучше… только бы потом не пожалеть о своем решении.
– Я еще ничего не решила… – попыталась оправдаться Тая.
– Ну да, ну да, – не поверила Алиса. – Ты бы тогда не спрашивала совета у Инны Валерьевны.
– Вот съезжу ко врачу, сдам все анализы… Но у меня же, правда, ничего нет! Даже дома!
– Не ври! Дом у тебя есть, – не согласилась Алиса, сердито глядя в глаза «подруги». – Квартира твоих родителей!
– Там живет тетка с семьей, – напомнила Тая, чувствуя осуждение Алисы.
– А ты выгони!
– Как?
– Как, как… – вздохнула Алиса. – Надо подумать и выгнать!
– Лиска! Ты опять задумала какую-то авантюру! – насторожилась Виктория, оборачиваясь с переднего сиденья на шептавшихся подруг. – Мамулечка просила тебя вести себя потише.
– А еще она просила нас присматривать за Димкой, – сердито напомнила сестре Алиса просьбу матери. – Что же я должна сидеть около него целый день?
– Ты бабушке даже помочь не хочешь! – возмутилась Виктория.
– А няня на что?
– А няня ночью присматривает.
– Спит она ночью в свое удовольствие! – фыркнула Алиса и отвернулась к окну. – Некогда мне за этой мелкотой присматривать!
– На чужих людей у тебя время есть, а за родным братом присмотреть не можешь… – упрекнула «старшенькая».
– Он мне только с одной стороны родной, – уточнила Алиса, поворачиваясь к «старшенькой», – а тебе с обеих сторон родной – вот ты за ним и присматривай!
– Я не могу, – отказалась Вика от возложенных на них «обязанностей», – завтра поеду документы подавать в медицинский.
– Неужели выбрала? – ехидненько поинтересовалась Алиса.
– Выбрала – буду педиатром.
– Фу-у… Наконец-то! Всю семью замучила своими сомнениями! – театрально захлопала в ладоши Алиса. – О-о! Кстати! Когда завтра поедешь в Москву, и нас с Таис захвати.
– А вы куда намылились? – удивилась Виктория.
– Пока еще не решили. Прокатимся с тобой в Москву, а там видно будет, – беспечно махнула рукой Алиса и тут же озаботилась вечером. – Завезем Таис на конюшню и займемся нашими прабабушками и прадедушками – надо же нашу родословную составить.